Рыцарь из ниоткуда. Книга II. Сборник (СИ) - Бушков Александр Александрович

– Вообще-то со мной были двое боевых монахов из Братства святого Роха… – сказал Сварог.

– Иными словами, рядовые бойцы, способные успешно драться с мелкой нечистью из разряда хорошо известной, – сказал Канцлер, уже не скрывая саркастической усмешки. – А ведь уже было ясно, что вы, что все мы столкнулись с чем-то прежде неизвестным… и очень, очень опасным. Следовало взять с собой кого-то и из Мистериора, и из вашей же собственной Звездной палаты. Вы этого не сделали. Вам вообще не нужно было возглавлять облаву. Это задача для толкового лейтенанта… самое большее полковника. Если проводить аналогии с военными действиями, вы поступили, как командующий армией, оставивший свой командный пункт и бросившийся в атаку во главе даже не кавалерийского полка – алы…

– Понимаете ли… – сказал Сварог чуть смущенно – он не мог не признать за Канцлером некоторую правоту. – Мне хотелось проконтролировать все лично… Вы же сами сказали, что это было что-то прежде неизвестное…

– А если бы вы в ту ночь находились в паре лиг оттуда, в лагере, посреди вашего немаленького войска, что-нибудь изменилось бы? Подумайте, прежде чем ответить.

– Пожалуй, нет…

– Вы ошибаетесь. Останься вы в лагере, не подверглись бы смертельной угрозе. Или вы были настолько уверены, что мантия защитит? – Он прямо-таки впился взглядом в Сварога. – Можете ответить предельно откровенно?

Сварог вздохнул и сказал:

– Я вообще не знал, что мантия способна еще и на такое. Я до сих пор у себя в Хелльстаде не знаю абсолютно всего абсолютно обо всем…

– Ну что же, спасибо за откровенность, – сказал Канцлер, на сей раз без малейшего сарказма. – Вот мы и подошли к очень простому выводу: то, что вы остались в живых, – чистейшей воды случайность. Я подозреваю, что и оказавшаяся на вас мантия – случайность. Вы с самого начала намеревались надеть именно ее или что-то другое? Ответьте уж и на сей раз откровенно.

Сварог чувствовал себя школяром старых времен, вынужденным снимать портки перед строгим начальником, уже державшим наготове пучок розог. Сделав некоторое усилие, чтобы не опустить глаза, сказал:

– Да, я раздумывал какое-то время – взять мантию или обычный походный плащ. В конце концов решил надеть мантию. Моих это приободрило – как же, король едет впереди в загадочной мантии и не менее загадочной митре! А вот мятежники чувствовали некоторое душевное неудобство – это сразу выяснилось, из допросов первых пленных.

– Резонно, – кивнул Канцлер без тени благосклонности в голосе. – И тем не менее… Даже знай вы заранее, что мантия способна спасти своего хозяина от смерти, могло кончиться скверно. Что, если девка не ударила бы в сердце, а решила бы отрубить вам голову? В точности так, как вы поступили… с прежним владельцем мантии, которого она при таком обороте дела не спасла? Кстати, как произошло, что вы ей позволили нанести удар первой? Промедлили, пожалели ее оттого, что это девушка? Я вас знаю давно и, смею думать, неплохо. И не верю, что в этой ситуации вы оказались бы способны на слюнявую гуманность.

– Вы не видели записей? – спросил Сварог с ничуть не наигранным удивлением.

– Ах да, вы же не знаете… Нет записей. Все это время над девкой и теми, кто с ней шел, висело некое «слепое пятно», не позволявшее сделать запись – вообще что-то увидеть. Канилла Дегро, кстати, увидела вас лежащим на мосту только после того, как эта компания от него отошла – «пятно», несомненно, перемещалось вместе с ними, как некий зонтик… Ну так как же? Как получилось, что вы ей позволили ударить первой?

– Я и предположить не мог, что у нее в руке не обычный меч, – угрюмо сказал Сварог. – Ну, и махнул топором как-то… чуточку небрежно, этого вполне хватило бы, чтобы перерубить обычный клинок вмиг. Но топор отскочил… Она выиграла каких-то пару секунд…

– Которых ей хватило, чтобы нанести удар, – сказал Канцлер. – Иначе говоря, вы непозволительно расслабились. Что тут можно сказать в свое оправдание? «Я и подумать не мог…» Это не оправдание, простите. Вы просто обязаны были предусмотреть все, что только возможно предусмотреть. Потому что очень уж многое на вас завязано и на земле, и в Империи. А вы расслабились. И наконец… Мост. Вы обязаны были помнить о сделанном вам предсказании касательно несущих беду мостов. И о том, что шестеро ваших друзей, которым сделала такие же предсказания та же особа, как раз и погибли при условиях, когда предсказание претворилось в жизнь… На это вы можете что-нибудь сказать? Не оправдываться, просто сказать?

– Прошло много лет, а предсказание так и не сбылось, – сказал Сварог. – К тому же… Эти предсказания сплошь и рядом туманны – как, кстати, и обстояло с предсказаниями моим друзьям. Вполне можно было допустить, что речь шла вовсе не о мосте в классическом смысле этого слова, не о каменном или деревянном сооружении, соединяющем берега реки. Скажем, урочище, которое в незапамятные времена звалось Чертов Мост, а потом это название забылось. Или улочка, кроме официального названия прозванная Мост Поцелуев, и немногие об этом знают… Слишком долго ничего не происходило…

И замолчал – все, что он мог бы сказать еще, выглядело бы нелепым, даже жалким.

– Подводя итоги… – сказал Канцлер. – С одной стороны, вы в который раз решили лично проконтролировать дело, которое вполне могло обойтись и без вас. С другой – непозволительно расслабились. И то, и другое грозило вам смертью, а спаслись вы чудом. Да, именно эту формулировку следует использовать. Чудо, случайность… – он помолчал, барабаня пальцами по столу. – Я в сложном положении, лорд Сварог. Устроить вам выволочку я не могу – вы, в конце концов, мне не подчинены. Да теперь и смысла нет. Хорошо, что все обошлось. Больше всего мне хочется протащить вас по кочкам смачными солдатскими или моряцкими фразами – но это всего лишь эмоции. Остается сказать сущую банальность: я очень надеюсь, что для вас это был хороший урок. И вы сделаете из него должные выводы.

– Я постараюсь, – сказал Сварог, чувствуя себя выпоротым отнюдь не в переносном смысле. Помолчал и, видя, что Канцлер тоже молчит, решился: – Канцлер… А где императрица и что она делает?

– Сидит у окошка, как та девица из баллады, и смотрит, не появится ли на дороге ее рыцарь, от которого давненько нет вестей… – сказал Канцлер с нескрываемым сарказмом. – Да нет, не совсем… Я не могу вам сказать, что она делает. Попросту не знаю. Потому что она – в Хелльстаде. Два дня она места себе не находила, ждала известий из «Лазурной бухты», задергала лейб-секретарей, меня, еще многих, почти не спала… Потом вдруг объявила, что улетает в Хелльстад, что там ей будет лучше. Она и раньше так поступала, вы лучше меня знаете, чем для нее Хелльстад так уж привлекателен. Как я мог ее задержать? Никто не мог и не смел. Сказала: как только вы проснетесь, она об этом узнает и вернется. Это правда? Она и в самом деле может, сидя в Хелльстаде, как-то знать, что с вами происходит в большом мире?

– Да, – сказал Сварог, конечно, это не во всем соответствовало истине, но не стоило посвящать Канцлера в некоторые детали, в чисто хелльстадские дела.

– Ну что же… Можно перейти к главной теме нашего разговора. Да, вот именно. Все, что прозвучало раньше, – в значительной степени мои эмоции. Грешен, и я иногда не могу удержаться от эмоций. А вот теперь пойдет конкретика. Вы ведь прекрасно знаете: в подобных случаях, когда императрица несколько дней отсутствует, я согласно неписаным традициям и писаным установлениям могу принимать на себя функции государственного управления. Конечно, в ограниченных масштабах, но тем не менее… Могу даже делать распоряжения по Кабинету императрицы – опять-таки в строго оговоренных пределах – но именно этих пределов мне хватило… Судя по тому, что императрица до сих пор не появилась и в «Лазурной бухте» ее тоже нет, она еще не знает, что вы проснулись. И остается пока что в Хелльстаде. А я остаюсь при прежних полномочиях. Вот… Одним словом, совсем недавно, точнее, позавчера у меня был долгий разговор о вас с доктором Латроком. С которым у вас, в свою очередь, был крайне серьезный разговор. О нем мне доктор тоже подробно рассказал. Не будьте к нему слишком строги. Это один из тех случаев, когда медицинская тайна в расчет не берется. Вы должны знать: так бывает, когда дело касается высокопоставленных государственных чиновников… меня, кстати, тоже. Вы ведь знакомы с «Эдиктом о высших чиновниках»?