Благородная разбойница - Синнамон Берк

Он радостно улыбнулся, когда увидел, что к ним присоединяется Айвори.

— Не давайте ему ввести себя в заблуждение, Эвери, — предупредила она, беря его под руку. — Чейз Данкан обязательно должен обладать необыкновенными талантами, иначе мой отец не пригласил бы его.

Айвори была одета в куртку из оленьей кожи, отороченную бахромой, и мокасины; на голове была расшитая бусинами лента. Чейз посмотрел на нее долгим взглядом. С одной стороны, он испугался, что Спайдер каким-то образом узнал, кто он такой, и нарочно одел Айвори индейской девушкой, чтобы посмеяться над ним. С другой — он отчаянно надеялся, что это просто удивительное совпадение.

— Из тебя получилась очаровательная индианка, — сказал он, наконец придя в себя. — Ты должна изображать какого-то конкретного персонажа?

Чейз так уверенно держался в своей генеральской форме, что Айвори подумала, что он вполне мог бы командовать армией. Может быть, для него самого мало значил тот эпизод сегодня днем, который привел в смятение все ее чувства, но ей он запал глубоко в душу. Она повела плечами, встряхивая бахромой на своей куртке.

— Мой отец любит называть это нарядом Покахонтас, но мне больше нравится думать о себе как о Марии Мудром Вожде, первом президенте Соединенных Штатов индейского происхождения. У нее была гораздо более интересная жизнь.

Чейз считал, что ее белокурую красоту лучше всего подчеркивают серебряное платье или пилотская форма. Но он переменил свое мнение, увидев, как красиво сочетается медово-золотистый цвет куртки с нежным персиковым оттенком ее кожи.

— Да, это прекрасный выбор. Тебе нужно всегда носить золото, а не серебро. Тебе очень идет.

Айвори была чрезвычайно тронута его комплиментом, но почему-то почувствовала, что ей немного не по себе. Ей пришлось проглотить комок в горле, прежде чем она смогла ответить ему.

— Спасибо. Мэй, ты знакома с Чейзом Данканом? — спросила она подошедшую полную рыжеволосую даму, одетую в красно-коричневое платье в викторианском стиле.

Чейз с удивлением увидел, что это Мэй Мак-Кессон, известная поэтесса. Эвери писал мелодичную лирику, а ее работы были едкими и политически окрашенными. Чейз тепло приветствовал ее:

— Прошу прощения, но я не могу уловить смысл вашего костюма. Кого вы изображаете?

— Спайдер настаивает на том, чтобы я была Марией Кюри, но лично я предпочитаю Эмилию Дикинсон.

Эвери усмехнулся ее выбору:

— Вы же знаете, Спайдер не хочет, чтобы мы изображали кого-то из поэтов. Вам придется быть Марией Кюри, и ничего с этим не поделать.

В комнату вошел высокий худой мужчина в костюме Авраама Линкольна и, подойдя к ним, обнял Айвори.

— Дорогая моя, как давно я здесь не был.

Чейз нахмурился. Пришедшему было за пятьдесят, и для Айвори, по его мнению, он был слишком стар. Его представили как Натана Роуэ, весьма уважаемого философа, и Чейз постарался не показывать своего недовольства.

— Я читал некоторые ваши работы, — заметил он.

— Правда? — Комплимент, казалось, не произвел на Натана особого впечатления. Он продолжал все свое внимание уделять Айвори. Он проводил рукой по ее спине, Поигрывая бахромой куртки, и то и дело наклонялся, чтобы шепнуть ей что-то на ухо.

Чейз не мог смотреть, как он прикасается к Айвори, к отвернулся. Тут он заметил, что, стоя в дверях, за ним наблюдает Спайдер Даймонд. Он был облачен в просторный пурпурный балахон мага. Спайдер был чисто выбрит, нею спутанные волосы наполовину скрывала высокая шляпа, усеянная звездами. Летняя Луна, одетая в красное узкое платье, вышитое золотыми драконам, стояла рядом. Чейза подошел к ним:

— Я и не подозревал, что у вас сегодня будет так много знаменитостей.

Спайдер представил ему Летнюю Луну, затем ответил:

— Это потому, что ты думал, я никого из них не знаю, или потому, что они побоялись бы сюда прийти?

Летняя Луна была несколько моложе, чем Чейзу показалось на фотографии. Она держала Спайдера под руку и смотрела на него с таким рабским обожанием, что Чейз почувствовал отвращение. Без сомнения, она была абсолютно предана Спайдеру, однако Чейз помнил, что Айвори сомневалась, что ее отец любил кого-то, кроме ее матери. Возможно, Летняя Луна относилась к Спайдеру как к призу, который надо выиграть, но у Чейза она вызывала просто жалость.

Не желая признать, что он недооценил популярность Спайдера, Чейз признал его правоту.

— Я неуютно чувствую себя в одной компании с такими известными людьми.

— Тебе придется к этому привыкнуть, — заметил Спайдер с опасной усмешкой. — Если ты намерен тут остаться.

— Я постараюсь.

Чейз снова повернулся к Айвори. Она смотрела в его сторону, но сразу же быстро заговорила о чем-то с Натаном Роуэ, как будто ничто не отвлекало ее внимания. Чейза не удивило, что он кажется ей более привлекательным, чем Натан, но он спрашивал себя, как можно было бы заставить ее открыто показать свое предпочтение на глазах у Спайдера.

— Я должен быть каким-то конкретным генералом? — спросил он вдруг у Спайдера. — Здесь на форме нет никакой поясняющей надписи.

Спайдер пожал плечами:

— Ты бы удивился, узнав, у скольких мужчин есть неосуществленные военные амбиции. Эта форма призвана удовлетворить любые из них.

Ему не нужно было никого изображать, и это было так похоже на его настоящее положение, что не доставило никакого удовольствия. Однако он просто кивнул и вежливо улыбнулся, когда к ним присоединился джентльмен восточного типа в пилотской форме. Его имя, написанное на значке, было: капитан Джеймс Керквуд, руководитель первой экспедиции на Марс. Чейзу скорее хотелось бы быть ИМ, а не каким-то неизвестным генералом. Спайдер представил его как Минг Вонга, китайского философа, который пользовался значительным влиянием на Земле. Чейз был снова поражен, что Спайдер пригласил человека такого масштаба, как Минг, и даже не сделал никакой попытки заговорить с ним.

Последним гостем был Колдуэлл Корнелл, красивый темноволосый мужчина лет сорока, одетый в широкую белую рубашку и такие же штаны. Он держал в руках кисть и представился как Пабло Пикассо. Он тоже был философом, но его идеи резко отличались от взглядов Натана Рауэ и Минг Вонга.

Чейз наконец понял, что Спайдер сводит вместе этих Людей скорее с целью дать им возможность поспорить, чем провести приятный совместный вечер. Он начал сомневаться, удастся ли ему попробовать хоть что-нибудь со своей тарелки.

Айвори наконец оставила Натана и обходила гостей, Угощая их аперитивом и доливая напитки. Минг Вонг пил сидр из незрелой дыни; теперь его стакан был пуст, и она Жестом подозвала Андре, чтобы тот принес еще. Как-то раз Айвори попробовала этот напиток, но он показался ей чересчур приторным. Однако отец учил ее быть гостеприимной хозяйкой, поэтому свое мнение она оставила при себе.