Для подростков или Вся правда о наркотиках - Инесса Ципоркина

Дети, вырастающие в таких семьях, склонны переживать глубокий стыд, в них растет чувство никчемности, униженности, несовершенства и некомпетентности. И они тратят большое количество времени и энергии, защищаясь, или принимают свою дефектность и оставляют надежду быть любимыми и достойными любви.

Поведение, приводящее к таким последствиям, довольно разнообразно. Роналд Т. Поттер-Эфрон в своей работе «Стыд, вина и алкоголизм: клиническая практика» описывает виды стыдящего поведения следующим образом.

1. Родитель сообщает ребенку о его неполноценности в одной из следующих форм: «ты плохой»; «ты недостаточно хорош»; «ты не наш ребенок»; «тебя невозможно любить». Все варианты подразумевают не единичный упрек, а многократные и регулярные атаки, разрушающие индивидуальность ребенка.

Послание «ты плохой» может звучать как «Ты всегда был дураком (уродом, психом, слабаком и т. п.)», «Ты никогда не изменишься», «Ты мне не нравишься». А получатель этой информации рано или поздно приходит к выводу, что обладает некими качествами, превращающими его в инвалида. Он плох не в физическом, а в духовном плане, внутренне неполноценен и обречен. Ему никогда не преодолеть этой неполноценности.

Гордость ребенка может быть блокирована информацией о его дефектности. И тогда центром деятельности станет асоциальное поведение, основанное на разрушении и саморазрушении.

«Ты недостаточно хорош» — сообщение о том, что ребенок не прилагает достаточных усилий для достижения поставленных родителем целей. Старшие члены семьи фокусируют свое внимание на идеализированном варианте и требуют от младшего поколения совершенства. Эти требования могут касаться героического поведения, а могут ограничиваться успехами в учебе, но они всегда содержат информацию типа «Ты нас разочаровываешь». Ловушка состоит в том, что степень успешности «подопытного» не имеет значения. Каких бы высот он ни достиг, одобрения он не добьется. В одном случае ребенок решает: раз мне ничего не светит, я и делать ничего не стану. В противоположном случае он старается «упорно трудиться», не отдыхать и не расслабляться. Из-за этого постоянного стресса, из-за непрекращающегося прессинга личность разрушается не так интенсивно, как в случае уверенности в собственной неполноценности, но все-таки разрушается.

Суждения по типу «Ты не наш ребенок» тоже награждают ребенка «уценивающими» характеристиками, которые отличают его от братьев и сестер. Это может быть что угодно: маленький рост, невзрачная внешность, излишек ума или излишек веса. Главное, ребенок перестает воспринимать свою уникальность как продолжение своей личности, как определяющую своей автономии. Он чувствует себя чужим, обделенным. Вполне вероятно, он станет носить маску, подделываться под поведение окружения, приспосабливаться в мыслях, внешнем виде и поведении. Его позицией в жизни будет ориентация на других, стремление принадлежать к группе и внутренняя уверенность в том, что это невозможно. Именно такое состояние провоцирует расстройства питания в форме анорексии, булимии, патологического переедания. Завышенные требования к внешнему виду, типичные для подростковой среды, оказывают опасное воздействие на незрелую личность, мечтающую о признании и высоком положении в «своей» группе.

Одно из самых травмирующих сообщений — «Тебя невозможно любить». Эта характеристика возникает из неадекватного отношения родителя к ребенку: то ли он похож на особо несимпатичного родственника, то ли он «не того пола», как хотел родитель, то ли он мешает маме/папе жить в свое удовольствие. Причины могут быть разные, в том числе и самые причудливые. Но подобное поведение всегда несправедливо и безжалостно. Для ребенка страх оставления является центральной темой стыда. Если ребенок понимает, что его терпят, но не ценят, он принимается искать объяснения этому явлению. И зачастую приходит к выводу, что его невозможно любить. Как ни странно, жестокий вывод позволяет считать вселенную справедливым и упорядоченным местом: вот, теперь все понятно — раз я недостоин любви, то мои родные меня и не любят. Они в своем праве. Тем не менее сама мысль об «изначальной недостойности» смущает, обескураживает, а впоследствии заставляет испытывать огромные трудности в выражении и принятии любви.

Человек, оставленный близкими, попадает в спираль стыда еще в детстве. Он особенно уязвим перед унижением и одиночеством.

Вот почему эта деформация личности чрезвычайно опасна, даже губительна для молодого человека. Подобное отношение к себе может привести к самым чудовищным последствиям. К тому же сообщение «Тебя невозможно любить» чаще всего в ходу в семьях алкоголиков.

Хотя семьи алкоголиков не имеют никакой «монополии» на вышеперечисленные послания о неполноценности, существует ряд предпосылок для усугубления чувства дефектности именно в этих семьях. Проблема алкоголизма провоцирует у членов семьи резкие, частые и практически неуправляемые приступы стыда. Сначала в состоянии раздражения или опьянения они высказывают друг другу «все как есть», а потом, под влиянием неловкого чувства, проецируют друг на друга чувство никчемности и обливают презрением. А младшее поколение нередко выступает в роли козла отпущения. Чувство стыда заимствуется детьми у родителей, потом передается внукам — и так далее, и так далее. Некоторые семьи, пытаясь избавиться от прогрессирующего стыда, применяют тактику замалчивания проблемы. Это формирует второй тип защитного поведения.

2. Создание семейной маски, акцентированной на респектабельности и благополучном имидже. Имидж важен для всех. Он помогает отыскать взаимовыгодные (или хотя бы приемлемые) формы общения, средства достижения успеха и способы самовыражения. Но между имиджем и реальной личностью непременно остаются расхождения, тоже, кстати, необходимые для сохранения «зон неприкосновенного» в сознании и поведении человека.

Члены семьи, основанной на стыде, испытывают трудности именно в том, как найти равновесие между конформным[24] и индивидуальным, что предпочесть и как поступить в каждом конкретном случае.

В таких семьях самая большая опасность — быть выставленным напоказ и пристыженным.

Когда конформность становится ценностью сама по себе, безотносительно условий ее проявления, семья начинает работать на имидж в полном составе. Отныне главная семейная цель — хранить респектабельность, словно некое сокровище. Имидж наделяется большей важностью, чем содержание. Он даже может стать важнее реальности. Существуют два типа центрированных на имидже семей: семьи, уверенные в стопроцентном соответствии идеализированному образу, и семьи, скрывающие правду. Первая категория семей неустанно поддерживает иллюзию безупречности — в любое время и в любом месте, покуда смерть не разлучит нас, а уж тем более после этого события, аминь. Избегание стыда становится нескончаемой задачей.

Поэтому детское любопытство и сообразительность здесь не поощряется. Наоборот, умный и наблюдательный ребенок может серьезно пострадать из-за своей понятливости. Ему будут изо всех сил внушать семейный миф о том, что «все отлично, отлично», и наказывать за справедливые высказывания об отклонении в поведении родных, планомерно разрушая представления ребенка о том, что есть реальность и что есть ответственность. В итоге он может вырасти запутавшимся человеком, склонным переоценивать значение респектабельности.

3. Те семьи, представители которых осознают несоответствие внешнего имиджа и внутреннего содержания, формируют особый тип поведения — хранение секрета вопреки реальности. Казалось бы, эти семьи должны относиться к детской откровенности более снисходительно. Если старшие понимают, что происходит, почему бы младшим тоже не понять и не высказать свое мнение? К сожалению, осознание наличия «стыдных» секретов никак не влияло на предоставление детям права голоса. И вообще на предоставление этого права кому бы то ни было. Крайним проявлением подобной тактики становится сокрытие всего, что происходит в доме — от серьезных заболеваний до незначительных ссор. Считается потенциально унизительным давать причину для малейших пересудов.

Именно на этой боязни сплетен базируется стремление подавить активность детского ума. Родители постоянно предупреждают детей: «Не говорите никому!», подразумевая «Не то мы будем опозорены!»; беспокоятся о том, что ребенок может проболтаться друзьям; детально расспрашивают о темах, на которые тот беседовал с приятелями и постоянно что-то скрывают от родных — от всех подряд или только от некоторых. Один из представителей младшего или старшего поколения «оберегается» от правды всеми остальными родственниками, благодаря чему внутри семейства могут плестись замысловатые сети лжи, — все ради благой цели сохранения нравственности или здоровья оберегаемого родича.