Лазутчик и крот - Игорь Нерюриков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оставшись наедине, правитель острова Брани уже не был так строг с двоюродным братом:
— Ты пойми, мне нужно держать в узде весь свой остров. У тебя здесь жителей с гулькин нос. У нас в десять раз больше. Чиновники говорят что подсчитали уже миллион, половина из которого живет в Нурене.
— Ты теперь тоже стал Царем, — сказал Аэстет и сделал глубокий вдох.
— Не называй меня так. У меня есть всего лишь высшая должность — Магистрат.
— Почему ты не хочешь называться Царем?
— Так лучше для всех. У нас есть некий консенсус. С таким подходом и Лев думает, что он вроде как командир армии, хотя беспрекословно подчиняется мне. Высший совет считает, что чем-то управляет. Хотя всю видимость их баталий создают мои агенты, отстаивающие противоположные точки зрения.
— А что если это раскроется?
— Все кто надо и так об этом знают, но не перечат. До этого постоянно возникали проблемы. Один из моих самых близких соратников захотел заполучить всю мою власть пять лет назад. Мы шли рука об руку больше тридцати лет. Хитродей был преисполнен самого злого коварства, но я оказался расчетливее. Нанял его собственного сына, следить за ним, а потом и организовать его убийство.
— А что же его сын?
— Ты с ним сегодня общался. Сандалик теперь мой главный советник.
— Зачем ты его держишь так близко?
— Зная на что этот змей способен, тем легче им управлять.
Демиху трудно было управиться со Львом. Приходилось терпеть оскорбления, но он старался держаться дружелюбно и непринужденно. Льва это еще больше раздражало. Первым делом старый полководец загнал своего скакуна до смерти, отправившись самым быстрым галопом к Верхнему городу. Демих приковылял на своей кобыле только через пятнадцать минут. Ему пришлось выслушивать грубые упреки до самого Дома любви. Перед входом Лев улыбнулся и сказал:
— Днем я трахаться не буду, отложу на ночь. В моем возрасте уже приходится выбирать. Но если кому проговоришься отрежу тебе язык.
В Доме любви старый полководец решил выбрать себе спутницу на вечерний пир. В длинной прихожей, со статуями обнаженных девиц, сидела кудрявая красавица девятнадцати лет от роду. Она пришла в этот бордель недавно, в поисках денег и красивой жизни, которые ее разорившаяся семья больше не могла предоставить. Ей очень не повезло оказаться напротив взора Льва.
— Подойди ко мне дрянь! — приказал Лев.
— Вы мне?
— Не надо так грубо, — возразил было Демих.
Молоденькая проститутка сидела в ступоре от страха.
Лев подошел к ней вплотную и схватил за волосы. Она взвизгнула и тут же получила легкую пощечину.
На крик прибежала хозяйка Дома Любви. Женщина чуть за сорок. Ее длинные волосы были выкрашены в темно-русый цвет. Фигура давала фору половине молоденьких девиц ее заведения.
Она не успела возразить Льву, как ее шея оказалась в объятиях огромной грубой ладони. Подскочил Демих, пытаясь отодвинуть его от женщины, но получил смачный удар слева, отправивший его в не очень сладкий сон.
— На праздник ты пойдешь со мной.
— Я не работаю с клиентами, — прошипела хозяйка борделя.
Лев начал сжимать шею все сильнее, пока женщина не сдалась.
— Я сог… согласна только пусти.
— У тебя десять минут на сборы.
Хозяйке пришлось подчиниться.
Лежащего без движения Демиха окружили его любимые проститутки, одна молотила его по щекам, а вторая поливала лоб из кувшина. Очнувшись, он увидел расплывшиеся силуэты Льва и женщины, удалявшиеся к выходу.
Тнак спешил на театральные бои. Сегодня выступала Лиса. С ней он не виделся с той ночи в Нижнем дворце, когда они просидели до утра на балконе, держась за руки и влюбленно поглядывая друг на друга. Его чувства к ней стали как будто сильнее. Так и не признавшись ей в любви несколько месяцев назад, он был намерен сделать это сегодня.
С собой он пригласил Лександра. Лицо гостя украшал большой прерывистый шрам от левой щеки до самого верха лба. Он был ростом чуть выше среднего, очень коренастым. На голове у него были локоны коричневых волос. Они сливались длинными бакенбардами с густой бородой. Лександр был одет в красную жилетку поверх белой сорочки и темные штаны из шелков. Справа на его поясе, из ножен торчала рукоять меча, обвитая золотой ящерицей.
— Так чем ты занимаешься у Аэстета?
— Я придворный историк.
— И что ты слышал об острове Брани?
— Вообще-то ничего, его Утонченность не любит говорить об этом.
— Его кто? — засмеялся Лександр.
— Он сам просит так его называть.
— Видно мой двоюродный дядя в своем репертуаре. Я не слишком хорошо его знаю, он заезжал к нам всего несколько раз. Но по рассказам моей матери он всегда был крайне мягкотелым.
— А почему он уехал с острова Брани? — заинтересовался Тнак.
— Опять же по рассказам многих, Аэстет с молодости любил власть, но с таким кротким и трусливым нравом, тягаться со своим братом Февралем или другими хищниками Нурена, он был не в силах.
— Царь рассказывал, что вы все время воюете.
— Я думаю так было не всегда. Хотя древним историям и не стоит доверять, но последние пятьдесят лет у нас и правда были сплошные распри. Сорок лет назад Февраль подчинил весь город Нурен. Ему было тогда всего двадцать пять. Да, вся наша семья была очень знатной, но без его интриг и несгибаемого характера ничего бы не удалось. Февраль заключил союз с Лутом. Он отправил своих старших сыновей в заложники, не став брать никого взамен. Шла непрекращающаяся война, Порт Фрадерс и Форт Роббус, стали объединяться все чаще. В итоге они осадили Нурен. Февраль помимо расчетливого политика, оказался и талантливым полководцем. Он организовал защиту таким образом, что армии врагов никак не могли соединиться и начать штурм. Иногда помогали вылазки союзников из Лута, то и дело устраивавших ночные набеги на осаждавших.
В конце
