Эмма - Джейн Остин

Говоря о Гарриет, он расхваливал ее с таким жаром, что остальное, полагала она, было лишь делом времени, и самого скорого.

His perception of the striking improvement of Harriet's manner, since her introduction at Hartfield, was not one of the least agreeable proofs of his growing attachment.

Одним из приятнейших свидетельств его возрастающей привязанности было то, что от него не укрылась разительная перемена в манерах Гарриет, произошедшая с тех пор, как она стала вхожа в Хартфилд.

"You have given Miss Smith all that she required," said he; "you have made her graceful and easy.

— Вы дали мисс Смит все, чего ей недоставало, — говорил он Эмме, — дали изящество, непринужденность.

She was a beautiful creature when she came to you, but, in my opinion, the attractions you have added are infinitely superior to what she received from nature."

Она тогда уже была прелестное создание, когда впервые явилась к вам, но достоинства, коими одарили ее вы, неизмеримо превосходят, на мой взгляд, все, чем наградила ее природа.

"I am glad you think I have been useful to her; but Harriet only wanted drawing out, and receiving a few, very few hints.

— Рада слышать от вас, что была ей небесполезна, но достоинства Г арриет лишь требовалось выявить, лишь подсказать ей кое-что, и весьма немногое.

She had all the natural grace of sweetness of temper and artlessness in herself.

Милый нрав, безыскусственность — это все уже в ней было.

I have done very little."

Мне мало что оставалось довершить.

"If it were admissible to contradict a lady," said the gallant Mr. Elton—

— Какая жалость, что прекословить даме недозволительно. — галантно вставил мистер Элтон.

"I have perhaps given her a little more decision of character, have taught her to think on points which had not fallen in her way before."

— Я ей прибавила, быть может, твердости характера, научила задумываться над тонкостями, которые прежде для нее не существовали.

"Exactly so; that is what principally strikes me.

— Вот именно, это первое, что бросается в глаза.

So much superadded decision of character!

Сколь много прибавилось в ней твердости характера!

Skilful has been the hand!"

Великое искусство — произвесть подобную перемену.

"Great has been the pleasure, I am sure.

— Великое удовольствие, поверьте.

I never met with a disposition more truly amiable."

Никогда еще не встречала я столь покладистой, незлобивой натуры.

"I have no doubt of it."

— Охотно верю.

And it was spoken with a sort of sighing animation, which had a vast deal of the lover.

— Это сказано было с горячностью и сопровождалось тем подавленным вздохом, по которому легко распознать влюбленного.

She was not less pleased another day with the manner in which he seconded a sudden wish of hers, to have Harriet's picture.

Не меньше порадовал он ее и в другой раз, когда с воодушевлением поддержал ее внезапное желание написать портрет Гарриет.

"Did you ever have your likeness taken, Harriet?" said she: "did you ever sit for your picture?"

— Вас пробовали писать, Гарриет? — спросила Эмма.— Приводилось ли вам позировать для портрета?

Harriet was on the point of leaving the room, and only stopt to say, with a very interesting naivete,

Гарриет, которая в это время выходила из комнаты, приостановилась и отвечала с подкупающей наивностью:

"Oh! dear, no, never."

— Ах, что вы, нет! Никогда!

No sooner was she out of sight, than Emma exclaimed,

Едва она скрылась за дверью, как Эмма воскликнула:

"What an exquisite possession a good picture of her would be!

— Каким сокровищем был бы хороший портрет Гарриет!

I would give any money for it.

Я отдала бы за него любые деньги.

I almost long to attempt her likeness myself.

Меня даже берет соблазн самой попытать свои силы.

You do not know it I dare say, but two or three years ago I had a great passion for taking likenesses, and attempted several of my friends, and was thought to have a tolerable eye in general.

Вы, верно, о том не знаете, но года три назад я не на шутку увлекалась портретами и пробовала изобразить иных своих знакомых — находили, что у меня довольно верный глаз.

But from one cause or another, I gave it up in disgust.

Потом по разным причинам я охладела и забросила это занятие.

But really, I could almost venture, if Harriet would sit to me.

Но, право же, отважилась бы вновь, если б Гарриет согласилась мне позировать.

It would be such a delight to have her picture!"

Как восхитительно было бы иметь ее портрет!

"Let me entreat you," cried Mr. Elton; "it would indeed be a delight!

— Поистине восхитительно, — подхватил мистер Элтон.— Отважьтесь, умоляю вас.

Let me entreat you, Miss Woodhouse, to exercise so charming a talent in favour of your friend.

Умоляю, мисс Вудхаус, употребите ваш чудесный дар и запечатлейте образ вашего друга.

I know what your drawings are.

Мне знакомы ваши рисунки.

How could you suppose me ignorant?

Как могли вы подумать, что мне о них неизвестно?

Is not this room rich in specimens of your landscapes and flowers; and has not Mrs. Weston some inimitable figure-pieces in her drawing-room, at Randalls?"

Разве стены этой комнаты не украшены вашими пейзажами и цветами?Разве не висят в гостиной миссис Уэстон ваши неподражаемые фигуры?

Yes, good man!—thought Emma—but what has all that to do with taking likenesses?

«Так-то оно так, любезный друг! — подумала Эмма.— Но какое отношение все это имеет к портретам?

You know nothing of drawing.

Ничего-то вы не смыслите в рисовании.

Don't pretend to be in raptures about mine.

Не прикидывайтесь, будто вы в восторге от моих рисунков.

Keep your raptures for Harriet's face.

Приберегите свои восторги для личика Гарриет».

"Well, if you give me such kind encouragement, Mr. Elton, I believe I shall try what I can do.

— Что ж, мистер Элтон, если вы поощряете меня столь добрым напутствием, то я, пожалуй, дерзну.

Harriet's features are very delicate, which makes a likeness difficult; and yet there is a peculiarity in the shape of the eye and the lines about the mouth which one ought to catch."

У Гарриет такие нежные черты лица, что передать сходство трудно, однако форме глаз ее и очерку рта присуща особенность, которую я надеюсь уловить.

"Exactly so—The shape of the eye and the lines about the mouth—I have not a doubt of your success.

— Форме глаз и очерку рта — вот именно. Я более чем уверен, что вас ждет успех.

Pray, pray attempt it.

Непременно дерзните, непременно.

As you will do it, it will indeed, to use your own words, be an exquisite possession."

В вашем исполнении это, говоря вашими словами, подлинно будет сокровище.

"But I am afraid, Mr. Elton, Harriet will not like to sit.

— Боюсь только, мистер Элтон, что Гарриет не захочет позировать.

She thinks so little of her own beauty.

Она так мало ценит свою красоту.

Did not you observe her manner of answering me?

Вы заметили, каким голосом она мне отвечала?

How completely it meant, 'why should my picture be drawn?'"

В нем так и слышалось:«С какой стати кому-либо писать мой портрет?»

"Oh! yes, I observed it, I assure you.

— О да, как не заметить.

It was not lost on me.

Уверяю вас, от меня это не ускользнуло.

But still I cannot imagine she would not be persuaded."

И все-таки я не могу представить себе, чтобы ее нельзя было уговорить.

Harriet was soon back again, and the proposal almost immediately made; and she had no scruples which could stand many minutes against the earnest pressing of both the others.

Вскоре вернулась Гарриет, и ей почти сразу же предложено было позировать; Эмма и мистер Элтон насели на нее с таким усердием, что рассеять ее сомнение оказалось делом нескольких минут.

Emma wished to go to work directly, and therefore produced the portfolio containing her various attempts at portraits, for not one of them had ever been finished, that they might decide together on the best size for Harriet.

Желая приняться за работу без отлагательств, Эмма достала портфель, в котором хранились — все, как один, неоконченные — ее портретные наброски, чтобы сообща решить, какой размер более всего подойдет для портрета.

Her many beginnings were displayed.

Одна за другою извлечены были ее зарисовки.

Miniatures, half-lengths, whole-lengths, pencil, crayon, and water-colours had been all tried in turn.

Миниатюры, поясные портреты, портреты во весь рост: карандашные, пастели, акварели — все испробовано было по очереди.

She had always wanted to do every thing, and had made more progress both in drawing and music than many might have done with so little labour as she would ever submit to.

Ей всегда хотелось заниматься всем сразу, и, если говорить о рисовании и музыке, немногие преуспели бы, как она, затратив столь мало труда.

She played and sang; —and drew in almost every style; but steadiness had always been wanting; and in nothing had she approached the degree of excellence which she would have been glad to command, and ought not to have failed of.

Она играла и пела, она рисовала в самых различных стилях, однако во всем и всегда ей не хватало упорства, ни в чем не достигла она той степени совершенства, которой рада была бы и, казалось, непременно должна была бы достигнуть.

She was not much deceived as to her own skill either as an artist or a musician, but she was not unwilling to have others deceived, or sorry to know her reputation for accomplishment often higher than it deserved.

Сама она не слишком обманывалась в оценке своего искусства как художницы или музыкантши, но ничего не имела против, когда обманывались другие, и не терзалась сознанием, что зачастую ей незаслуженно приписывают качества, которыми она не обладает.

There was merit in every drawing—in the least finished, perhaps the most; her style was spirited; but had there been much less, or had there been ten times more, the delight and admiration of her two companions would have been the same.

В каждом рисунке были свои достоинства — и более всего, пожалуй, в наименее завершенных; стиль художницы отличался живостью, а впрочем, будь ее творения гораздо хуже или, например, в десять раз лучше, все равно они приняты были бы двумя поклонниками ее таланта с бурным восторгом.

They were both in ecstasies.

Оба пришли в неописуемое восхищение.

A likeness pleases every body; and Miss Woodhouse's performances must be capital.

Сходство в портрете всегда нравится, а мисс Вудхаус умела его передать.

"No great variety of faces for you," said Emma.

— Не ждите большого разнообразия, — говорила Эмма.

"I had only my own family to study from.

— У меня не было иной натуры, кроме моих близких.

There is my father—another of my father—but the idea of sitting for his picture made him so nervous, that I could only take him by stealth; neither of them very like therefore.