Амулет Жизни (СИ) - Кравченко Елена Евгеньевна

— Именно.

— Мервил, может, я чего-то не понимаю, но разве такие порталы не должны усиленно охраняться?

Мервил кивнул, наполняя свою миску.

— Они и охраняются. Но охрана ставится исходя из опасности того или иного портала. Например, возле крупных альфа-порталов и бета-выходов стоит небольшая армия в режиме постоянной боевой готовности. Впрочем, на территории Карнелиса таких мест всего три, причем реальную угрозу представляет только одно. А вот местные бета-входы охраняются чисто символически, а то и вовсе стоят пустыми. Какой смысл ставить там усиленный пропускной пункт, если этими порталами пользуются только свои? Конечно, есть небольшая вероятность, что через портал удерет вражеский шпион, но вряд ли он потащится к порталу, до которого надо добираться неделю, рискуя засветиться на каждой внутренней таможне.

— А наш портал? Какой он?

— По сложившемуся мнению, наш портал не представляет ни какой-либо ценности, ни опасности. Пропускная способность у него очень низкая — не более четырех человек в сутки. Работает он только на вход, активен либо десять часов в сутки, либо до превышения лимита входящих. Точка выхода находится в зоне прямой видимости Дома Судьи и давно и хорошо известна. Прибывающие оказываются под пуленепробиваемым колпаком и попадают прямо в руки сотрудников службы безопасности. Шпионы этим порталом, понятное дело, не пользуются, а редкие дезертиры предпочитают «дыры» в границе.

— А долго туда ехать?

— Если не случится ничего непредвиденного, послезавтра будем на месте. По моим расчетам, в первую очередь нас будут искать вдоль границы и устраивать усиленные проверки на таможнях. К тому времени, когда они сообразят проверить дальние порталы, мы будем в безопасности.

— Мервил, — Сайна задумчиво облизнула ложку с остатками каши, — можно личный вопрос?

— Спрашивай.

— Что все это значит? Извини, но то, что ты делаешь, не вписывается ни в какие рамки. Второй человек после правителя, практически неограниченная власть — и вдруг ты бросаешь все, уходишь в неизвестность и неопределенность, да еще и рискуешь жизнью, помогая какой-то безвестной селянке, с которой только вчера познакомился. Почему, Мервил? И почему я должна тебе верить?

— А ты мне веришь? — угли сердито зашипели на потревожившую их ветку и ярко вспыхнули, отразившись в карих глазах бывшего первого помощника золотистыми огоньками.

Но Сайна не поддалась на провокацию.

— О своей репутации ты осведомлен не хуже меня. Бездушное чудовище, для которого убить человека — как высморкаться. Ты можешь выглядеть как угодно, говоришь любым голосом. Да еще и твой взгляд, который выворачивает мозги наизнанку. Это, пожалуй, самое страшное. Тебя боятся больше, чем Карнелиса. Но сейчас я вижу перед собой человека, который не имеет ничего общего с этим монстром. Что это — очередная маска? Есть ли в этой череде образов настоящий Мервил? И какой он?

Мервил вздохнул и провел ладонью по волосам. Огоньки из глаз исчезли, но взгляд не утратил теплоты.

— Это правильные вопросы, Сайна, и я бы разочаровался, если бы ты их не задала. Но это слишком долгий и серьезный разговор, чтобы начинать его здесь и сейчас. Пока я могу сказать тебе только одно: я не такая тварь, какой меня считают, но и не сахарный ангелочек. И я честен с тобой. Я действительно бросил службу. Я давно хотел уйти, но реальная возможность сделать это появилась только сейчас. Я привел в наш мир хранительницу Амулета Жизни, но я же подтолкнул ее к побегу и постарался подстраховать на всех опасных участках пути. А о причинах этого я, возможно, расскажу тебе как-нибудь в другой раз. Если, конечно, ты сочтешь, что я достоин твоего доверия, и у тебя появится желание узнать настоящего Мервила, без маски.

Ужин был окончен, и пустой котелок недвусмысленно намекал, что если его не вымыть сейчас, то к утру остатки каши намертво присохнут к стенкам, и никакая сила не сможет их разлучить. Да и миски с ложками охотно поддержат его в этом начинании.

Несмотря на явное желание Мервила закончить разговор, Сайна не собиралась так легко сдаваться. По крайней мере, хотя бы на один вопрос этот скрытный тип должен ей ответить. Она решительно встала, взяла котелок и, протянув руку за миской Мервила, потребовала:

— Тогда скажи хотя бы, зачем тебе я. Почему ты так озаботился моим спасением? Только не надо рассказывать про мою нереальную красоту и любовь с первого взгляда.

— Вот еще! — фыркнул Мервил. — За кого ты меня принимаешь?! Я руководствовался сугубо практичными соображениями. Должен же кто-то готовить мне еду в дороге, мыть посуду и чистить копыта Угольку. Посудой, кстати, можешь заняться прямо сейчас.

— Ну ты и гад! — Сайна выхватила пустую миску из руки Мервила и с пылающими щеками бросилась к реке. Вслед ей полетел издевательский хохот.

Глава 8

Путь к Дому Судьи Кейси запомнила плохо. Неопределенность и чувство опасности, державшие ее в постоянном напряжении, отступили, оставив после себя усталость и опустошенность. Хотелось прилечь куда-нибудь, закрыть глаза и отключиться. Но нужно было ехать вперед.

Покачиваясь в седле, Кейси ловила на себе взгляд Роя, в котором читались беспокойство, забота и нежность. Она улыбалась в ответ и повторяла про себя: «Все закончилось. Теперь все хорошо».

Она так и не поняла, как именно выглядит «дыра» в границе, и чем этот участок земли отличается от такого же тремя метрами правее. Но сил и желания задавать вопросы не было, и девушка просто проехала вместе с остальными.

Потом была длинная дорога по горным тропинкам, иногда встречались небольшие зеленые долины и водопады. Кейси отмечала про себя, что здесь, должно быть, очень красиво, но сейчас ей это было безразлично.

В какой-то момент седло сменилось уютным кожаным салоном автомобиля. «Наконец-то цивилизация». Кейси склонила голову на плечо сидящего рядом Роя и уснула в теплом кольце его рук.

Проснулась девушка в незнакомой комнате, производившей впечатление больничной палаты. Окрашенные в белый цвет стены, большое окно, прикрытое вертикальными светло-голубыми жалюзи, линолеум на полу. Простой деревянный стол, покрытый светлой скатертью, два мягких стула, компактный деревянный шкаф для одежды. Дверь напротив кровати ведет, по всей видимости, в санузел, а другая, напротив окна — в коридор.

«О Господи, похоже, я все-таки попала в психушку. Вот позорище… Что я успела наговорить? Надо все отрицать. Меня зовут Кейси Джонс, живу… так, адрес помню, маму помню, колледж помню. Наверное, что-то несвежее съела, а потом перегрелась на солнце и поймала глюки. Фууух, теперь бы еще убедить в этом врачей и поскорее отсюда выбраться».

За первой дверью действительно оказался санузел — небольшая облицованная бежевым кафелем комната с унитазом, душевой кабинкой, умывальником и зеркалом. Кейси быстро привела себя в порядок, достала из шкафа свою одежду (выстиранную и отглаженную) и выглянула в коридор.

Плечистых санитаров со смирительной рубашкой за дверью не оказалось, что не могло не радовать. Кейси прошла по коридору и чуть не столкнулась с девушкой, выскочившей ей навстречу из соседней палаты.

— Ой, ты уже проснулась! Как себя чувствуешь? Все в порядке? Пойдем скорее! — и девушка, не дожидаясь ответа, схватила Кейси за руку и потащила за собой.

Ошеломленная таким напором, Кейси безропотно позволила себя увлечь в комнату. И поняла, что уходить из психушки еще рано — глюки продолжались.

Это была столовая. Посередине стоял большой стол, заставленный тарелками с разнообразной едой. За ним сидели два человека и негромко о чем-то переговаривались. По бокам от окна на полу стояли кадки с растениями, на подоконнике тоже было несколько цветочных горшков. Вдоль стены располагалась широкая мраморная столешница, на которой стояли электрочайник, микроволновка и еще какие-то бытовые приборы.

Главный глюк встал из-за стола и шагнул к девушке.