Старатель 4 - Влад Лей

Но, как всегда в таких случаях, не судьба.

—…бята! Вы меня слышите! Хоть кто-нибудь!

— Марго! — оживился Рико. — Я слышу тебя, говори!

— О! Наконец-то, хоть кто-то! Вы где?

— Летим к космопорту. Минут десять, и будем… Стоп! А что значит «хоть кто-то»?

— Хороняка с Тэксом отправились в полицейский участок, и от них ни слуху, ни духу.

— На хрена им участок понадобился? — рявкнул Юджин.

— Полицейские свинтили одними из первых, Тэкс отправился за Тапком, так как награду он так и не получил, и доставку пленного ему не подтвердили.

— Вот сволочи! — хмыкнул Рико.

— Да плевать нам на его проблемы, — зарычал Юджин, — какого хрена Хороняка за ним поперся?

— Решил помочь.

— Помогатель всратый! Где этот участок? Дай координаты!

— Сбросила.

— Марго! Что вообще происходит? Кто атакует планету?

— Чужие, видимо. Корабли неизвестного типа появились рядом с планетой, разнесли флот местных и затем начали глушить все частоты. Ну а затем началась бомбардировка.

— Прямо-таки разнесли весь флот? — удивился Рико.

— А чего его разносить? Старые корыта, заново выкрашенные. Небось, ни хрена не работает, или вообще не подключено, — забухтел Юджин. — Одним словом — флот баранного типа…

— Таранного, — поправил его Рико.

— Нет, все-таки баранного, правильно Ырхым сказал, — хмыкнул Юджин.

— Но все же, как они так быстро подлетели к планете? — продолжал допытываться Рико. — Неужели их не засекли на подходе, не заметили? У местных вообще никаких дальних сканеров нет, что ли?

— Я не знаю. Но никаких предупреждений, оповещений не было. Словно бы…вились…уда…в…о…

— Марго! Эй? Ты слышишь⁈

— Все, похоже, сигнал на короткой дистанции еще как-то пробивается, но стоит отлететь чуть дальше… — пояснил Юджин.

— Может, Хороняка ответит? — предположил Рико, намереваясь вызвать компаньона. — Хороняка, эй! Слышишь меня? Хороняка?

Ответа не было.

— Хороняка! Ну же…

— Поздно. На земле вызовешь — вон участок, подлетаем уже. Готовься.

Чем ближе они были к поверхности, тем больше было понятно, какой бедлам творится на поверхности — люди бегали по улицам, кто-то с кем-то дрался, кто-то уносил детей, кто-то бил витрины магазинов, крал товар.

На приземлявшийся прямо на их головы гравилет всем было плевать.

— Да разойдитесь же вы, сволочи! — в сердцах бросил Юджин.

Площадка, предназначенная как раз таки для посадки, парковки гравилетов не была свободной — по ней постоянно бегали люди, мешая Юджину посадить машину.

Он терпеливо держал ее в воздухе, однако гравилет сносило в сторону из-за поврежденного движка.

— Да к черту! — Юджин не выдержал и начал спуск.

Машина приземлилась довольно жестко, с грохотом.

— Сраные ублюдки! Вы меня чуть не убили! — возмутился какой-то тип, едва только старатели вылезли из салона.

— Это парковка для гравилетов! Не хрен было на ней стоять! — спокойно ответил ему Рико.

— Ах ты, молокосос… — тип выхватил импульсник и попытался пальнуть из него, но Юджин оказался куда проворнее — его револьвер бухнул так, что уши заложило, а типа, что наехал на старателей, прямо-таки снесло, будто кто невидимой кувалдой в грудь ударил.

Тип приземлился в кучу мусора под домом и затих — грудь его была разворочена, он умер, даже не успев понять, что произошло.

— Идем, — бросил Юджин, и указал на полицейский участок через дорогу, — нам туда. И гляди по сторонам…

Последняя фраза была им сказана не зря.

В городе тут и там слышалась пальба.

Ну и немудрено — кто мог, тот уже был в космопорту, грузился на свой корабль и сваливал куда подальше. У кого корабля не было, пытался пробиться к другим, кто как раз таки имел возможность сбежать с планеты.

Ну а те, кто не имел ни корабля, ни знакомых с кораблем, попросту решили все переждать, свалив из города.

В самом же городе остались неудачники, вовремя не сообразившие, что происходит, всякие пропойцы и наркоманы, которым вообще ни до чего нет дела, ну и, конечно же, ушлые деятели, для которых паника, неразбериха, любой катаклизм — это время возможностей. Любителей половить рыбку в мутной воде хватало всегда и везде, и Баштан в этом плане исключением не стала.

— Руки! Руки подняли! Ты, козел бородатый, даже не вздумай пушку тронуть!

Уже возле полицейского участка, прямо у ворот, их встретили четыре типа.

Двое караулили под стенкой, двое скрывались за расстрелянным, обгоревшим полицейским гравилетом.

Они то ли специально здесь засаду организовали, то ли же заметили старателей, направляющихся к участку.

— Медленно достали пушки и положили на землю, — приказал главный из четверки — худосочный тип с бледным болезненным лицом и бегающими, настороженными глазками.

— Твою же… — выругался Юджин, — ладно, только спокойно!

— Мы спокойны, урод, а вот ты не дергайся, или тут же словишь пулю! — подскочил к Юджину тип с видавшим виды револьвером в руках, нацелив оружие старателю в грудь.

— Гони ствол! — к Рико тоже подошел один из четверки — толстяк, чье лицо было не разглядеть за плотной растительностью — борода, брови, усы. Словно дворф — только глаза, нос, да немного скулы видно.

Рико и Юджин переглянулись…

Глава 8

Боестолкновение

Юджин нанес молниеносный удар, выбив револьвер из рук противника, развернул оружие и тут же начал палить, при этом отступая назад.

Револьвер оказался поганым «Щелчком» (хуже оружия не придумать, даже гражданский импульсник лучше) и успел сделать четыре выстрела, прежде чем случилась осечка.

Но противнику хватило и этого — все четыре пули попали в грудь и живот. Нападавший и думать забыл о Юджине, схватился за свои раны, словно бы пытаясь закрыть их, но кровь уже текла и через пальцы.

Рико, к оружию которого протянул лапы толстяк, взял того на прием, выломав руку, развернув к себе.

Болезненный, который явно тут был за главного, вообще нисколько не смущаясь, принялся палить, однако все попадания приходились в толстяка, который вздрагивал каждый раз, когда пуля попадала в его тушку.

При этом толстяк еще и верещал, как свинья, дергался, и Рико с трудом его удерживал. Отпускать его пока было нельзя — этот своеобразный щит должен продержаться еще немного.

Но…

Ноги толстяка подкосились, он начал заваливаться на бок, и Рико не оставалось ничего другого, кроме как отпустить его. Держать на весу эту тушу было просто нереально. И вот тело начало заваливаться в одну сторону, а Рико сделал рывок в другую.

Болезненный вовремя не сообразил и продолжал палить по своему товарищу. Ну а когда он таки осознал свою ошибку, стало слишком поздно: импульс Рико угодил ему в шею, сжег ее полностью. Теперь из тела главаря разбойников торчал лишь позвоночник, на котором, будто бутон на тонком стебле, качалась голова. Причем голова, нижняя часть которой была лишена кожи, мышц, жил… Импульс сжег все, оставив нетронутыми лишь кости, здорово их опалив.

— Нет-нет-нет! Нет, прошу! — последний из нападавших, все это время стоявший столбом, явно впав в оцепенение, очнулся, бросив видавший виды дробовик на землю, бросился бежать, виляя, как заяц.

Пробежать он успел метров пять, не больше.

Бах!

Здоровенный пистолет Юджина выплюнул пулю, и та, настигнув беглеца, ударила его в спину. От удара разбойник тут же полетел на землю. Упав, он не пытался подняться, а под ним тут же образовалась кровавая лужа.

— Проверь его, — опустив оружие, бросил Юджин Рико.

Сам же он отправился к сидящему на земле и все еще пытавшемуся остановить кровь, заткнуть свои раны типу, у которого отжал револьвер.

— Прошу, не надо! Я не хочу умирать! — давясь слезами, корча несчастное лицо, заныл подранок.

— Ты ведь хотел убивать? В таком случае будь готов, что могут захотеть убить и тебя, — философски заметил Юджин.

— Нет, прошу! Меня заставили! Я не…

Бах!

Здоровенная пуля просто снесла ему затылок, выбив все содержимое башки мародера.

Рико молча глядел на произошедшее.

— Чего? — спросил Юджин. — Надо было в живых его оставить?

— Ну…он нам уже ничего не сделает. Да и сдохнет, скорее всего, через пару часов, если ему никто не поможет, — заметил Рико.

— Мало ли, что он за эти пару часов успеет сделать. А если его подлечат — тем более. Эти шакалы, скинув человеческий облик, уже людьми никогда не станут. Показал свою гнилую натуру — получай пулю!

— Всякое бывает… Им ведь некуда деться…

— Почему-то кто-то бежит из города, кто-то жрачкой