Другая школа - Дмитрий Сергеевич Ермаков

Глава двенадцатая.

Среда и четверг превратились для Тимофея и Камилы в изнурительный марафон. В школу они не ходили. К вечеру четверга ребята еле держались на ногах, но весь материал по истории за первое полугодие седьмого класса они повторили. А что-то и вовсе выучили с нуля.

Вся комната была завалена тетрадками, конспектами, учебниками. На стенах висели стикеры с датами. На компьютере в режиме нон-стоп шли лекции по истории, найденные ребятами в интернете. Тимофей задействовал все средства усвоения информации. После того, как они понимали, что не могут больше прочесть ни строчки, то просто ложились на пол среди разбросанных листков бумаги и слушали лекции. А потом, наскоро перекусив, снова принимались за тетрадки.

Виктория Сергеевна оказала им огромную, неоценимую помощь. До её приезда ребята учили всё подряд. Виктория сумела за пару часов придать этой куче фактов и имён хоть какую-то систему.

Она гоняла их по всему курсу, затрагивая и темы из истории зарубежных стран. Камила была от природы наделена хорошей памятью, схватывала на лету. Тимофею приходилось труднее, он факты и даты всегда запоминал хуже.

Ксюша, подслушивающая под дверью, слышала, как из комнаты доносится строгий голос Виктории.

– Вопрос Тимофею, – звучал строгий голос учительницы. – 1147 год. Основное событие?

– Основание Москвы! Точнее, первое упоминание.

– Точно, именно упоминание. Вопрос Камиле. В каком году был поход Игоря Святославича на половцев?

– 1185!

– Идём дальше. Князья владимиро-суздальские. С датами правления.

Ксюша приоткрыла дверь. Вся комната была завалена книжками. Книги лежали повсюду, на полу, на столе, на стульях. Тимофей и Камила, уставшие, взъерошенные, с красными от недосыпа глазами сидели на диване, а Виктория ходила по комнате туда-сюда с блокнотом в руках и бомбардировала их вопросами.

– Взятие Рязани Батыем? – спросила Виктория.

– 1238-ой год, – ответил Тимофей.

– Та-а-ак! – Виктория сдвинула брови. – А если подумать?

– 1237-ой, – поправился Тимофей. – Конец декабря. Ой, да какая разница?

– Как это, какая разница?! – напустилась на него Виктория. – Огромная! Князь Всеволод Большое Гнездо был чьим сыном?

– Андрея, этого. Как его? Боголюбского, – устало выдавила из себя Камила.

– Ага. Именно поэтому отчество у него было Юрьевич, – Виктория погрозила Камиле пальцем. – Соберитесь, ребята. Я знаю, вам тяжело. Но отступать нам некуда.

– Юрия Долгорукого? – уже проваливаясь в сон, пробормотал Тимофей.

– Спасибо, капитан очевидность. Ладно. Вижу, совсем вам хреново, ребята. Отдыхайте полчаса.

И Виктория вышла в коридор, едва не сбив Ксюшу, которая стояла за дверью.

– Ой, прости, милая, – Виктория обняла девочку. – Не заметила я тебя. Сама уже ошалела от этой истории…

– Скажите, Виктория Сергеевна, мой брат поступит? Всё будет хорошо? – спросила с тревогой Ксюша.

– Всё будет хорошо, обязательно, – Виктория с улыбкой потрепала девочку по макушке, и пошла на кухню. Там сидела Светлана Николаевна.

– Скажите честно, надежда есть? – спросила мама Тимофея, когда учительница закрыла за собой дверь и села напротив.

– Надежда есть всегда. Но даже если ребята поступят… Трудно, трудно им придётся. В конце года устный экзамен по истории. Не сдал – за дверь. Вот такие правила. В лицее у 7Г пять уроков истории в неделю. Пять! И ведёт их человек, который горит своим делом. Так что те, кто хочет учиться, будут иметь эту возможность.

Ещё час Виктория гоняла ребят по программе седьмого класса, а потом захлопнула учебник и сказала:

– На сегодня всё. Ещё немного, и вы в обморок шлёпнетесь. Нам этого не надо. Теперь вы пойдёте и погуляете. Минимум час. Завтра после восьми вечера – полный релакс. В пятницу после двух часов дня – тоже. Никаких конспектов. Никаких стикеров. Свежая голова – вот, что вам нужно. И не спорь, Тим. Я знаю, о чём говорю. В пятницу я встречу вас у дверей лицея. Ну, пока.

И Виктория уехала. А Тимофей и Камила пошли в сквер и целый час ходили по кругу, стараясь хоть немного проветриться.

– Князья, бояре, воеводы… – ворчал Тимофей. – Скоро я сам летописцем стану. А чё? Летописец Тимофей. Звучит.

– Их ещё и зовут всех одинаково, – нервно хихикнула Камила. – Один – Ярослав Всеволодович. Другой – Всеволод Ярославич. И все друг другу родственники.

– И все друг с другом воевали. Ладно, хватит об этом. Давай о чём-нибудь ещё поговорим?

Но беседа не клеилась. Тогда они просто сели на скамейки и сидели, задумчиво глядя в небо, с которого неторопливо падали снежинки. Начиналась вторая неделя декабря. Зима вступала в свои права, с каждым днём становилось всё холоднее. Не за горами были новогодние праздники….

В пятницу ровно в три часа Тимофей и Камила уже сидели у дверей кабинета истории. Виктория тоже была тут. Она отменила все дела и договорилась с Игнатом, что тоже поприсутствует на собеседовании. Мама Камилы постаралась замазать ссадину на щеке дочери, но всё равно можно было заметить, что с её лицом не всё в порядке.

Из кабинета истории слышался громкий, зычный голос Псарёва.

– И ещё раз. К вопросу о самых популярных ваших ошибках. Юрий Данилович не убивал Михаила Ярославича. Это ошибка!

– Но он же погиб по его вине! – возмутился кто-то из учеников.

– Да. Михаил Тверской погиб из-за Юрия Московского. Но не Юрий его убил. Это сделал хан Узбек.

Услышав имя хана, Тимофей усмехнулся, и отметил про себя, что в классе над именем «Узбек» никто не заржал.

Прозвенел звонок и из класса толпой выбежали ученики 7Г. Тимофей не успел рассмотреть ребят гуманитарного класса. Отметил лишь, что большинство учеников – девочки.

– Заходите! – раздался из кабинета голос учителя.

Минуту спустя Тимофей и Камила сидели за первой партой. Чуть в стороне – Виктория. Но она не принимала участия в собеседовании, просто сидела и молча наблюдала, как Игнат Псарёв бомбардирует её подопечных градом вопросов.

Игнат был строг и безжалостен. Вопросы сыпались один за другим. Почувствовав слабину, он тут же усиливал давление. Камила держалась хорошо, говорила чётко, уверенно. Она ответила на все вопросы, на какие-то подробно, на какие-то – лишь общими фразами. Но не спасовала ни разу. Хорошая память выручила Камилу. Виктория немного расслабилась. Но тут Игнат переключился на Тимофея, и Виктории стало не по себе. Если в отношении Камилы он ещё позволил себе некоторые снисхождения, то на Тимофея надавил по-настоящему.

Учитель гонял парня по всему периоду с девятого по четырнадцатый век. Маслов боролся отчаянно, из последних сил. Но ошибок он допустил немало. Там перепутал отчество князя, тут ошибся в дате. Игнат никак не реагировал ни на правильные ответы, ни на ошибки, он оставался невозмутимым.

От опроса по фактам учитель быстро перешёл к вопросам на логику.

– Причины возвышения Москвы? – начал Игнат.

– Выгодное расположение на реке среди лесов, – отвечал Тимофей.

– То же самое можно сказать и про Тверь. А Тверь-то на Волге. А