Александровский парк Царского Села. XVIII – начало XX в. Повседневная жизнь Российского императорского двора - Игорь Зимин

В конце 1830-х гг. было принято решение усилить «китайскую составляющую» вышеописанных садиков, для чего через Кяхту в Китае заказали «китайские цветочные семена», которые доставили в Царское Село в апреле 1840 г.[167].

После завершения ремонтных работ в 1820 г. привели в порядок обстановку каждого из домиков. 3 ноября 1820 г. на рапорте гоф-фурьера появилась резолюция «осмотреть и донести» о состоянии «попорченной и изломанной мебели» в «домах Китайской деревни во время проживания в оных разных особ». Буквально на следующий день была составлена соответствующая ведомость, в которой зафиксировали различные «неисправности». Например, в кабинете домика № 1: «У ломберного стола березового дерева не ровна пола, надобно сделать ровно против другой польи» (так в документе. – И. З.); в кабинете домика № 2 «у письменного стола ясеневого дерева кожа истерлась и у 8-угольного стола того ж дерева ножка изломалась, маленький стол круглый покрыть вновь лаком», в детской «у шкафа с глухими дверцами приклеить ножку и у круглого с полами стола приклеить ножку и приделать петли»; в столовой домика № 5 «у буфета красного дерева починить у замков личинки, у одного раздвижного стола красного дерева у ножки починить медное колесо»; в кабинете «у зеркальной рамы ясеневого дерева нет круглых фигур – отклеились и потеряны. У дивана на матраце починить черную кожу»[168] и так далее, по всем домикам. Надо сказать, что утраты не носили катастрофического характера.

В 1822 г. Стасов вновь осуществил тщательную отделку всей деревни. Как и в 1817 г., белые крыши окрасили в зеленые и красные цвета, «в китайском духе». Тогда же все фасады перештукатурили и нанесли на них полихромную роспись. Таким образом, коренная перестройка и приспособление китайских домов для жилья под руководством В. П. Стасова была произведена в 1817–1818 гг., отделка же фасадов и благоустройство – в 1822–1824 гг.

Надо заметить, что с летней сыростью в домиках, несмотря на все усилия так и не справились, и в них даже летом было прохладно. В последующие годы ремонты в Китайской деревне производились примерно каждое десятилетие, причем наиболее существенной была перестройка в 1859–1861 гг., когда архитектор И. А. Монигетти соединил в длинные корпуса все домики по улице, создав два параллельных непрерывных фасада.

Проект И. А. Монигетти по соединению домиков в Китайской деревне. Высочайше утверждено 10 июля 1859 г.

Реализация проекта И. А. Монигетти. Фото начала XX в.

С XVIII в. и вплоть до 1914 г. Китайская деревня использовалась как гостевые апартаменты. По замечанию П. П. Свиньина, домики Китайской деревни «служили во времена пребывания здесь пышного Екатеринина двора жилищем для царедворцев». Подтверждает это и И. И. Дмитриев[169]: «Это было пристанище ее секретарей и очередных на службе царедворцев». Графиня Шуазель-Гуффье, вспоминая лето 1824 г., писала: «…Так я дошла до Китайского города, как называют построенные в китайском вкусе хорошенькие домики, числом около двадцати, где живут адъютанты его величества. У каждого из них свой особый дом, конюшня, погреб и свой сад. В средине этого небольшого городка, расположенного в форме звезды, находится окруженная тополями круглая беседка, где г.г. адъютанты собираются на балы и концерты…»

За годы существования Китайская деревня повидала немало гостей, но, пожалуй, самым знаменитым из них был историк Н. Карамзин. В 1822–1825 гг., живя с весны до глубокой осени в домике Китайской деревни, он работал над главным своим трудом – «Историей государства Российского». 19 мая 1822 г. в одном из писем он упомянул: «Мы уже 10 дней в Китае: чисто и красиво».

И. И. Дмитриев, побывавший летом 1822 г. в Китайской деревне, позже вспоминал: «Живущие в домиках имеют позволение давать… для приятелей и соседей и своих обеды, концерты, балы и ужины. В каждом домике постоялец найдет все потребности для нужды и роскоши: домашние приборы, кровать с навесом и ширмами; уборный столик, комод для белья и платья, стол, обтянутый черною кожею с чернильницею и прочими принадлежностями, самовар, английского фаянса чайный и кофейный прибор с лаковым подносом и, кроме обыкновенных простеночных зеркал, даже большое, на ножках, цельное зеркало. Всем же этим вещам, для сведения постояльца, повешена в передней комнате у дверей опись, на маленькой карте, за стеклом и в раме. При каждом домике садик: посредине круглого дерна куст сирени, по углам тоже, для отдохновения железные канапе и два стула, покрытых зеленою краскою. Для услуг определен придворный истопник, а для надзора за исправностью истопников один из придворных лакеев».

И далее, вспоминая первые числа июня 1822 г., Дмитриев сообщает: «Я нашел Карамзина в Сарском Селе. Государь… назначил ему с семейством его два китайские домика, которые и были занимаемы с начала весны до глубокой осени… В Сарском Селе, мне был отведен для временного житья один из китайских домиков, в ближайшем соседстве с Карамзиным… Наши домики разделяемы были одним только садиком, чрез который мы друг к другу ходили. Всякое утро он, отправляясь в придворный сад, захаживал ко мне и заставал меня еще в постели… По возвращении с прогулки Карамзин куривал трубку табаку и пил кофий с своим семейством. Потом уходил в кабинет и возвращался к нам уже в исходе четвертого часа, прямо к обеду. После стола он садился в кресло дремать или читать заграничные ведомости; потом, сделав еще прогулку, проводил вечер с соседями или короткими приятелями. В числе последних чаще других бывали В. А. Жуковский и старший Тургенев».

Самому Карамзину, несмотря на сырость Китайской деревни, очень нравилось это дачное житье близ императорской резиденции. 14 октября 1822 г. он писал Вяземскому: «Живем в уединении, которое имеет свои прелести. Поутру занимает меня „История“, а ввечеру романы. Сидим семейным кружком, читаем вслух и плачем. Барышни наши уверяют, что таких приятных вечеров не может быть в городе. На сей раз и домики наши довольно теплы. Думаем остаться здесь до ноября». Результатом работы Карамзина в «Китае» стали 9-й и 10-й тома его «Истории», вышедшие в 1824 г.

В Китайской деревне у Карамзина бывали многие, в том числе и А. С. Грибоедов. «…Стыдно было бы уехать из России, не видавши человека, который ей наиболее чести приносит своими трудами. Я посвятил ему день в Царском Селе и на днях еще раз поеду на поклон», – писал Грибоедов Вяземскому перед отъездом в Персию.

В свою последнюю осень 1825 г., проведенную в Китайской деревне, Карамзин писал И. И. Дмитриеву (22 октября 1825 г.): «…я точно наслаждаюсь здешнею тихою, уединенною жизнью, когда здоров и не имею сердечной тревоги. Все часы дня заняты приятным образом: в девять утра гуляю по сухим и в ненастье дорогам вокруг прекрасного, нетуманного озера… В 11-м завтракаю с семейством и работаю с удовольствием до двух, еще находя в себе и душу, и воображение; в два часа на коне, несмотря ни на дождь, ни на снег, трясусь, качаюсь – и весел; возвращаюсь с аппетитом, обедаю с моими любезными, дремлю в креслах, и в темноте вечерней еще хожу час по саду, смотрю вдали на огни домов, слушаю колокольчик скачущих по большой дороге и нередко крик совы; возвратясь свежим, читаю газеты, журналы… и девять часов пьем чай за круглым столом, и с десяти до половины двенадцатого читаем с женою и с двумя девицами Вальтер-Скотта, романы… Всегда жалея, что вечера коротки….Рад жить так до конца жизни….Что мне город?…Работа сделалась для меня опять сладка: знаешь ли, что я со слезами чувствую признательность к небу за свое Историческое дело?»

15 ноября 1825 г. Карамзины переехали в Петербург. В январе 1826 г. Карамзин тяжело заболел и 22 мая умер. Он не успел закончить «Историю». Двенадцатый том обрывался на фразе: «Орешек не сдавался…»

Весной 1826 г. по распоряжению Николая I домики Китайской деревни заселять не стали. Тогда же к Я. В. Захаржевскому от кн. А. Н. Голицына последовал запрос: «Кто, когда и где жил во дворцах Царского Села и Китайской деревне?» На что 2 апреля 1826 г. в ответе, среди прочего, указывалось, что «под коллонадою» жили врачи: лейб-медик Я. В. Виллие (врач Александра I) и К. К. Штофреген (врач императрицы Елизаветы Алексеевны), а в Китайской деревне домики № 5–6 занимал действительный статский советник Карамзин[170]. Видимо, этот запрос был связан с тем, что в июне 1826 г. в домиках Китайской деревни разместился дипломатический корпус, приглашенный на праздник в Царское Село, поскольку церемония коронации в Москве была перенесена в связи с кончиной императрицы Елизаветы Алексеевны.

Китайская деревня. Современное фото