Видеть Бога как Он есть - Софроний Сахаров

Редкие души обладают достаточным мужеством, чтобы сойти с утоптанной тропы широких масс и жить по заповедям Христа в этом падшем мире. Из несомненной веры в Божество Иисуса естественно рождается духовное мужество. Следование Господу некоторых довело до края неожиданно разверзшейся пред ними бездны без возможности отступления. Однако всем нам необходимо перейти, перенестись чрез нее (бездну), чтобы достигнуть Божественную вечность. Но что, в сущности, имею я в своем уме? Глубокую яму неведения, — тугу безнадежности осужденных на смерть, — власть над ними тьмы века сего (ср. 1 Тим. 1, 13–14; Быт. 2, 17; Лк. 22, 53). Для полета над этой бездной нужна энергия благословенного отчаяния; действие благодати в нас принимает форму «решимости». Свет видится вдали. Влекомые к нему неведомою силою, мы решаемся броситься в неизвестность, призвав Святое Имя Иисуса Христа, Бога Спасителя. И что же? Вместо того, чтобы разбиться головой о скрытые во мраке скалы, является некая невидимая рука, бережливо держащая нас над пропастью. Без этой дружественной руки Живого Бога ни один человек не может устоять в условиях тех бурь и превратностей, которые в подобные периоды обступают душу. Мы, из земли взятые, представляем собой некую малейшую часть массивного тела человечества, из которого совсем не просто вырваться, особенно в наше время, когда едва ли не вся вселенная держится под контролем властей. Нельзя обратиться за помощью к князьям мира сего: за каждую их снисходительную услугу мы рискуем утерять нашу свободу (ср. Ин. 14, 30). Наилучший «риск» — по-детски довериться Промыслу Божию в поисках жизни, где первое место отдано Христу.

«Вы слышали что сказано древним: не убей (Исх. 20, 13)... А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду... Вы слышали, что сказано древним: не прелюбодействуй (Исх. 20, 14). А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем... А Я говорю вам: не клянись вовсе... А Я говорю вам: не противься злому... Вы слышали, что сказано: люби ближнего своего и ненавидь врага своего (Лев. 19, 17–18). А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас, и молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Мф. 5, 21–44); «кто нарушит одну из заповедей сих малейших и научит так людей, тот малейшим наречется в Царстве Небесном... ибо говорю вам, если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное» (Мф. 5, 19–20).

Был на мне страх нарушить заповеди Господни и таким образом погибнуть. В те годы, тяжкие, но благословенные, «жить» по заповедям евангельским во мне принимало образ хождения по канату, натянутому через бездну, связующему два конца ее. Скоро это преложилось в видение распятых рук Христа, собирающих во-едино расходящиеся горизонтали мира: разделенные враждою народы. Все безмерно превосходило меня, и я бывал «распят» учением Христа. В ответ на отчаянную молитву мне предстало висящее на кресте тело Господа подобным чудному мосту между Небом и Землею. Путь христианина — распятие: «если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя; возьми крест свой и следуй за Мною» (Лк. 9, 23). Так сливаются в душе и тонкая радость «узнать путь», и немалый страх от безмерности задания.

Невозможно рассказать словами о страшной привилегии шествия по таинственному канату. Подобно тому, как те, что ушли от нас в иной мир, не пытаются своими явлениями поведать пребывающим во плоти о том величии, что раскрывается пред ними в новом плане.

Соединив в Себе и Бога, и человека, Господь зовет нас следовать за Ним. На этом высоком пути дух наш, преодолев влекущие долу страсти, созерцает дотоле недоведомые, невообразимые реальности Божественной сферы Бытия. Подобно тому, как тяжелое тело, выброшенное из пределов земного притяжения, попадает в условия «небесной механики» и движется с невозможной на Земле быстротой, так и дух наш вступает в бесконечность «умного» пространства, пронизанного Светом, свидетельствующим о безначальной Истине, и о нашем бессмертии. Уму тогда даются созерцания исключительные по глубине и объему.

Прикосновение любви Божией к сердцу — первый шаг на берегу небесного конца бездны и новое, Свыше рождение в вечности. Эта любовь воспринимается как Истина, как Свет, как Царство. Мысль о смерти, о врагах, о земном выпадает из сознания, и в свободе от сих дух живет иную форму бытия.

По возврате в обычное мироощущение, душа бывает в печали об утерянном: она предпочла бы не возвращаться, хотя и не совсем отошло чувство любви Божией.

Христос даровал нам все: Он открыл нам величайшую тайну Святой Троицы, Он «показал нам Отца» (Ин. 14, 8–9); чрез Него мы получили и в опыте нашем познали Духа Святого, и мы можем непогрешимо судить о том, когда действует в нас именно Он, исходящий от Отца, Третья Ипостась, а не какой-либо иной дух, могущий еще неопытным показаться владычественным. Чрез Христа и в Нем нам показан с чрезвычайной конкретностью и Человек в его первообразе и богоподобии. И уже нет у нас ничего и никого другого, кроме Него, кто явился бы основой нашего бытия, взятого и в пределах земной относительности и в Божественной Абсолютности. И слова Христа: «Все, сколько их ни приходило предо Мной, суть воры и разбойники» (Ин. 10, 8) — звучат для нас в данном нам ясном понимании их правды. Но их надо разуметь в той же перспективе, как мы живем и другое положение: «враги человеку домашние его» (Мф. 10, 36). Они — «домашние» — любят нас, и мы любим их; но нам нельзя последовать за ними, когда они препятствуют нам отдаться Богу. Постольку, поскольку они отклоняют нас от единого истинного пути, они становятся нашими «врагами», они «суть воры и разбойники».

Чрез жизнь по заповедям Евангелия мы постепенно, правда — в болезненном процессе, но получаем разрешение многих извечных проблем человечества. Не удивляйтесь, это действительно так: в Нем спасение каждой отдельной личности, — в Нем спасение объединенных о Имени Его групп, и также целых народов и всего мира (Ин. 4, 42; Мф. 12, 21). Нет, и не может быть, такого положения, когда Он бессилен спасти. Говоря так, мы вовсе не мыслим, что Он непременно вылечит ту или иную болезнь, избавит от какой-либо беды, физической, моральной или материальной, от насильников и вообще от чего бы то ни было, что обычно почитается вредом или гибелью. Хотя и это все в Его руках. Подлинное спасение в том, чтобы во всех обстоятельствах устоять в Его любви, как Он Сам соблюл заповеди Отца Своего, и пребывает в Его, Отца, любви (ср. Ин. 15, 10). Все мы знаем, чрез какие испытания проходил Господь, особенно в последние дни пребывания с нами. И, однако, перед самой смертью Он говорил Своим ученикам: «Сие сказал Я вам, да радость Моя в вас пребудет, и радость ваша будет совершенна» (Ин. 15, 11). И еще: «Истинно говорю тебе: ныне же будешь со Мною в раю» (Лк. 23, 43).

Всякая любовь проходит чрез испытания, и истинная дружба познается в беде. Когда любовь — крепче смерти, тогда она совершенна. После такой «пробы», необходимой для всех нас без исключения, любовь чрез смерть в земном плане побеждает смерть в вечности и делает человека способным к «царству непоколебимому» (Евр. 12, 28).

Подвиг христианина в начале сосредотачивается внутри самого себя; но в своем завершении он становится молитвою за весь мир, за всего Адама. Первое движение любви идет к Богу; второе — к ближнему. Как к Богу Отцу любовь воплощенного Сына достигла своей абсолютности, так и к человеку Его любовь идет «до конца» (ср. Ин. 15, 10–15; 13, 1). И именно сие заповедано нам.

Заповеди Христа по существу своему суть самооткровение Бога. Выраженные в земных словах, они кажутся нам релятивными, но того, кто соблюдает их должным образом, они поставляют на грань между относительным и безусловным, конечным и беспредельным, детерминированным и самовластным. Следование сим не-насильственным повелениям далеко превосходит наши тварные силы. Необходимо, чтобы Сам Он, открывшийся нам Вседержитель, Своим действенным вселением внутрь нас возносил нас в свойственную Ему сферу безотносительного, никем и ничем не обусловленного Бытия: «Я есмь лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего» (ср. Ин. 15, 5). Так говорит безраздельный Властитель всего сущего (Мф. 28, 18).

Божественное происхождение евангельских предписаний обнаруживается еще и из того, что хранящие их, не зависимо от уровня их внешней культуры, воспринимают Безначального в сердца свои: «славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты... открыл [сие] младенцам» (Лк. 10, 21). Апостолам, младенцам в человеческой науке, Христос дал реальное знание Предвечной Истины (ср. Ин. 17, 3).

Кто познал Отца, который на небесах, в том уже пребывает вечная жизнь: «радуйтесь тому, что имена ваши написаны на небесах» (Лк. 10, 20).

Жить по-христиански невозможно; по-христиански можно только умирать, но смертью в земной форме нашего существования. Однако и это умирание не-легко, не-просто: оно есть те «тесные врата», тот «узкий путь», которые ведут в жизнь, но которые лишь немногие находят (ср. Мф. 7, 13–14).