Провожая Люцеру в рай - Дмитрий Чарков

– А ваши другие поклонники? Обиженные? Ревнивые?

– У меня нет такого рода… психопатов среди знакомых.

– Буранов делился с вами профессиональными проблемами?

– Со мной он про работу почти не разговаривал: считал, что его проблемы не для моего… уровня. Я, видимо, похожа на… дуру.

– Хм. Я тоже считаю, что его рода проблемы… не моего уровня. Каждый хорош на своём месте.

– Вот и мне он давал понять, в каком месте я… хороша.

Мужчина пропустил эту реплику мимо. Девушка пребывала в шоке. Говорила медленно, старательно артикулирую каждое слово.

– Он ревнив?

Вероника пожала плечами:

– В меру. Меня, по крайней мере, не выматывает, как, знаете, бывают экземпляры. Так, полушутя спросит иногда про кого-нибудь… С ним всё будет в порядке? – вдруг добавила она, глядя на него вопрошающе.

Он помолчал и ответил:

– Его состояние серьёзное. Точнее, тяжелое. Очень. Но нужно надеяться, что всё обойдется. Завтра врачи скажут что-то определенное.

Она поёжилась.

– Мне страшно. Как же так – взять избить человека, так жестоко и… бессмысленно…

– К сожалению, это не единичный подобный случай: пугает то, что многие даже не могут объяснить природу своих поступков. Зачем ударил? – не знаю, не понравился; зачем изнасиловал? – захотелось. Вот так элементарно просто: захотелось – ударил, захотелось – украл, захотелось – изнасиловал.

– Мир удивителен, не правда ли.

Он вздохнул:

– Я понимаю, вы устали, вам тяжело, но еще один момент: из салона два выхода, верно? Вы говорите, что сразу бросились к администратору – налево, стало быть.

Вероника устало вздохнула и откинула привычным жестом прядь светлых волос, сбившуюся на глаза, и запахнула потуже коротенькое пальто.

– Да, но там было закрыто и никого рядом не оказалось.

– И…?

– Я, помнится, кричала, долбилась, пока поняла, что нужно бежать через другой выход в гостиницу, в холл. А я была совершенно раздетая. Метнулась в прихожую, сорвала пальто с вешалки, надела на бегу и…

– Вы видели, что происходило в том помещении, откуда выбежали?

– Нет, там было темно, да я, в общем-то, просто протянула руку за пальто… я боялась.

– Так, понятно, и что в холле гостиницы?

– Подбежала к администратору, попросила, чтобы срочно вызвали охрану. Они меня, по-моему, за проститутку приняли, клуши: смотрят так насмешливо, мол, клиент не заплатил, что ли. Потом подошел дядечка, седой весь – охранник. Пойдем, говорит, посмотрим, что там стряслось. Я сказала, не пойду, боюсь. Он спустился вниз, а через минуту сам вылетает, весь белый, как снег, кричит, вызывайте наряд. На ресэпшн тогда только и засуетились, позвонили.

– Я разговаривал с охранником: когда он оказался на месте трагедии, ваш друг… был один. Уже. Значит, преступник вышел через заднюю дверь, и вошел также. Иначе его бы заметили в холле. А почему, собственно, вы сразу не заперлись?

– В том-то и дело, что я лично проверяла дверь, когда мы вошли, и сама повернула ключ в замке. А когда выбегала, мне тоже пришлось повернуть в замке ключ: дверь была заперта изнутри, будто этот псих аккуратненько так запер за собой, когда входил.

– Странный псих.

– Вы знаете, я устала, больше не могу… Просто не в состоянии. Отвезите меня, пожалуйста, домой.

Её собеседник задумчиво посмотрел на неё.

– Ещё один вопрос, потерпите, пожалуйста: у вас нет знакомых по прозвищу «Дэвил» или «Шесть-шесть-шесть-рус»?

– Впервые слышу, – уверенно отозвалась она.

Он решил:

– Хорошо. Завтра – или, вернее, уже сегодня – вам следует подойти к нам и расписаться в показаниях, я их к утру уже оформлю протоколом, адрес я вам сейчас напишу.

– Я могу уже забрать свои вещи и переодеться?

– Да, я вас провожу. Документы ваши где?

– Должны быть в прихожей, в белой сумочке – водительское удостоверение и паспорт.

Вероника прошла вслед за ним в бассейн. Было жутко оказаться опять в этом месте. Она собрала свои вещи и тут заметила в глубине кресла сотовый телефон Бориса. Рядом в другом кресле сидел один из тех двоих полицейских, что первыми приехали на вызов – практически сразу. Он что-то сосредоточенно писал на бланке. Она нагнулась за телефоном, когда он её неожиданно остановил:

– Минутку! Это ваш телефон?

– Да, конечно, я могу его забрать?

Тот помялся, взглянул на Веронику:

– Какая модель?

Она назвала, он записал и отпустил её жестом. Воплощение галантности.

Быстро переодевшись, девушка пролистала содержимое телефона Бориса в поисках своих снимков. Их было немного, но видео, который Боря снимал накануне в бассейне, среди сохраненных материалов не оказалось.

***

Следователь дал поручение отвезти Храмову домой. Сергей присел рядом.

– Что скажешь? – спросил он Андрея, заполнявшего отчёт по вызову.

– А чего тут говорить? Сейчас приедут криминалисты, всё скажут. Хорошенькая девочка. Странно, что этот ублюдок дал ей уйти.

– Она еще говорит, что дверь была закрыта. Может, путает?

– Может, и путает. Сам посуди: ты занимаешься делом, весь такой сосредоточенный, вдруг врывается кто-то и начинает тебя триздить со всей дури. Закрыта была дверь или не закрыта была… Забавно, что камеры на обоих входах в бассейн принялись только недавно подключать.

– Дверь была всё-таки закрыта.

– Пусть следователь ломает голову.

– Ладно. Отвезёшь её домой?

Вероника появилась на пороге и вопросительно посмотрела на них. Андрей встал, передал бумаги напарнику и пошел к выходу, бросив ей на ходу:

– Поехали, я отвезу вас.

***

Алеся, накинув на себя байковый халат с капюшоном, висевший в ванной комнате, игриво выглянула из-за приотворенной двери ванной комнаты. Халат был немного великоват, и ей пришлось приподнять болтающиеся по полу его фалды, затянув их пояском, отчего её грудь соблазнительно белела в широком разрезе.

В гостиной Тёмы не оказалось. Она на цыпочках прошла к спальне – там его тоже не было. Она озадаченно огляделась, явно расстроенная.

– Артём, ты где?

Тишина.

– Не говори только, что под кроватью.

Тишина.

Но она всё же нагнулась и заглянула под кровать: нет, там бы он и не поместился вовсе: низко. Алеся прошла через весь номер в прихожую – и там тоже пусто, и входная дверь была закрыта.

Она в номере была одна.

Еще какой-нибудь сюрприз готовит? Она взяла сумочку с вешалки и достала свой телефон.

Артём ответил почти сразу:

– Цветик, ты уже…?

– Артём, что за сюрприз на этот раз? Ты на улице?

– Да, я… тут… сюрпризик. Не волнуйся – пять минут, хорошо?

– Я жду!

Она сунула трубку в кармашек халата и плюхнулась в уютное глубокое кресло напротив телевизора. Сон уже прошел; за окном виднелись звезды на темном небе, где-то справа пряталась луна, отбрасывая блики на подоконник, и жизнь представлялась прекрасной! По телеку ночью – одни шоу, и она отдалась потокам чужих фантазий и глупых иллюзий, приближенных якобы к окружающей реальности; сегодня ей было почему-то легко слушать всю эту чепуху.

Через несколько минут зазвонил телефон, она ответила, нисколько не сомневаясь, кто это мог звонить в такое время:

– Да, Артём, ты уже идёшь?

В ответ услышала автоматический голос оператора:

– Мы просим вас ознакомиться с информацией на дисплее вашего телефонного аппарата.

Алеся с интересом взглянула на дисплей.

Вместо привычного рисунка заснеженных сопок и восходящего из-за них солнца она с удивлением и детским восторгом обнаружила обещанный сюрприз: на черном экране из маленькой точки начал вырастать по спирали крутящийся и переливающийся всеми цветами радуги тоннель, образуя манящую в себя воронку. Ощущение реальности было настолько велико, что Алеся почувствовала, как её увлекает в неведомую глубь магический свет в конце этого тоннеля, завораживая и обволакивая умиротворением и осознанием спокойствия и радости от возможности соприкоснуться с вечным блаженством. Навстречу выплывал мягкий теплый туман, который по мере приближения трансформировался в её сознании в определенные мысли: её веки тяжелеют, они словно свинцовые, а её телу легко и комфортно, голова покоится на спинке пушистого кресла, ступни утопают в ворсе ковра, ладони покоятся на гладких подлокотниках. Она засыпает, ей хорошо, перед мысленным взором она видит цифровое табло в лифте, и по мере плавного полета ввысь меняются цифры – она поднимается на последний двадцать пятый этаж, и когда цифры замрут, она будет крепко спать… Вот она уже спит в приятной истоме, но уже на постели; её тело утопает в расслабляющей перине, Тёма спит рядом, и его мерное дыхание вселяет в неё спокойствие и уверенность. Они весь вечер и всю ночь были вместе и не расставались ни на минуту: дурачились, плескались в джакузи, смотрели телевизор, а потом уснули. Они вместе будут спать до самого утра, до восьми часов, когда ему нужно будет вставать на работу, и она встанет вместе с ним, отдохнувшая и полная энергии. А теперь спать.