Младший сын князя - Георгий Сомхиев

Поэтому что делали маги первым делом? Правильно, обучались ставить минимальную защиту, чтобы не стать балластом и тем самым слабым звеном на поле боя.

Это правило не касалось только воинов ауры — так называли тех, кто усиливал своё тело при помощи маны. Свести на нет такую магию очень трудно, даже для Аналитика. Я бы сказал, эти воины самая большая головная боль для любого из нас. И их чуть ли не создали для того, чтобы противостоять таким, как я, точнее, их перенаправили на наше устранение.

Единственная возможность выжить при битве с ними — это держать последнего на расстоянии. Именно в ближнем бою они опаснее всего.

Почему так вышло? Это очень легко объяснить.

Опять же, взять в пример Ромеро. Чтобы уничтожить его конструкт, мне понадобилось приложить лишь крохи маны, чтобы порвать эти «нити».

А с воином такое просто не сработает, как бы ни печально это было признавать.

Если условно, например, у Ромеро мне надо было бы порвать всего лишь десять нитей, то у воина ауры — в сто, а то и в тысячу раз больше, чтобы лишить того полностью сил. Да и то, не со всеми это поможет.

Разница колоссальная, ибо всё его тело становится своего рода сложным конструктом. При этом этот «конструкт» ещё без остановки быстро передвигается и не даёт сосредоточиться на себе.

Как ни посмотри, а головная боль ещё та. Я уже молчу о том, насколько крепкие у них плетения. Причём, опять же, они созданы исключительно для ближнего боя и активируются практически мгновенно из-за чего и воздействовать на них толком ни у кого не получается.

Это как, если в первом случае я острым ножом резал туго натянутый канат, а во втором пытался разрезать тупым ножом тот же канат, но уже со стальными нитями, вшитыми в обычные волокна.

Сравнение, конечно, больше подошло для каких-нибудь матросов, но более лучшего описания не придумаешь.

Вот благодаря такому багажу знаний, я пришёл к этому выводу. Его оставалось лишь проверить на практике. Заодно ещё бы не помешало узнать, есть ли тут кто-то похожий на воинов ауры. Потому что, если в этом мире маги пришли к тем же построениям конструктов заклинаний, что и в моём, то и остальные магические направления вполне могли если и не повторить, то создать их аналоги.

Тут уже, разумеется, встаёт вопрос — а при чём тут целитель Соколов, и что я вообще у него потерял?

Всё дело в том, что после драки у клуба я как никогда остро понял, что мне не хватает более подготовленного к бою тела. Евгений, конечно, молодец, что вообще им занимался и развивал выносливость, но он-то больше старался для внешнего вида, а не чтобы получить какой-то нормальный результат.

Я уже наловчился работать в местной сети и быстро нашёл, что для более быстрого развития уже всё придумали.

Для этого существуют специальные алхимические пилюли, которые обеспечивают тело не только необходимыми микроэлементами, но и магической энергией для ускоренного получения результата.

Разумеется, всё это стоило дорого и требовало квалифицированного подхода, но я не думаю, что с этим у меня возникнут проблемы. Так что ещё по пути домой начал делать заказ на необходимые пилюли, ведь вопрос денег для меня не стоял, а разобраться, как именно работает пилюля, и управлять процессом внутри своего организма, я уж точно смогу.

К сожалению или к счастью, это увидела Анна, которая категорически запретила мне заказывать что-либо до консультации с нашим штатным целителем. Я даже не знаю, что надумала моя личная слуга, но с учётом, каким был до этого Евгений… В общем, пришлось согласиться с её доводами и направиться к Соколову.

Не мог же я сказать ей, что я свой организм знал получше любого другого, и будь у меня какие-то проблемы, то сразу же выявил их. Да и с алхимией бы тоже справился.

— Георгий Иннокентьевич, я в порядке. От этой парочки царапин на груди даже не останется шрамов при правильном подходе. Так что… не могли бы вы перестать превращать меня в мумию? — говорил я уверенным тоном, когда он взял в руки очередной бинт.

— Пусть у молодых всё быстро заживает, но это ведь ещё не повод так подставляться. Маленькие раны оставляют за собой небольшие следы, которые замедляют развитие и вредят здоровью. Сначала чуть-чуть, но в зрелом возрасте оно ощущается куда как серьёзнее. Поэтому подобное нужно лечить сразу, пока не прошло много времени с момента ранения. А не как вы — с растянутым сухожилием на ноге пешком шли ко мне, — даже не смотря на меня, сказал Соколов, продолжая бинтовать моё тело.

К слову, бинты он мотал не просто так, а предварительно смочил в каком-то растворе, из-за чего все раны и даже нога при прикосновении бинтов, будто слегка обжигались от этого состава.

Неприятное ощущение, но в целом терпимое.

— Если обращаться к целителю из-за каждой царапины, ничего толкового из человека не выйдет, — покачал я головой и едва не крикнул от неожиданности, когда по ноге будто провели скальпелем, после чего конечность схватила судорога.

— Я не говорю приходить ко мне из-за каждой царапины. Лишь прошу не забивать на здоровье, даже если у нас с вами разные взгляды на жизнь. К слову, зачем вы оставили своих противников в живых? Насколько я понимаю ситуацию, вы были вправе поступить и более радикально, — посмотрел на меня старик и заинтересованно приподнял бровь, при этом не забывая заниматься своей работой.

— Я обязан отвечать? — холодно спросил я.

Всё же здесь именно я господин, а целитель — лишь мой слуга. Так что такие откровенные вопросы несколько выходят за рамки его обязанностей.

— Как хотите. Принуждать вас никто не собирается, — ответил Соколов, и я почувствовал, как боль по всему телу стала уходить.

— Я их не убил не от жалости. Просто не люблю смерти, да и предстоящая им жизнь явно будет похуже смерти, — честно ответил я, поняв, что стариком движет любопытство, а не желание выяснить что-то ещё, с помощью чего можно будет вести собственную игру.

Люди и сами могут создавать плетения из слов похлеще и самых сильных магов.

— Вот оно как. Интересный выбор, — сказал он и ухмыльнулся. — Сейчас вы прямо напомнили мне вашего отца.

— А что мой отец? — спросил я, почувствовав, будто ко мне хотела вернуться часть воспоминаний моего реципиента. Уж очень живо что-то откликнулось в душе.

— Когда я был слегка моложе, то услышал от него почти такие же слова. Может, и сказано было иначе, но смысл был тот же. Правда, он всё равно был более жесток со своими врагами, — ответил Соколов и, обойдя меня сзади, резко положил обе ладони мне на спину, начав заливать ману в моё тело.

Будучи Аналитиком и проживая вторую жизнь, я отреагировал спокойно, понимая, для чего это делает старик. Однако пришлось сделать вид, что я удивлён, ибо Евгений ни разу в жизни не сталкивался с такого рода манипуляциями.

— Что происходит? — постарался как можно «живее» изобразить удивление.

Однако, как мне показалось по последующей дальше интонации Соколова, последний не очень поверил в реакцию. Я, если честно, своей игре бы тоже не поверил — лицедейство у меня откровенно плохо выходило.

— Вы ведь собирались заняться полноценной медитацией и, как я понимаю, намерены расширить ваш резерв, чтобы иметь возможность использовать магию. Или я не прав? — иронично хмыкнул целитель, но я на это промолчал. — Я вам просто помогаю, молодой господин. Сидите смирно и постарайтесь прислушаться к течению маны в вашем теле — это облегчит процесс. Пока мы займёмся лишь проверкой того, что у вас есть, и подтолкнём это к развитию. Иначе, если сразу начать применять алхимические пилюли, вы только навредите себе.

На самом деле мне действительно не впервые приходилось сталкиваться с этой техникой, точнее, с очень близкой к ней. В моём прошлом мире мне так помогали наставники, чтобы добиться лучшего понимания движения энергии в собственном теле.

Считалось, что эта техника — проверка на доверие учителя и ученика.

Всё по причине того, что учитель во время выполнения этой техники погружался в своего рода транс, из которого не так просто было выбраться. Он становился весьма уязвим, и мог с лёгкостью умереть от ножа в шее, который бы держал его ученик.

Также среди нас, Аналитиков, считалось, что только после этого «ритуала» ты мог по-настоящему называться учеником.