Печать Иуды - Роллинс Джеймс

Оставалось надеяться, что Монк скоро появится.

Выйдя в коридор, молодая женщина вспомнила последние слова больного: «Только не надо… не надо заходить в воду…»

11 часов 53 минуты

– Нам придется спасаться вплавь, – угрюмо заметил Монк.

– Вы что, с ума сошли? – спросил Графф, притаившийся рядом с ним за валуном.

Пару минут назад скутер пиратов сел на подводный риф, один из многих, давших название этой части острова: Беда Смитсона. Стрельба со стороны моря затихла, сменившись надрывным ревом двигателя, пытающегося стащить скутер с мели.

Высунув на мгновение голову, чтобы оценить обстановку, Монк едва не лишился уха, мимо которого просвистела пуля, выпущенная снайпером. Они с Граффом по-прежнему оставались прижаты к земле, в безвыходной ловушке, бежать из которой было некуда – кроме как прямо на виду у врага.

Монк расстегнул молнию на голени. Сунув руку под защитный костюм, он достал из кобуры на щиколотке девятимиллиметровый «глок».

Увидев у него в руке пистолет, Графф широко раскрыл глаза.

– Как вы думаете, сможете уложить их всех одним махом? Например, попасть в бензобак?

Покачав головой, Монк застегнул молнию.

– Вы насмотрелись боевиков со Сталлоне. С помощью этого пугача я смогу лишь заставить мерзавцев ненадолго пригнуться. Быть может, этого времени нам хватит, чтобы добежать до волны прибоя.

Он указал на цепочку скал, тянущихся в воде. Если им удастся добежать до воды, доплыть до конца скал и обогнуть их, есть шанс выбраться на берег, укрываясь за скалами от огня пиратов. Если потом успеют отбежать достаточно далеко, прежде чем пираты смогут снять с мели свой скутер… и если там будет какая-нибудь тропинка, ведущая в глубь острова…

Проклятье, слишком много «если»… Зато если они останутся здесь, никаких неопределенностей не будет. Если они засядут здесь, подобно паре трясущихся от страха кроликов, можно считать их трупами.

– Нам придется как можно дольше оставаться под водой, – предупредил Монк. – Быть может, даже удастся раз-другой сделать вдох, если под капюшоном костюма останется воздух.

При этой мысли Графф поморщился. Хотя пик токсичного заражения оказался позади, бухта по-прежнему оставалась отравленной помойной ямой. Даже пираты, понимая это, не покидали относительной безопасности скутера. Люди в масках пытались столкнуть лодку веслами, вместо того чтобы самим спуститься в воду и облегчить катер.

Если даже пираты не хотят лезть в воду…

Внезапно Монк засомневался в мудрости своего плана. К тому же он терпеть не мог плавать под водой. В конце концов, он ведь служил в армейских «зеленых беретах», а не в чертовых «морских котиках»[8].

– В чем дело? – спросил Графф, правильно истолковав выражение лица Монка. – Вы не уверены в том, что ваш замысел увенчается успехом?

– Ну вот, стоило только задуматься!

Распластавшись на земле, Монк посмотрел на потрепанное непогодой изваяние Будды под односкатным навесом, защищенное частоколом обугленных молитвенных палочек. Он не был буддистом, но сейчас был готов помолиться любому божеству, лишь бы оно вытащило их из этой передряги.

Его взгляд снова остановился на обгорелых молитвенных палочках. Не оборачиваясь, он обратился к Граффу:

– Каким образом верующим удалось сюда попасть? На самом берегу на протяжении нескольких миль нет ни одной деревушки, прибрежная полоса защищена рифами, а скалы слишком отвесные, чтобы карабкаться по ним.

Графф покачал головой:

– Какая разница?

– Но ведь кто-то же зажег эти палочки. И не далее как день назад. – Монк перевернулся на бок. – Взгляните на берег. Никаких следов, кроме наших с вами. Видно, что верующие вставали на колени, чтобы зажечь палочки, но нет следов, ведущих к воде или вдоль берега. Это означает, что люди спустились сверху. Значит, там должна быть тропинка.

– А может быть, они спустились и поднялись по веревочной лестнице.

Монк вздохнул, пожалев, что ему не достался более тупоумный напарник, не способный пробить брешь в любых логических построениях.

– Вода или Будда? – поставил вопрос ребром он.

Графф судорожно сглотнул подступивший к горлу комок. Двигатель скутера взревел, набирая обороты. Пиратам почти удалось сняться с мели.

Графф повернулся к Монку:

– Кажется… кажется, если потереть живот изваянию Будды, это приносит удачу, да?

Монк кивнул:

– По-моему, я читал что-то в таком духе в какой-то книге о приметах. Будем надеяться, Будда тоже читал эту книгу.

Повернувшись лицом к морю, он поднял пистолет.

– По моей команде поднимаете задницу и несетесь к Будде. Я побегу за вами по пятам, паля в скутер. Думайте только о том, чтобы добежать до Будды и отыскать тропу.

– И еще надо будет молить Бога о том, чтобы верующие не воспользовались веревочной лестницей…

– Ни слова больше, или не видать нам удачи!

Графф умолк.

– Итак, приготовились… – Монк напрягся, шевеля ногами, чтобы восстановить кровообращение. Он начал отсчет: – Три… два… один…

Графф вскочил на ноги и помчался к скале, петляя словно заяц. Пуля ударилась в камень у самых его ног.

Выругавшись, Монк поднял голову.

– Надо было дождаться команды «пошел», – пробормотал он, часто нажимая на спусковой крючок, стреляя в сторону севшего на мель скутера. – Ох уж эти штатские…

Под градом пуль пираты бросились на дно катера. Один из них, взмахнув руками, свалился за борт. Монк понял, что ему повезло. Ответный огонь состоял из нескольких длинных неприцельных очередей, выпущенных в слепой ярости.

Тем временем Графф добежал до статуи Будды и, увязая в песке, проскочил мимо молитвенных палочек. Удержав равновесие, он развернулся и прыгнул за навес.

Монк побежал кратчайшим путем, напрямую через чахлый кустарник, цепляющийся за песок. Он упал на землю рядом с Граффом.

– У нас получилось! – воскликнул тот, не скрывая изумления.

– И мы здорово их разозлили.

Монк представил себе бедолагу, свалившегося в ядовитый бульон.

Вероятно, в ответ на гибель товарища взбешенные пираты открыли шквальный огонь. Длинные очереди хлестали по навесу, разрывая стебли и листья лиан, скрывавшие скалу. Монк и Графф сидели не шелохнувшись, защищенные массивным каменным животом Будды. Определенно, в этом был какой-то символизм.

Однако, кроме этого, Будда больше ничего не мог им предложить.

Монк с тоской всматривался в скалы за навесом, гладкие и отвесные. Забраться на них невозможно.

– Наверное, одному из нас нужно было на бегу потереть Будде живот, – угрюмо заметил Монк.

– А ваш пистолет? – спросил Графф.

Монк проверил обойму.

– Остался один патрон. Конечно, после этого можно будет еще швырнуть пистолет в нападающих. В кино от этого всегда бывает толк.

У них за спиной скутер наконец сорвался с мели и взревел мотором. Что хуже, теперь он находился уже с внутренней стороны рифа и несся на полной скорости к берегу, вспарывая месиво трупов.

Еще немного – и к этому месиву добавятся два новых трупа.

Новый град пуль осыпал изваяние Будды, прошивая навес насквозь. Еще несколько перебитых лиан полетели вниз. Прямо перед носом у Монка просвистела пуля – но он не шелохнулся, глядя на то, как за падающими лианами открывается вход в пещеру.

Монк пополз вперед, стараясь держаться так, чтобы каменное изваяние закрывало его от пиратов. Он приподнял завесу лиан. Солнечный свет выхватил ступеньку, другую…

– Здесь проход! Можете забыть о своей теории с веревочной лестницей, Графф!

Обернувшись, он увидел, что ученый-океанолог сидит на земле, зажимая ладонью плечо. Сквозь пальцы сочилась кровь. Проклятье…

Монк поспешил назад.

– Идем! У нас нет времени заниматься раной. Вы можете идти?

– Если только мне не всадят еще одну пулю в ногу, – стиснув зубы, пробормотал Графф.

С помощью Монка он добрался до входа в пещеру, укрытого лианами. Как только они оказались в тени листвы, температура сразу же упала на добрых десять градусов. Монк поддерживал Граффа под локоть. Того била дрожь, но он торопливо поднимался по вырубленным в скале ступеням следом за своим напарником.