Возвращение к звёздам (СИ) - Лопухов Константин Константинович

— Есть, — согласился Джон, — но туда ходить запрещено.

— У нас тоже, — согласился Влад, — но мы не спрашиваем. Но чужому туда лучше одному не соваться.

— Гангстеры?

— Да нет… — не очень уверенно промямлил Влад, — но там легко заблудиться, да и всё разваливается, сам понимаешь. Если не знаешь что к чему, можно провалиться куда-то, или на голову что упадёт…

— Гангстеры, гангстеры, — вредным голосом перебила командира Люся. — Чёрные антиквары, бывает настоящие уголовники прячутся, всякие бандиты малолетние, типа, вот Влада.

— Да ладно тебе! — смутился Влад. — В крайнем случае морду поправят, но это так, мелочи. Да и не осталось здесь почти ничего, почти всё уже разобрали.

Тут к остановке бесшумно подъехал автобус.

— Наш! — встрепенулся Влад.

Прозрачный пластиковый барьер высотой по грудь взрослого человека, отделяющий скоростную проезжую часть от пешеходов, разошёлся в стороны, позволяя пассажирам войти и выйти. Ребята загрузились на заднюю площадку автобуса, предназначенную для стоячих пассажиров, приятный женский голос произнёс: "Осторожно, двери закрываются! Следующая остановка Бородинский мост.", Двери закрылись и автобус плавно тронулся, оставляя по бокам скверы с вековыми деревьями, хорошо вычищенные и отреставрированные дома сталинской и брежневской постройки.

— У вас тут действительно как в музее, — заметил Джон. — Неужели ничего нового не строите?

— Это всё к Мосархитектуре, — фыркнула Люся, — сохраняют архитектурную среду.

— А чего просто так строить? — не согласился Влад. — Здесь уже и так понастроили. В центре и то полно пустых квартир. Ну и признай, красиво же!

На это Люся состроила недовольную гримасу и отвернулась, глядя на изрядно обмелевшую за последние сто лет Москва-реку. Когда-то гранитные набережные уходили прямо в воду, сейчас же вдоль них тянулись ивняки, перемежавшиеся песчаными пляжами. Пока пляжи были пустыми, но пройдёт совсем немного времени и на них появятся первые купающиеся. Правда пляжи устраивали не рядом с основным руслом, по которому уже сейчас сновали прогулочные и грузовые суда, а возле специально устроенных купальных рукавов и заводей. Да и вода в этих заводях прогревается быстрее. Сейчас эти протоки и заводи активно чистили, в преддверии купального сезона.

— Здесь можно купаться? — удивился Джон.

— Да! — радостно ответил Влад. — А вот рыбу ловить нельзя, она вся отравленная.

— Да у нас тут и земля отравленная! В городе даже настоящие солончаки есть! — радостно добавила Люся и пояснила: — В прошлом веке тут такое творили… Ужас!

Джон на это вежливо кивнул, но вернулся к вопросу, который его очень зацепил:

— А эти заброшенные кварталы не охраняют?

— Да на это никакой милиции не хватит! — выдохнул Влад. Люся же, как самая подкованная в области истории принялась обстоятельно объяснять:

— В Москве жило 15 миллионов. Сейчас осталось полтора от силы. И это со всеми студентами и туристами. У нас сейчас в Центре-то половина квартир пустые стоят…

— Ну не половина, — возмутился Влад.

— Ну поменьше, — согласилась Люся, — но не суть. Представляешь сколько всего остального осталось? Вот! А когда народ разбегался… ну или вымирали… столько всего бросили, жуть! Вот это всё потихоньку и растаскивают. Вот такие как этот, — она снова кивнула на Влада.

— Да ладно, — отмахнулся Влад, — лучше сама расскажи, как ты в свой кружок попала.

— Я, между прочим, там искала старые сорта цветов! — гордо заявила Люся. — Я тогда с кустов во дворе черенок срезала, а потом, уже в кружке, мне сказали, что это сорт шиповника, ещё XX века, считался утерянным! В этом дворе сейчас заказник сделали!

Она выпалила это на одном дыхании, и так и осталась стоять, гордо задрав нос, типа, я не с вами, я особенная. Но Влад, с хитрецой в голосе спросил:

— А почему тогда тебя повязали не во дворе, а вместе с нами, в квартире?

Она попыталась было что-то высказать, но тут уже влезла Света, которая тоже, с весьма хитрым выражением лица потребовала:

— А отсюда подробнее! Что? Где? Когда? Почему?

Оба москвича вздохнули горестно, отвечать взялся Влад, как самый смелый:

— Где? Здесь, на задворках вокзала. Когда? Когда пошли в третий класс. В октябре. Почему? Потому что какие-то уроды устроили тут поножовщину, а в результате облава. Вот и всё.

— А… извини… можно больше деталей? — скромно влез Джон.

— Ну, смотри: в этих заброшках полно всего ценного и интересного, это потихоньку растаскивают. Археологи, Стройдемонтаж, чёрные антиквары…

— В основном чёрные антиквары и такие как наш командир, — поправила Люся.

На это Влад даже цыкнул:

— Хватит уже наезжать! Сама тоже лазила с нами постоянно. Так вот, этому не мешают, даже официально скупают хабар у этих антикваров…

— Сестра говорит, что многие антиквары работают не хуже археологов, — снова влезла Люся, но Влад её демонстративно проигнорировал:

— Но есть правило: всё должно быть тихо и без крови. Если вдруг случается труп, или кто пропадёт, или покалечат кого, квартал тут же оцепляют и зачищают. Всем, кого поймают, сразу прописывают штрафы, бо-о-о-о-льшие, а то и посадить могут, по крупному. А тогда две банды этих антикваров чего-то не поделили и устроили разборку, кого-то ножом ткнули. Естественно, народ тут же оттуда стал разбегаться, Ну а мы-то ничего не знаем! Нашли открытую квартиру, шарим там, а тут, значит, ОМОН заходит. Привезли нас в детскую комнату…

— Извини… Что есть "детская комната"? — снова уточнил Джон.

— Детская комната милиции, — пояснила Лена, — это так называется, там занимаются всякими хулиганами, прогульщиками… Ну, в смысле, мелкими, как мы.

Джон кивнул, в смысле: "Понял!", и Влад продолжил:

— А там инспектор говорит: "Или выписываем штраф родителям, большой, или записывайтесь в какие-нибудь кружки. Вот прям щаз.". Мы, естественно, в кружки! Так нас и повезли в Дом пионеров. Вот она, — он махнул рукой в сторону Люси, — сразу же со своими черенками к юннатам…

— Между прочим, уже на следующий день поехали на этот двор официально, от станции юннатов! Там ещё несколько старых сортов нашли! Сирень, форзиция… — Гордо начала перечислять Люся, но Влад её очень невежливо перебил:

— Ну а я прибился к космонавтам.

— И у вас так всем… кто нарушает закон предлагают записываться в кружки? — удивился Джон.

— Нет, но это логично. Если мелкому делать нечего, его надо чем-то занять, — рассудительно так высказался Влад. Люся уточнила:

— Тем более, что там не всё так просто. Какое-то время следили, чтобы мы и в самом деле ходили на кружки, не отлынивали.

— Как видишь, помогло, — подвёл итог командир.

Пока шла эта вдумчивая беседа, автобус вырулил на Садовое кольцо, проехал мимо здания НКИД[2], нырнул в тоннель под Калининским проспектом. "Остановка Новинский бульвар", — сообщил пассажирам автобус.

— Выходим! — встрепенулся Влад и юные космонавты, похватав свои покупки, высыпали на улицу.

— Вот, кстати, твои, — хмыкнула Люся, указывая Джону на американское посольство на противоположной стороне Садового кольца. — Не хочешь заглянуть?

— Лучше не буду, — скромно отказался американец.

— Тогда пошли, — подытожил Влад и они нырнули в подземный переход.

Когда они подходили к арке длинного дома сталинской ещё постройки, Люся указала на неприметный магазинчик:

— Кстати, интересно, этот "Овощной" тут на одном месте уже полтора века. Как дом построили, его тут открыли. И с тех пор он тут остаётся. Пережил Перестройку, Контрреволюцию[3], Реставрацию капитализма, Вторую социалистическую.

— И всё время оставался овощным? — удивился Аскар.

— Ага, — подтвердила Люся.

— Не иначе, тут какое-то тайное общество замешано… — пошутила Лена, но Люся на это неожиданно взорвалась:

— Вот только не надо при мне всё это! Сведу тебя с Машкой и ешьте друг другу мозги своей конспирологией!