Илька из Закустовки (СИ) - Леденцовская Анна

— А не обнаглел ли ты, парень? — Мужской голос за спиной, уже слышанный им до этого за дверью, заставил Дерека резко развернуться и активировать артефакт.

В магической сети-паутинке, истошно вереща и ругая Вольтецкого словами, от которых у Ильки, как дрова в печи, вспыхнули уши, бился малиново-зеленый метаршигл.

А сама Ильмара бросилась к парню, требуя не трогать ее питомца.

— Да сейчас, дезактивирую! Не ори! — рыкнул на нее Дерек. — И ты не вопи. Сейчас все сбегутся на ваши вопли. Вы и так про ключ орали на весь коридор.

Его слова про ключ оказались как ушат холодной воды на голову. Грема подавился очередной цветистой фразой, которую подслушал у покидающих закустовский трактир дядьки Рысека посетителей, перебравших спиртного, а Илька, пытаясь вспомнить, что они там с Шуршегремом друг другу наговорили, отшатнулась от Дерека, выпустив из рук рукав рубахи, в который вцепилась до этого.

Артефакт парень дезактивировал, проверил, закрыта ли входная дверь, покопавшись в пространственнике, вытащил и прикрепил к дверной ручке финтифлюшку из матового потертого металла с крючочком и россыпью мелких золотистых кристалликов.

— Это блокирует звук из комнаты, — пояснил он застывшей в немом изумлении парочке, разглядывающей его. — Судя по всему, проблемы вы себе ищете сами, не дожидаясь, пока они вас найдут, поэтому предлагаю взять меня в вашу компанию третьим. Вреда от меня будет немного, а вот польза может оказаться ощутимой.

— Польза? — скептически фыркнул недовольный Шуршегрем. — Какая от тебя может быть польза? Вот во вред верю. Все иголочки помял своей гадкой ловушкой, до сих пор хвост чешется!

— Вреда? — заинтересовалась Илька, не совсем понимая, о чем рассуждают эти двое. — Если есть польза, то как может быть тут же вред?

Дерек прошел к единственному креслу и, спросив разрешения, расположился в нем, вытянув длинные ноги в плотных штанах, прошитых кожаными полосками и отделанных металлическими заклепками.

— Например, я могу угостить вас завтраком за свой счет, — начал он, — и это польза, для желудка и финансов, а вред в том, что просто так никто и никого обычно завтраками не кормит. Если нас увидит кто-то из академии, а это, скорее всего, произойдет, то меня запишут как минимум в ваши приятели, а то и вообще в ухажеры. И вот тут, несомненно, вред. Поскольку может пострадать ваша репутация — я не самый популярный парень в нашем учебном заведении, скорее чудик. В общем, любое действие обязательно принесет как вред, так и пользу, но, примерно все прикинув, я думаю, пользы вам от меня будет больше.

Илька, забравшись с ногами на кровать, задумчиво крутила русую прядку у виска, пытаясь понять, насколько ухажер в лице Дерека Вольтецкого может испортить репутацию сильнее, чем близкое родство с Аленом и Люком Лисовскими, а Шуршегрем хмуро и с подозрением поинтересовался:

— Ну, нам, допустим, будет польза. Расскажешь какая поподробнее, и мы подумаем, настолько ли она велика, чтобы с тобой связываться. Но меня лично больше интересует: какая выгода тебе от нас?

Колючий махинатор в таких делах кое-что смыслил и понимал, что никто не станет предлагать ничего стоящего, если не намерен что-то из этого извлечь для себя.

— Мне? — Парень в кресле весело улыбнулся и потянулся, как кошак, демонстрируя гибкость своей второй сущности. — Ну, учитывая принадлежность к Лисовским, я думаю, вы поможете мне немного подпортить жизнь некоторым неприятным личностям. К тому же быть постоянно одному мне надоело. Есть своя прелесть в одиночестве, но иногда хочется, чтобы кто-то поддержал.

— А зачем нам из-за тебя обзаводиться врагами? — Илька удивленно вскинула брови. — Мы-то ни с кем не ссорились. Наверное, ты потому и один, что вредничаешь, как мои братья. Может, лучше помириться с теми самыми личностями?

На такое предложение Дерек сначала вытаращил глаза, а потом звонко расхохотался.

— Из какого леса ты вылезла, такая наивная? Тебя точно наши курицы заклюют, если на бытовой попадешь. Да и на других факультетах полно воображал. А с парнями тоже все непросто. Либо такие, кому ты неинтересна, либо бабники, которым любая сойдет ненадолго, либо такие, что тебе за них глаза выцарапают и волосы повыдергивают.

Фыркающий Грема, которому этот мутный тип совсем не нравился, несмотря на обещание завтрака, с подозрением прищурился.

— А сам-то ты бабник или за тебя глаза прибегут выцарапывать? На парня, которому все равно, не тянешь, потому что приперся и в приятели набиваешься! — заявил он, нервно принюхиваясь носом-кнопочкой и постукивая хвостом с шуршащими иголками по деревянному полу комнаты.

— А сам я для всех никто. — Дерек ссутулился, вспоминая первый год учебы. — Для парней — «цыпленок» с бабского факультета поварих-подметалок, для этих самых желтых куриц — плебей с фронтира, который попал в их элитный женский клуб невест и теперь, по их мнению, должен быть для них чуть ли не лакеем, для преподавателей — странный феномен. Только комендант Пыжик нормально ко мне относился, но он уставник и педант до мозга костей, а хочется иногда выйти за рамки и хотя бы мышь дохлую подложить кому-то в комнату. Но не выйдет, сразу поймут, что я.

— Может, ты преувеличиваешь? — Ильке как-то не верилось, что вот так можно невзлюбить кого-то потому, что он с фронтира или у него необычный дар. — Может, ты первый начал? Ну, мышей и все остальное?

Из-под каштановой челки на нее в упор глянули светло-карие глаза с чуть засветившимися зеленоватыми крапинками.

— Доказывать тебе я ничего не буду. Скоро ты сама все прочувствуешь на себе. — Вольтецкий печально усмехнулся. — Тогда и обсудим мой маленький план мести, который, думаю, быстро станет и твоим тоже.

— Ну вот когда такое случится, тогда и поговорим. Сидит тут, агитирует непонятно на что! — Грема, круто развернувшись, потопал к двери. — Обещал завтрак — выполняй обещание, если не пустозвон! А то пока только «бла-бла-бла». Тоже мне, кавалер нашелся, кормит даму болтовней.

— Грема! — Ильке было жутко неловко за питомца, хотя в чем-то тот был прав. Парень действительно был не без странностей.

— Да я и не отказываюсь. — Дерек стремительно встал и галантно подал руку смутившейся девушке. — Пойдемте, угощу по-дружески. Мы ведь все равно подружимся?

Парень подмигнул метаршиглу.

— Посмотрим еще, — вздернул нос колючий обжора. — И учти: я за тобой слежу!

Глава 9. О надеждах, страхах и первых врагах

За пару дней, оставшихся до экзаменов Ильки, Дерек показал себя неплохим приятелем. Впрочем, сравнивать девушке было особенно не с кем, но парень не пытался сильно навязываться, а еще постарался просветить ее, с чем она может столкнуться на первом курсе. Он даже провел с ней и Гремой экскурсию по Грослинделу, показав интересные места, лавочки с приемлемыми ценами, гномий банк и точки всех стационарных телепортов на всякий случай.

Несмотря на все это, включая вкусный завтрак за счет Дерека в то самое утро, Шуршегрем относился к Вольтецкому с предвзятостью и подозрением.

— Ильмарка, ты дурочка, — уже второй вечер ворчал он на нее перед сном. — Все это не просто так! С чего бы приличному второкурснику из семьи заслуженных военных таскаться за только приехавшей деревенской девчонкой с непонятным даром и сомнительной родней? Может, ты и не поступишь вовсе!

Бум. Ботинок, кинутый в иглистого обзывалу, в цель не попал, а метаршигл, спрятавшись за креслом, продолжал ехидно рассказывать, в чем хозяйка не права и что ее ждет в академии, если она будет продолжать верить такому типу, как Вольтецкий.

— Вот с чего он, по-твоему, около тебя крутится? Ни красоты, ни приличного приданого.

Бум. Второй ботинок почти достиг цели, но наглая колючая морда успела нырнуть за обитую тканью спинку мягкой мебели.

— И нечего обувью разбрасываться, — проворчал Грема, уже не рискуя высунуться, поскольку Илька, сидя на кровати, потянулась к симбиозу кочерги и ухвата, которые в запале сборов она умудрилась втугую связать лентами, а братец прихватил из ее комнаты непонятно зачем вместе со всеми вещами.