Легенда - Макс Хоффер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Какой секрет?
— Его нечеловеческой силы и быстроты. Но как я и говорила, обо всём тебе расскажет магистр, если ты конечно захочешь.
— Пффф, — фыркнул Тан, ковыряясь кинжалом в костре.
— Ты особенный Атанасиус!
— Ладно, поглядим на твоего Магистра. Но прежде чем мы поедем нам необходимо кое-что сделать.
— Что? — удивлённо спросила Уна.
Тан достал из костра раскаленный кинжал, — Надо прижечь рану!
***
Смеркалось и на горизонте уже показались огни родной деревеньки. Через небольшое озеро, вдоль берега раскинулись редкие домики с коричневыми глиняными крышами. В окнах горели масляные лампы, а дым из труб расстилался по склону лесистых гор. Она невольно улыбнулась. Но вдруг поняла, что сердце её не на месте. За эти дни она очень привыкла к Атанасиусу. С ним было спокойно и надёжно как ни с кем другим. Ей нравилось проводить с Таном время. Она не знала, для чего магистру понадобилась беседа с ним, и это очень волновало её.
— Мы добрались, — с радостью произнесла она.
— Красивое место, отдаю должное основателям этой деревни, они умели выбирать красивые места.
— Несколько сотен лет назад все жители этой деревни были членами ордена. Но время беспощадно. Люди умирали, а на их место приходили другие, которым не было дело ни до чего кроме себя. По этому, теперь, обитель ордена это небольшой каменный дом, расположенный у основания скалы.
Проходя вдоль дороги, Тан заметил несколько деревянных причалов для рыбацких лодок. Он вспомнил, как Сван брал его на рыбалку. Как учил премудростям ловли плотвы. Он никогда не говорил ему этого, но Атанасиус считал его своим отцом, своим братом, своим другом.
— Я клянусь тебе, тот, кто причастен к твоей смерти, пожалеет об этом, каждой частью своего тела! — мысленно произнёс Тан.
— О чем ты думаешь? — спросила Уна.
— Ни о чём, — отрезал Тан. — А эту деревеньку ни так уж легко отыскать скажу я тебе.
— Так и было задумано, — улыбнувшись, сообщила Уна.
Они прошли по дороге вдоль всех домов. Проходя мимо, Тан умилялся красивым придомовым дворикам. Детским деревянным качелям. Уютным беседкам. Всему тому, что так бесцеремонно отняли у него. Вдруг дома по краям дороги закончились, и их место заняли деревья и кустарники. Затем дорога повернула вправо, и уходила чуть выше. Незаметно дорога превратилась в тропинку, заканчивающуюся у порога одноэтажного каменного дома. Одна из стен его была покрыта мхом. Когда то хорошая дубовая дверь рассохлась, и сквозь её щель можно было разглядеть содержимое дома. Рядом с ним, на срубленном стволе дерева была установлена голубятня, за которой явно следили и ухаживали.
— Я так понимаю Ваш орден, переживает не лучшие времена? — саркастически обратился Тан к Уне.
— Бывало и лучше, — пожав плечами, произнесла Уна. Она подошла к цветочному горшку, стоящему рядом с входом. Отодвинула его в сторону, убрала плитку, находившуюся под ним, обнажив небольшую нишу в которой лежал ключ.
Когда Тан переступил порог, то в него закрались сомнения в правдивости рассказов Уны. Потому как не вооруженным взглядом было видно, что дом был не обжитой. Повсюду была паутина и пыль.
— Иди за мной, — приказным тоном сообщила она.
Тан строго посмотрел на неё, приподняв одну бровь.
— Я хотела сказать, пожалуйста.
Он скривил лицо, поднял глаза к верху, но подчинился.
Вместе они зашли в небольшую комнату, в которой не было окон, да и в принципе, вообще ничего.
— Ну и что дальше? — раскинув руки в стороны, произнёс Тан.
Уна подошла к стене, в которую было вмонтировано чёрное непрозрачное стекло. Только сейчас, когда глаза привыкли к темноте, там заметил что стены комнаты не из камня.
— Это что металл?
Уна ни стала ничего отвечать, лишь приложила руку к стеклу. Вдруг весь пол стал медленно опускать под землю.
— Что происходит? — с тревожным голосом спросил Тан.
— Ты на пороге прозрения, — гордо произнесла Уна.
***
Они спускались по наклонной вниз. Металлические стены сменили скальные породы, в которых светились необычные тусклые лампы кровавого цвета. Он с раскрытыми глазами смотрел по сторонам и под ноги. Его удивлению не было предела. Платформа опускалась всё ниже и ниже.
— Что это такое?
— Это грузоподъёмная машина.
— Я никогда такого не видел. Кто её смастерил?
— Люди, — сдерживая улыбку, ответила она. Ей нравилось видеть удивление на лице Атанасиуса.
— Это какой-то хитрый механизм, основанный на противовесах, — рассуждал вслух Тан. — Я прав? — спросил он улыбаясь. — Правда, я не вижу никаких направляющих…
Уна, не смогла сдержаться и то же улыбнулась в ответ, качая головой в знак того, что он ошибается. Они остановились так же неожиданно, как и тронулись. Платформа ровно вошла в пол, и если бы Тан не знал, что она может двигаться, ни за что бы её не обнаружил.
Развернувшись, перед его взором оказался небольшой туннель, полностью изготовленный из металла. Под ногами были в ровные квадраты сплетены металлически прутья, под которыми были проложены какие-то предметы похожие на канаты. Со всех сторон, снизу и сверху были установлены такие же тусклые лампы. Равномерно из стены выпирали металлические уголки, разделяющие их на ровные отрезки. Коридор упирался в металлическую стену. Никаких дверей, что бы попасть в другое помещение не было. Он шёл медленно, проводя руками по стенам, будто не веря в происходящее. Когда они уперлись в стену, Тан увидел надпись на древнем языке. Уна снова приложила руку к тёмному стеклу. В эту же секунду стена разделилась на две равные части, которые разошлись в стороны, исчезая в боковых стенах. Толщина их была неимоверно большая, не менее метра. Она зашла первая, но Тан не спешил переступать порог. Он стоял и осматривал их с недоверием. Затем обратился к Уне.
— Что это такое? Волшебство?
— Технологии. Но для тебя сейчас это одно и то же.
Он неохотно зашёл внутрь, после чего дверь закрылась. Неожиданно он услышал гул и почувствовал порывы ветра. Тан тут же схватился за рукоять меча, озадаченный происходящим. Но Уна остановила его, придержав за кисть.
— Прости, я совсем забыла сказать, это обязательная процедура, что бы войти внутрь.
В его глазах читалось сильное волнение. Вдруг все прекратилось и вторая стена, идущая следом, так же разошлась в стороны. Атанасиус молчал. Он смотрел на то, что открылось его взору. Потом
