Амаранта: Бунтарка Империи - Алхимик Слов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он изучил это. «Интересный металл, но он может принадлежать кому угодно».
— Командующий армией Холлоукрест сказал, что узнает грязный клинок Сикария, если увидит его. Не совсем так, но она вряд ли могла признать, что именно Сикарий предложил эту идею.
Капрал передал оружие товарищу. «Отнеси это в его офис и проверь».
Мужчина более низкого ранга побледнел, явно не в восторге от беспокойства Холлоукреста. Он принял кинжал, как ядовитую змею, отпер ворота и побежал во двор.
Ни Амаранте, ни капрал не произнесли ни слова, пока его товарищ отсутствовал, хотя он посылал в ее сторону многочисленные подозрительные взгляды. Она прислонилась к стене и изо всех сил старалась не обращать на него внимания. Близлежащая башня с часами прозвенела десять раз.
Ожидание дало ей время подумать и усомниться. У нее не было рычагов влияния на Холлоукреста, чтобы заставить его ответить на ее вопросы. Она шла обнаженной в логово гримбала, надеясь, что случай даст ей оружие, прежде чем грозный хищник съест ее. Это был своего рода «план», за представление которого она бы отругала новичка. Если бы Холлоукрест хотел ее смерти, было бы логичнее бежать быстро и далеко. Она могла бы вернуться в свою квартиру, забрать свои сбережения и навсегда покинуть город. Конечно, она проведет всю свою жизнь, размышляя, не идет ли по ее следу убийца. А потом был такой язвительный комментарий по поводу императора и чая. Если бы она ушла сейчас, она не только сбежала бы из своей жизни, но и бросила бы Сеспиана, императора, которого она поклялась чтить и защищать в тот день, когда стала силовиком.
Початок форми
Кінець форми
Когда солдат вернулся, у него уже не было с собой кинжала Сикария. Желудок Амаранты свело.
«Холлокрест ее увидит», — сказал он своему начальнику голосом, пронизанным удивлением. — Я должен освободить ее от оружия и сопроводить в его кабинет.
"Очень хорошо." Капрал наклонил подбородок в сторону Амаранте, как будто оказывая ей огромную услугу. — Можешь пройти.
Амаранта решила не говорить ничего глупого или самодовольного. Она могла снова пройти этим путем, но понятия не имела, в каких отношениях она будет с Холлоукрестом на обратном пути. Охранник обыскал ее и конфисковал оружие.
«Пойдем со мной», — сказал он.
Тот же охранник стоял у двери Холлоукреста, хотя на этот раз он смотрел на нее с любопытством.
— Ты убил Сикария? — спросил он, когда эскорт Амаранты ушел, не сказав ни слова.
"Да."
"Это поразительно."
"Спасибо."
Охранник выпрямился и, казалось, вспомнил свои слова: «Командующего армиями еще нет, но вы можете подождать внутри. Он скоро будет там.
Амаранта вошла и закрыла за собой дверь. Офис остался прежним, хотя без прохладного присутствия Холлоукреста он казался менее внушительным.
Она медленно двинулась вперед. Возможно, у нее было время понюхать.
На столе, рядом с кинжалом Сикариуса, толстая книга ненадежно свисала с края, всего лишь один непреднамеренный толчок, и она упала в мусорное ведро. Оставьте это. Сейчас время шпионить, а не наводить порядок на столе. Амаранта несколько мгновений смотрела на искривленный том, прежде чем не повиноваться своему внутреннему голосу.
Она пересекла комнату и поправила книгу так, чтобы ее края точно совпадали с краями стола. Она заметила листок бумаги, спрятанный — спрятанный? — между страницами. После секундного колебания она ткнула большим пальцем в книгу, чтобы отметить это место, и выдернула неприкрепленный лист.
«Холлокрест», — гласило оно, — вы сказали, что император находится под вашим контролем. Ваша марионетка не внесла ни одного из изменений, которые мы…
За стеной справа от Амаранты послышался стук. Она отскочила от стола. Появилась вертикальная трещина — потайная дверь. Она сунула записку в карман.
Холлоукрест вышел из прохода.
Не замечай книги, не замечай книги….
Его взгляд не сходил с ее лица, пока он обходил стол и садился. В глазах светилась враждебность. Это подтвердило предположение Сикария более тщательно, чем любые слова. Нет, сэр, вы не ожидали, что я добьюсь успеха, не так ли?
— Капрал Локдон, хорошо, что вы вернулись целыми и невредимыми. И так скоро. Замечательные результаты». Его улыбка была такой же ледяной, как иней, собиравшийся на стеклах окна за его столом.
"Спасибо, сэр."
«Это действительно кинжал Сикария». Холлоукрест провел ногтем по темному металлу. Пожар эмоций вспыхнул на его лице; ей казалось, что в этой смеси она уловила и гнев, и сожаление, но ни то, ни другое не казалось правильным. Холодный фасад быстро вернулся, скрывая дальнейшие эмоции. «Во многом похоже на Сикария, — размышляла она, — только убийца сделал это лучше».
"Да сэр."
— Как тебе удалось его убить?
— Вообще-то, сэр, я бы хотел начать со своего вопроса. Напряжение пробежало по ее телу, и она почувствовала себя ловушкой, вот-вот прыгнувшей. Она никогда не допрашивала вышестоящего офицера. Этого не было сделано. «Зачем ты послал меня умирать?»
— Я не знаю, что ты имеешь в виду.
«Сикариус — профессионал в смертельной игре, в которой у меня мало опыта. Он появляется из темноты и движется по снегу, не издавая ни звука. Если его вообще интересуют женщины, я сомневаюсь, что он позволит этому помешать бизнесу. Я больше не верю, что ты ожидал, что я победю его.
«Очевидно, что ты это сделал. Подробности, пожалуйста.
Амаранта рассмотрела это холодное лицо. Холлоукрест не собирался ничего выдавать и уж точно не собирался отвечать на ее вопросы. Ее уведут в темницу или на виселицу, даже не зная, почему. Ее единственной надеждой было попытаться удивить его, выбить из него ответы.
«Сикариус не умер», сказала она. «Он дал мне нож. Мы достигли соглашения».
"Нет!" Холлоукрест вскочил на ноги, перевернув стул.
Амаранта отреагировала не раздумывая. Она схватила кинжал со стола и держала его перед собой.
— Ты коварная сука, — прорычал Холлоукрест. — Я не верю, что ты и его соблазнил.
Что? Как он это придумал? Ее разум отразил ее удивление, и она задала более уместный вопрос: «Тоже?»
Холлоукрест, казалось, впервые заметил кинжал в ее руке. Амаранта опустила его, но не попыталась вернуть.
— Что значит «тоже»? она спросила. «Вы не можете говорить о…»
«Сеспиан». Холлоукрест ни разу не отвел глаз от кинжала, хотя на его лице отразился расчет, а не
