Банда Мило - Дэнни Кинг

— Промышленная зона подойдет. Там полно пустых заброшенных складов. Можем пробраться туда и устроить себе убежище.

— Убежище? Не гони. Мы не в Бэтменов играем. К тому же в промышленных зонах чертова туча камер наблюдения для защиты используемых площадей. Нас раскусят, не успеем мы и первую сходку закончить.

— А как насчет старой американской базы? — предложил Гуди, подразумевая микрорайон на окраине города, где некогда квартировали американские летчики с семьями, когда база бомбардировщиков еще действовала. — Ее все рано собираются сровнять с землей. Там все заколочено. Кроме детворы, там никто не появляется. Можем собраться там после того, как они отправятся баиньки.

— Да, неплохой вариант. Даже ничего. Думаю, его можно пробить. Возможно, подойдет… в том исключительном случае, если мы все-таки решимся провернуть это дельце.

— Ну-ну… продолжай.

Мы подорвали задницы и неторопливо зашагали от Элис в направлении американской базы. По ходу прикинули список ребят, которых могла бы заинтересовать перспектива совместного время препровождения следующие пяток лет. Перебрали кучу имен, обсудили анкету каждого, словно какие-то два менеджера из обувного магазина. Отличало нас, пожалуй, лишь то, что устраивать собеседование каждому кандидату мы не могли до тех пор, пока не удостоверимся, что он действительно соответствует по квалификации и позарез нуждается в работе. Но это если мы все-таки решимся пойти надело. Ставки высоки, так что ни одна душа за пределами команды не должна ничего знать. Никто. В противном случае мероприятие сорвется, едва успев начаться.

Открывали список мой знакомый взломщик Беке со своим приятелем Олли, но Гуди сказал, что оба получили по году и мотают срок в Эрлстоке. Новость явилась для меня полной неожиданностью, потому как Беке считал, что его никогда не посадят. Мне тут же пришло в голову, что я выиграл пари, и Беке теперь должен мне пятьдесят фунтов. Что ж, увидимся через годик. Надеюсь.

— Ну конечно же, Норрис — напомнил мне Гуди.

Норрис начинал как магазинный вор, потом продолжил как угонщик автомобилей, грабитель, ну и вообще вор широкого профиля. Хрен знает, как ему удалось заполучить работу в супермаркете, потому как его анкета ничуть не уступает моей. Должно быть, его пропихнул центр занятости или что-то в этом роде. Норрис специализировался по отъему сумочек у подвыпивших дамочек в ночных клубах. Однажды он продемонстрировал мне свое мастерство на практике. Парень просто сидел у края танцпола и смотрел в оба. Вот появлялся подходящий объект, накапливалось достаточное количество народу, он подруливал к ней. Покачивая бедрами и сверкая желтовато-жемчужной улыбкой, начинал пританцовывать практически вплотную к жертве; она, естественно, посылала его куда подальше и поворачивалась спиной. Он и отваливал. А вместе с ним и ее сумочка. Далее, пока дама сбита с толку его наглыми действиями или занята своими приятелями, Норрис на «раз, два, три!» хватал сумочку за ремешки и, пританцовывая, удалялся, волоча ее по полу вслед за собой. Не доходя до края танцпола, прятал добычу под рубашку и, проскользнув с ней в уборную, выворачивал содержимое, прибирал деньги, кредитки, прочие ценности и выбрасывал сумку где-нибудь в темном углу. За один раз он проделывал по пять шги шесть заходов и скоренько сматывайся, не оставляя вышибалам ни единого шанса разобраться в происходящем. Не очень-то почетное и приятное занятие, но Норрис и сам особой приятностью никогда не отличался. Как, впрочем, и все воры. И вот вам потрясающая новость. По словам Норриса, число дамочек, выходящих в свет в субботу вечером с пятью фунтами в ридикюле, приближается к критической отметке. Это же просто позор!

— Кто там у тебя еще есть? — спросил Гуди.

— Дай подумать. Возможно, Мэнни. Когда-то мы вместе воровали автомобильные аудиосистемы.

— Знаю, знаю… Сам скупал их у вас кучами.

— Только теперь у него жена и ребенок. Черт, кажется, это теперь повальное увлечение. Ему наверняка нужны деньги, но парень вряд ли рискнет ради них свободой. Особенно учитывая, как долго он ни в чем не был замешан, — размышлял я.

— А как насчет твоего братца? — поинтересовался дурень.

— Что?! Шутишь, что ли? Да он сообщит легавым, как только увидит нас вместе.

— Да ну… Не станет он… — замотал головой Гуди.

— У Терри своя логика: лучше я получу маленький срок за преступный сговор, чем большой — за состоявшееся преступление. В самом крайнем случае он сдаст нас Уизлу и сам же об этом нам и расскажет. По мнению Терри, он таким образом оказывает мне услугу.

— Поверить не могу, — пробормотал Гуди, уставившись на траву и в замешательстве постукивая каблуками ботинок.

— Я скажу тебе, кто уж наверняка возьмется за это дело. Мой старый приятель Боб Лайкер.

— Лающий Боб? Этот отморозок? Да брось, всему должен быть предел, — возразил Гуди, но я-то знал: Лающий Боб, как никто другой, подходил для этой работы.

Лающий Боб получил свое прозвище совсем не потому, что нам нравилось каламбурить. Нет, просто этот парень — абсолютный законченный псих: эдакий гигант размером с дом, минимум мозгов, да и те в кулаках… Да, такого безжалостного типа я, пожалуй, не встречал нигде — ни на свободе, ни в неволе. Кажется, я уже упоминал, что познакомился с ним в школе для идиотов и загремели мы вместе за ограбление «Эр-Джи ныос». Так что мы — давнишние друзья. Если подумать, я, пожалуй, один из немногих в мире, кому может сойти с рук хамство в отношении Боба, хотя все-таки стараюсь этим не злоупотреблять. В свое время Боб занимался всем понемногу, хотя его специальностью — кроме той, что закрыла для него двери всех местных пабов, — являлся уличный грабеж. Боб был настоящим профи, не какой-нибудь там мелкий псих, отнимающий кошельки у старушек. Ему всегда удавалось сорвать неплохой куш либо наличными, либо драгоценностями. Думаю, в наши дни его окрестили бы Ролексом. Он частенько наведывался в роскошные районы Лондона, проводил там по полмесяца, намечал жертву — какого-нибудь тупого богача, — поджидал его у выхода из какого-нибудь шикарного питейного заведения, и когда тот вываливался из него в невменяемом состоянии, прибирал к рукам все, чем тот заносчиво щеголял. Боб заявил однажды, что грабанул самого Антея Тернера. Возможно, тут он привирает. В общем, неплохой член команды, хоть и слегка непредсказуемый.

Одна проблема: без Джимбо он вряд ли пойдет на это дело.

Иначе известный как Джимбо Джонкерс. Сказать по правде, мне не очень-то много о нем известно. Только то, что он являлся партнером Боба по «ролексовому» бизнесу. Хотя он совсем не похож на Боба. Малость худоват и щупловат. Джимбо находился в незавидном положении лучшего друга Боба. Все остальные до черта боялись появляться где-либо в непосредственной близости от этого громилы. Джимбо же, наоборот, до черта боялся выходить без него. Не знаю уж, где они познакомились, но однажды Боб решил, что Джимбо — его друган. Сам Джонкерс тогда мотал долгий срок. Сказать, чтобы в их паре Джимбо выполнял функции мозга для мышечной силы Боба, значит, сказать неправду. Скорее выполнял роль подхалима. Любую безумную, самую нелепую идею Боба «срубить пару сотен» или «навалять придуркам» Джимбо поддерживал без лишних разговоров. Даже несмотря на всю гипотетичность нашего с Гуди разговора, у меня не было абсолютной уверенности в том, стоит ли включать в список его кандидатуру. Джимбо ведь мог воспользоваться таким отличным шансом, чтобы избавиться от Боба на несколько лет. Но Лайкер без него не согласится. Так всегда. В игре, которую мы затеваем, это может иметь большое значение. Боб ни за что на свете не согласится пойти надело без Джимбо. В общем, так или иначе, все мы повязаны друг с другом. Тихоня с медленной речью… Мне всегда казалось, что у него полный рот стеклянных шариков.

— Впрочем, и Джимбо может кое на что сгодиться. Будет сдерживать энергию Боба. Кому-то все равно придется это делать, — заключил я.

— Итого пятеро? Кто еще? — спросил Гуди, сгорая от нетерпения, словно ребенок в предвкушении поездки на карусели.

Я почесал затылок, закурил сигарету — эти вещи всегда ускоряют мыслительный процесс, — и меня осенило касательно следующего новобранца.

— Парки.

Парки, наверное, отсидел столько же, сколько и я. С одним отличием: каждый процесс он превращал в целую театральную постановку. Понимаете, Парки — черный, против чего я совершенно не возражаю, но сам он, кажется, возомнил себя Нельсоном Манделой или кем-то вроде него. Он находил свободные уши и при каждом удобном случае кричал о дискриминации и клялся в собственной невиновности. Если только этим «ушам» не была известна истина. Тогда он оставлял попытки, смеялся и говорил что-то вроде: «Ну, всегда нужно пробить этот вариант, не так ли?» Я лишь однажды видел Парки в действии. Тогда он влетел в «Макдоналдс» и предъявил претензию, что один из уборщиков только что обозвал его «гребаным ниггером», за что потребовал возмещения морального ущерба.