И друг может предать (СИ) - Волшебная Елена

Магия заструилась лениво, будто укоряя, что её то укрощают, то отпускают на волю.

— Он светится, — ткнул в сторону груди парень. Взглянув вниз, я лишь хмыкнула. Мало кто из людей знает, но пока камушек не напитается магией носящей его ведьмы, он не будет гаснуть. На это нужно пара часов, которые как раз будут проведены в карете.

Надевая на руку вместо уже довольно привычной пары изящный, с той же россыпью сапфиров, браслет, я задалась вопросом: а где он за такое короткое время нашёл украшения и почему был уверен, что я выберу синий цвет? Вопрос был написан на моём лице, потому что из уст парня последовал ответ:

— Подбирал под цвет глаз, — я фыркнула, понимая, что предсказуемая. Щёлкнула пальцами, представляя себе, что волосы мягко завиваются на концах и скручиваются на затылке в замысловатую причёску.

— Меня перекрась, — принц подошёл ближе, не зная, что нужно делать.

— Руку давай, — хищно оскалилась я, от чего парень побледнел, готовясь к худшему. — В какой бы цвет тебя перекрасить… В малиновый или фиолетовый? Или салатовый? — размышляла я, тем временем наблюдая, как волосы принца, пусть и не по-настоящему, но темнели, как будто их мазали дёгтем. — Готово! — и тут же парень ломанулся к зеркалу, готовясь к ужасному. Увидев себя с чёрными волосами, красиво зачёсанными назад, он стал себя внимательно разглядывать.

— А я очень даже ничего. Даже когда брюнет, — остался доволен он. — А ты не будешь менять себе расцветку?

— А зачем? — я подошла к нему. Став рядом, неторопливо завязала ленту тёмно-синей маски с рисунком похожим на тот, что был на подоле. — Меня там ни то что перекрашенную, даже такую никто не знает.

Парень лишь кивнул, в последний раз поправив фрак, и услужливо протянул руку.

— Слишком лживо, — взглянув на него, вынесла вердикт я. — Видно, что ты со мной знаком лишь пару дней. Попробуй ещё раз, — злобно фыркнув, принц отважился на ещё одну попытку.

— Лучше, но ещё сыро, — небрежно бросила ему, любуясь своим отражением. Пожалев, что так рано надела маску, уже захотела снять её, когда Алекс внезапно обхватил мою талию, притягивая к себе и сказал, смотря на меня своими глубокого серого цвета глазами:

— Яра, пойдём пожалуйста, — и с просьбой протянул ко мне ладонь, которую я, как зачарованная, аккуратно приняла, почувствовав тепло и силу. Подняла вновь взгляд на парня и изумилась: на меня смотрел всё тот же эгоист с нечитаемым выражением лица. Это меня взбесило: какой же лицемер!

— Как видишь, сыграю свою роль я великолепно, но сможешь ли ты? — усмехнувшись, поинтересовался он.

— Конечно, идём, Сашка, — сладким голоском говорю и повторно беру его за руку, выпрямляя спину и легко, но с достоинством улыбаюсь.

— Неплохо. Но как ты меня назвала? — скривился он, а я поняла, как могу над ним издеваться.

— Сашка. А что, не нравится? Могу Шуриком звать, — предложила, тем временем бережно, чтобы не растрепать причёску, развязывая ленту маски.

— Почему я тебя корсетом не задушил? — задал он риторический вопрос, протягивая мне чёрный бархатный плащ, скорее чтобы скрыть свечение танзанита, чем ради того, чтобы не мёрзла, а затем вышел из комнаты с такой скоростью, что мне пришлось кинуться следом, не взирая на высокий каблук, лишь бы поспевать за ним.

Карета с четвёркой лошадей уже ждала нас у крыльца. Кони покосились на нашу странную парочку, ближайший к нам даже повернул морду, за что удостоился от принца быстрого поглаживания лба.

Сев в карету и подождав, пока она тронется, я заинтересованно спросила:

— Неужели лошадей любишь?

— Очень, — кратко ответил он, не давая повод для новых разговоров, и уставился на маску у него в руках. Решив поддержать его молчание, я ехала, только смотрела уже на него. Был он настолько идеален, что долгое время не могла ни к чему придраться. Но вот взгляд выхватил не застёгнутую пуговичку на тёмно-синей рубашке, и я, небрежно махнув рукой, толкнула в ту сторону немного магии.

— Раздеваешь меня? — поднял на меня он свой взгляд и улыбнулся, но не как всегда саркастично, а слегка напряженно.

— Что такое? Ты весь в боевой готовности. Ждёшь чего-то каждую секунду! — как можно мягче спросила, надеясь таким образом разговорить, потому что звук колёс по земле да редкое ржание лошадей уже порядком поднадоело. Да и то, что шторки на окнах парень сразу же задернул, а свечи не зажег, нервировало. Благо, хоть танзанит слегка разгонял мрак.

— Не привык так просто ездить в каретах. Обычно куча сопровождающих. А тут только ты да кучер. А ещё жду не дождусь когда увижу мать. Она конечно строгая и довольно деспотичная, но всё-таки та, что родила меня.

— Скучаешь по ней? — понятливо кивнула я.

— Как будто бы ты по своей нет, — пожал он плечами.

— Я даже не знала её. Она кинула меня, когда я была ещё слишком маленькой, чтобы понимать, что происходит. Оставила на произвол судьбы. Если бы не сила, а затем не Элла, я бы не выжила, — бесцветно произнесла я. — Но знаешь, я не осуждаю ни её, ни отца. Просто я была им не нужна. А вообще, скорее всего, я получилась случайно. В нашем городе полно насильников. А кому нужно маленькое живое напоминание о таком, — постепенно мой голос затухал, я чувствовала, как по щеке катится одинокая слеза, а танзанит от выплеска эмоций разгорается всё сильнее и сильнее, разгоняя полумрак кареты. Попытка склонить голову, чтобы мои чувства было невозможно прочесть, была безапелляционно прервана пальцами принца, приподнявшими подбородок.

— Не надо плакать, — попросил он, смотря на меня снизу вверх. В глазах его я заметила сочувствие и даже что-то напоминающее сожаление. Я коротко кивнула, но от понимания того, что меня первый раз за долгое время кто-то выслушал, слёзы полились ещё сильнее. Дёрнувшись назад, как можно сильнее приткнувшись к алой бархатной обивке стен, я постаралась скрыть под тканью танзанит, чтобы вновь погрузить в тьму простор кареты. Мне это практически удалось, когда почувствовала, что меня схватили и усадили на колени, попутно ласково поглаживая плечо и прижимая к груди.

— Яра, я прекрасно понимаю, что всё это грустно, но просто забудь об этом. Теперь же всё хорошо? — несвойственным утешающим тоном зашептал в ухо мне. Кивнув (хотя какое тут хорошо? Почти в рабство к коронованной особе попала) и стукнув парня довольно сильно головой в подбородок, который он положил мне на макушку, всхлипнула, но он, на удивление, смолчал.

— Прости, — попросила я, на этот раз медленно и аккуратно откинула чуть назад голову, чтобы заглянуть в глаза. Одновременно ткань плаща соскользнула с груди, позволив ожерелью освещать маленькое помещение. — У тебя глаза кажутся синими, — хмыкнула, млея от тепла тела, греющего даже через плащ.

— Конечно, я же великолепен, — не остался в долгу наследник престола. Я глухо застонала, проклиная этого гада с завышенной самооценкой. — Ладно, ты тоже выглядишь сегодня ничего. Особенно разрез платья, — он прошелся пальцем по икре и пошёл им выше, но, увидев моё недовольство, благоразумно решил остановить и убрать свой палец у коленки.

Тем временем за плотными шторами стали видны слабые тени от фонарей, и стало ясно, что мы въехали в город. Парень переместился на своё сидение напротив и быстро завязал на себе маску, полностью откидывая от себя личность принца Александриса и становясь таинственным и оттого неимоверно притягательным незнакомцем. Тёмный цвет волос и выгодно подчеркивающая его одежда делали его на пару лет старше.

Парень на секунду выглянул за штору, а затем выдал:

— Мы почти приехали. Надевай уже маску, — лишь кивнула и так же как он минуту назад завязала ленты, держащие моё инкогнито. Затем на ощупь постаралась спрятать ненужные концы лент в прическу, и принц, видя мои мучения, всё же решил помочь. Тем временем танзанит, напитавшись магией, погас, но в нём всё ещё проскальзывала изредка искорка.

— Почему он до сих пор загорается? — задал вопрос Алекс.

— Скоро перестанет. У него есть талант аккумулировать магию, а затем, при нехватки резерва у ведьм или других существ, использующих магию, её отдавать.