Андрей Шевченко – «дьявол» с Востока - Энцо Катаниа

А что обо всем этом думал сам герой? И впрямь надеялся победить в споре за звание лучшего футболиста Европы? «Нет, – продолжает Альбертини. – Он знает, что играет на том же уровне, что и еще трое или четверо футболистов, и прекрасно понимает, что на итоговую расстановку влияют командные победы. И если в этом году ему не удастся победить, то мы, его товарищи по команде, сделаем это вместе с „Миланом“ все возможное, что бы получить желанный трофей через год». На самом деле, Шева в числе трех-четырех других футболистов составил конкуренцию тогдашнему полузащитнику «Ювентуса» Зинедину Зидану («Если бы это было возможно, я проголосовал бы за него»), который из-за своего секундного срыва в одном из матчей Лиги чемпионов боднул противника головой, что не ускользнуло от ока телекамер Евровидения, и потерял столь необходимые баллы. «Золотой мяч»-2000 получил Луиш Фигу, ас «Барселоны», перешедший впоследствии в мадридский «Реал» за рекордную трансферную сумму в 170 миллиардов лир. «Я присудил бы премию украинцу, на второе место поставил бы Ривалдо, а Фигу только на третье. Шевченко – настоящий феномен», – сказал Дино Дзофф. Однако уже перелистывалась очередная страница истории. И нет почти никого, кто не признавал бы за Шевченко роли звезды на мировом футбольном небосклоне. И нет ни одного тренера, который бы не отмечал его данных и характерных особенностей. Он продолжает возбуждать желания и разжигать аппетиты. На него стал заглядываться даже «Реал», но Андрей и ухом не ведет, продолжая сохранять верность «Милану». «Я хочу остаться здесь, потому что здесь я вижу свое будущее…» Это, уже энное, его объяснение в любви «Милану», хотя тому и пришлось расстался с тренером-джентльменом, с которым у Андрея завязалось столь интересное и плодотворное сотрудничество.

С «МИЛАНОМ» В СЕРДЦЕ

Пенальти, который Шевченко впечатляющим ударом превратил в гол, для победы оказалось явно недостаточно. Как не хватило и гордости, продемонстрированной Себастьяно Росси и Билли Костакуртой и мужества, с которым капитан Паоло Мальдини, лучший на поле, боролся с соперниками все полтора часа. И даже переживаний семидесяти тысяч болельщиков на трибунах «Сан-Сиро» и миллионов телезрителей явно было недостаточно. Шотландский арбитр Хью Даллас подарил столь необходимую испанцам из Ла-Коруньи ничью, сначала назначив необоснованный пенальти в ворота «Милана», а за минуту до того аннулировав гол Оливера Бирхоффа. Матч явно не оправдал ожиданий миланцев, а пенальти заработанный Сержинью и хладнокровно реализованный Шевченко, явно запоздал и оказался бесполезным. В четыре оставшиеся минуты игра шла, что называется, на зубах, но хозяева так и не смогли спасти положения. Ничья – 1:1, прощай, финал 23 мая, который состоится как раз на «Сан-Сиро»! Прощай, Европа! Это случилось вечером 13 марта 2001 года.

Сильвио Берлускони был на трибуне. Он не приходил сюда с 18 октября 2000 года, когда встреча между «Миланом» и «Барселоной» окончилась вничью – 3:3. Из чувства уважения тифози убрали лозунги, обвинявшие Сильвио в недостаточных затратах на обновление команды. Фотокорреспонденты держали его под вспышками своих аппаратов. За весь первый тайм ни один мускул не дрогнул на его лице. «Верю ли я в победу? Не знаю, но мне кажется, что ребята выкладываются полностью», – сказал он в перерыве. Но под конец игры он о чем-то долго вполголоса переговаривался с Адриано Галлиани, а последние минуты завершились явной филиппикой, о чем говорили и его лицо и непрерывно движущиеся руки. «Я еще займусь „Миланом“, – сказал он. – Команда играла с душой. В конце люди даже аплодировали. Значит оценили… Я несколько устранился от дел, потому что в последние два года мне не по душе некоторые тактические приемы… У нас часто рассуждают о президентах, которые вмешиваются в дела команды, навязывают собственную точку зрения. Я, полагаю, не подавлял самостоятельности ни членов правления, ни тренера и, надеюсь, это оценили. Я, как и все тифози, страдал молча. К сожалению, многое из того, о чем я говорил, оказалось справедливым, но руководство и технический персонал, похоже, чувствовали постоянную поддержку печати и болельщиков. Даже когда накалились страсти, я не сделал никакого заявления. Но теперь настаал пора что-то предпринимать. Когда эта команда выходила победительницей, это было чьей-то заслугой, а когда она проигрывает, виноват клуб. Подобные соображения не выдерживают никакой критики».

Очень жесткие слова. Каждое, как удар хлыстом, подразумевающее прямое увольнение тренера Альберто Дзаккерони, несмотря на то, что на прямой вопрос о переменах на тренерской скамейке президент отвечал: «Пока что не время это решать». Дзака не то чтобы очень удивляли подобные высказывания: «Все это тянется уже три года. Не думаю, чтобы нашелся хоть один тренер, идеально ладящий со своим президентом. Просто, есть люди, такие как Берлускони, которые открыто высказывают свое несогласие, а есть такие, кто предпочитает молчать. Вот и вся разница». Дзаккерони не захотел высказываться в пользу кампании по приобретению новых игроков. Ограничился только следующим: «Если тебе не помогают в формировании команды, ты не всегда можешь уйти и не всегда можешь сказать „купите мне Фигу или Ривалдо“. Я постоянно утверждал, что имеющаяся в моем распоряжении группа игроков может противостоять кому угодно, но только в том случае, если все они здоровы и готовы выйти на поле. Но обычно серьезные команды имеют и классных запасных на случай кратковременного отсутствия трех или четырех ключевых игроков. Если же испытывать кадровые проблемы, да, тому же три или четыре месяца, то тут уж никто не гарантирован от поражений…» А что он думал об отставке? «Не вижу причины, – говорит Дзак. – Я знаю, что в воскресенье во время встречи „Милана“ с „Бари“ буду сидеть на своей скамейке, но если кому-то кажется, что можно предпринять что-то получше, надо принимать другие решения».

14 марта 2001 года, в среду, в 9.15 Адриано Галлиани попросил к телефону Альберто Дзаккерони: «У меня для вас плохая новость…» А ведь в декабре тренер и его «Милан» начали котироваться в Европе, доведя беспроигрышную серию до восьми матчей (три победы и пять ничьих после 0:1 в Лидсе), чего не удавалось добиться с сезона-1992/93, когда серия равнялась десяти матчам и была прервана поражением от марсельского «Олимпика» (0:1). С Рождества «Милан» не мог пожаловаться ни на невезение, ни на вставших с левой ноги арбитров. Можно было с горечью вспоминать, что уже в самом начале матча против «Галатасарая» в групповом турнире Лиги чемпионов на «Сан-Сиро» Жардел и Хассан забили два мяча. Но команда все-таки сравняла счет благодаря Хосе Мари и безукоризненно пробитому Шевченко пенальти (кое-кто даже называл его «каратель турков» после хет-трика в игре с «Бешикташем»), сожалея о штанге, перекладине и массе упущенных возможностей. А как было не вспомнить ничью во Франции против «Пари Сен-Жермен»? Именно Шевченко с его олимпийским спокойствием и ангельской невозмутимостью в тот раз вышел из себя: «Милан» должен был выиграть. Судья вел себя, будто нарушений вовсе не было, и часто останавливал игру из-за офсайдов, которых тоже не было!» В общем, «Милан», играя против всех и вопреки всему, что мешало идти вперед, в конце концов, стал спотыкаться, вплоть до печального вылета из Лиги чемпионов.

Увольнение Дзаккерони было делом решенным, но авторитетные авторы передовиц, которым нечего было делить с политиками, хотя и признавали за Берлускони неоспоримые и многолетние заслуги в создании победоносного «Милана», не одобряли подобного исхода, когда президент предстал перед всеми в качестве разгневанного божества, которое долгое время держалось в стороне от событий, а потом вдруг решилось вмешаться, размахивая своим Евангелием. «Должен все-таки быть какой-то стиль, должны быть хоть какая-то терпимость или хоть намек на угрызения совести, чтобы поражение выглядело достойно. Вчера вечером, дорогой дотторе Сильвио, мы нисколечко этого не заметили», – писал по горячим следам событий Кандидо Каннаво, главный редактор «Гадзетты делло спорт», остановившись также и на поражении итальянских клубов, которым так и не удалось продолжить борьбу ни в Лиге чемпионов, ни в Кубке УЕФА, и призывая всех посмотреться в зеркало и «немного поразмышлять о ваших доходах, высокомерии и этом коллективном устранении». А Джорджо Тозатти, между прочим великолепный обозреватель из «Коррьере делла Сера», тщательно анализировал тот факт, что Альберто Дзаккерони, «которого давненько недолюбливал хозяин и практически ликвидировал всего несколько месяцев назад», хотя где-то и виноват, но, конечно же, не единственный виновный и не заслуживает «ни преждевременного увольнения, ни столь яростных и неблагородных нападок», хотя бы потому что он выиграл национальный чемпионат с «Миланом», стоявшим ниже «Лацио» и потому, что постоянно находился в «тяжелейших условиях для работы», «из-за целого ряда неприятностей, резко уменьшивших штатный состав» и «из-за довольно низкого уровня самого этого состава». Тозатти признавал, что Берлускони разбирается в футболе, как никто другой, но добавлял, что даже он обычно, «не признавая пределов в ценах и ангажементах», сторонник «респектабельности и взаимоуважения в более осмотрительной и сдержанной стратегии капиталовложений», мог бы принести и побольше пользы «Милану», в котором Шевченко стал единственным крупным приобретением за последние два сезона, если бы президент НОК Италии позволил ему кое-что изменить. А между тем известные люди, вроде Лучиа Гранелло на страницах «Ла Репубблика», продолжали вспоминать три года совместной работы. Роберто Беккантини («Ла Стампа») тоже пытался представить, по какому пути бы пойти миланская революция и заключал: «Европа ошеломленно смотрит на нас. Пять знаменитых клубов уволили тренера. Вот единственный наш „рекорд“. Этих пятерых звали Марчелло Липпи (его уволили из „Интера“ 3 октября 2000 года после поражения от „Реджины“ (1:2) и заменили на Марко Тарделли), Зденек Земан (уволен из „Наполи“ 13 ноября 2000 года после ничьей с „Перуджей“ (1:1) и заменен на Эмилиано Мондонико), Свен-Ёран Эрикссон (уволен из „Лацио“ 8 января 2001 года после матча римлян с „Наполи“ (0:2), заменен на Дино Дзоффа), Альберто Малезани (уволен из „Пармы“ в тот же день после поражения от „Реджины“ (0:2) и заменен на Арриго Сакки, который 1 марта откажется от работы из-за стрессовых перегрузок и его заменит Ренцо Уливьери), Фатих Терим (уволился из „Фиорентины“ 26 февраля 2001 года из-за серьезных разногласий с президентом Витторио Чекки Гори, и был заменен на Роберто Манчини).