Вынужденный - Лика П.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Положила платок на диван, пошла искать ванную, она меня всегда успокаивает, жаль – нет наушников и телефона. Обойдусь и без них…
После ванной быстро перебралась в гардеробную, не хочется, чтобы меня застали в таком виде. Действительно, гардероб был весь набит одеждой для меня, чего только не было. Удивило скорее, что Алан нежаден, ну это вроде ничего такого для богатого человека, однако… Мой взгляд упал на комбинацию черного цвета с частично розовым цветом на лифе. Боже… какая красота, никогда не думала, что эти два цвета могут так сочетаться. Надела ее, как же красиво, тоненькие бретели совсем немного розового гипюра сверху лифа, к низу чуть расклешенное, до середины бедра с разрезами по бокам и на них крошечные розовые бантики. Провела по тонкой материи ладонями, мне нравится. Даже в трудных ситуациях надо искать положительные эмоции. На этой положительной ноте я направилась спать…
Утром я уже не была уверена в своих словах, что говорила себе перед сном, пытаясь себя подбодрить. Явился мой диктатор, застав меня врасплох, я была еще в постели. Не успела укрыться. Попыталась натянуть на себя одеяло, но резким движением его выдернули у меня из рук.
– Что ты пытаешься от меня спрятать? М-м… Юля? Это глупо, не находишь?
– Отдайте одеяло, я себя неловко чувствую.
– Почему это? Я твой будущий муж, и передо мной ты будешь чаще раздетая, чем одетая. Привыкай, – сказал, окидывая мои ноги своим любопытным взглядом так, что я от смущения поджала пальчики на ногах. А он вернул к ним свой взгляд, и какое-то время, смотрел на них и только потом поднялся выше. Не выдержав давления с его стороны, чувствую, как покраснели мои щеки, сжала руки в кулаки и зажмурила глаза. Это был и страх, и смущение, все вперемешку. Он первый мужчина, который видит меня в таком виде. Через какое-то время сказал глухо:
– Не бойся, я тебя не трону… но только до брачной ночи, – прочистив свое горло, уже привычным для себя, грубым голосом сказал:
– Хочу, чтобы ты понимала, я не собираюсь с тобой цацкаться. Пришел тебе сказать, что через неделю, в субботу мы женимся. Ты должна быть счастливой невестой, никаких капризов, а тем более – слез, чтобы я не видел. В брачную ночь будь послушной и ласковой, никаких девичьих выкрутасов терпеть не намерен. Поняла?!
Мое сердце зашлось в бешеном ритме, но я открыла глаза:
– Поняла…
– Отлично… твоему отцу сегодня отправят приглашение.
Я кивнула. Помню, что отец говорил, что он собирается покинуть страну и уехать навсегда. Я не держу на него зла, а тем более, он болеет. Я не могу злиться на него – он же мой отец. Благодарна уже за одно то, что он мне дал жизнь, а с остальным надо справляться самой, видимо… Услышала только, как дверь где-то вдали закрылась. Ушел и хорошо… Подтянула одеяло к себе, согнув ноги в коленках, опершись на них подбородком, замотала себя в одеяло, оставив торчать из него только глаза…
В таком состоянии я просидела недолго, минут двадцать. Сидела бы еще, если бы до мозга не дошло, что надо вставать. Все-таки, это нехорошо – столько находиться в комнате, что обо мне подумают родители Алана… Умылась, оделась. Нашла красивое боди, похожее на водолазку с закрытой шеей. Надела его и юбку в пол, все мятного оттенка. Заплела косу и подумала, что возможно надо надеть платок на голову, вроде ничего не говорила ни Аза, ни Алан… но ведь его мама, Аминат Ишаховна, носит платок. Нашла на полке стопку красивых платков. Подобрала мятный, в тон своему наряду. Завязывать я особо не умею, у нас одна девушка ходила в школу с покрытой головой, очень интересно повязывала, так что я имею представление, как это делается. Вообще, конечно, я знаю, что в Осетии десять процентов мусульмане, а девяносто – христиане. Семья Алана христиане, но вот мама платок носит, видимо, это не зависит от религии. А вообще, у меня много знакомых мусульманок, и чего я не интересовалась, как надо платок повязывать. В общем, повязала так, чтобы узелок оказался под косой. Так и вышла гордой походкой навстречу идущему работнику, который меня проводил к моей будущей свекрови…
– Доброе утро, – поздоровалась я с мамой Алана и еще двумя женщинами, завтракавшими за столом. Предположительно тетушки Алана, которые придирчиво обсматривали меня, пока Аминат Ишаховна не пришла на помощь.
– Юля, присаживайся рядом со мной.
Я прошла за стол.
– Как тебе спалось?
– Спасибо, хорошо, – растерявшись, я не знала, что сказать.
– А где Алан? – не знаю, зачем я вообще спросила.
– Он с мужчинами поехал оформлять подготовку к назначенной свадьбе. Познакомься с тетями Алана. Это – тетя Дегиза, – полноватая женщина маленького роста с пухлыми пальцами, унизанные перстнями и маленькими сверлящими глазами, видимо у них это семейное, сверлить глазами. – И тетя Сарука, – она, наоборот, видно, что расположена к полноте, но держит себя в форме. Миндалевидной формы глаза, маленькие губы, более сдержанна, чем первая тетушка. Она с интересом меня рассматривала, скорее из любопытства.
– Очень приятно, Юлия, – они обе, только слегка кивнули головой. Передо мной поставили сытное блюдо, которое я с утра не ем и, наверное, никто не должен.
– Что такое доченька, не нравится?
Я встрепенулась при этих словах, так не привычно было слышать слово «доченька».
– Эм… нет, что Вы… – а что мне надо говорить в ответ, тоже «мама»? О боже… как в этой ситуации поступить, промолчать
