Четвертая высота - Елена Ильина

– Можно мне пойти? – вдруг спросила Гуля, вскакивая. – Можно?

В глазах её отразились отблески огня.

– Зачем? Храбрость показать? – спросил Лёва.

– Нет, не потому, – сказала Гуля. – Просто хочется себя испытать.

– Нет, Гуля! – твёрдо сказал Лёва. – Это невозможно. Ваша смена всего несколько дней как приехала, и вы совсем не знаете здешних мест. В этом лесу есть непроходимые заросли, колючие, злые травы и кустарники. Иглица, например.

– А ещё есть держидерево, – добавила вожатая Соня, маленькая, тоненькая девушка, похожая на девочку.

– Да, да! – подхватил Лёва. – У этого дерева ветки как лапы. А на лапах – пальцы, загнутые, точно когти. Но самый злой хищник – жгитрава, колючий молочай. Жгитрава и царапает, и режет, и жжёт. Да ещё выделяет ядовитый сок.

– А что будет, если дотронешься до жгитравы? Обожжёшься?

– Ещё как! Точно о крапиву. Только крапивный ожог через час проходит, а эти ожоги и в месяц не заживают.

Лёва подбросил в огонь коротких сухих веток.

– Вот что, ребята, – продолжал он. – Завтра утром мы с вами заберёмся в лес, и я покажу вам все эти травы и кустарники. А сейчас идите-ка спать… Столько прошли за день, пора и на отдых…

Все встали и разошлись по палаткам. У костра остались дежурить Лёва и Соня.

Вокруг стало совсем тихо. Только в траве не умолкая звенели цикады.

– Вдвоём нам дежурить незачем, – сказал Лёва. – Ложись-ка спать. А на рассвете меня сменишь.

– А не лучше ли так, – спросила Соня, – сначала ложись ты, а потом ты сменишь меня, и я буду спать до утра?

– Ну ладно, – согласился Лёва. – Разбуди меня ровно через час.

И Лёва ушёл. Улёгся он позади одной из палаток, накрывшись курткой.

Соня осталась у костра одна. Было совсем тихо. Только потрескивали в огне сухие ветки.

Соня посмотрела на свои часики. Стрелки как будто стояли на месте. Она приложила часы к уху. Нет, часы не остановились, идут. Но как медленно! А вокруг так черно и глухо!..

Вдруг она услышала за собой шорох. Вздрогнув, обернулась. Это была Гуля.

– Сонечка, – сказала она, – разреши мне пойти в лес! Только до опушки – и назад!

– С ребятами поспорила? На пари? – спросила Соня.

– Да нет, не потому. Хочется перебороть страх… И в глазах её, освещённых пламенем костра, Соня прочла твёрдую решимость.

«А может быть, нужно воспитывать у ребят смелость?» – подумала Соня.

– Вот Лёва встанет, спросим у него, – сказала она.

– А когда он встанет?

– В половине двенадцатого…

– Ещё не скоро! А я мигом сбегаю и вернусь. Ну что, можно?.. Я сразу же вернусь!

И, не дождавшись ответа, Гуля побежала по полянке. Её белая блузка мелькнула в свете костра и скрылась во мраке…

Перебежав полянку до лесной опушки, она оглянулась. Пламя костра ей весело светило. Казалось, что костёр машет ей красными рукавами и как будто говорит ей:

«Не бойся, я здесь!»

Она уже хотела было побежать обратно, как вдруг что-то с силой хлестнуло её по лицу.

– Ой, что это? – вскрикнула она. – Кто это?! Звук своего голоса показался ей каким-то чужим,

странно незнакомым. Сердце у неё замерло. Она пошарила вокруг себя руками и нащупала ветку.

«Глупая я! Ветки испугалась!» – подумала она и стала шептать:

– Не боюсь! Не боюсь! Не боюсь!

Постояв минуту, она решила пойти дальше, пока глаза не привыкнут к темноте.

Она пошла по лесной тропинке, широко открытыми глазами вглядываясь в густую тьму.

Ей вспомнилось, как она в детстве боялась тёмной комнаты и как мама, бывало, уговаривала её, маленькую: «Темнота, Гуленька, совсем не страшна…»

Да, тогда темнота и в самом деле была не страшна. Она спускалась над её детской кроваткой, как тёплый полог. А сейчас здесь, в этом чёрном лесу, темнота совсем-совсем другая. Она полна чего-то неизвестного, таинственного… Вокруг будто какие-то чудовища. Нужно зорко всматриваться во всё вокруг. Ощупывать руками стволы и ветки, чтобы понять, что это не чудовища. Нужно чутко прислушиваться к звукам леса, чтобы не испугаться шорохов, скрипа, шелеста…

«Да, недаром говорят: „У страха глаза велики“, – подумала Гуля. И ей вдруг стало понятно, откуда взялись всякие сказочные страшилища: змеи горынычи, бабы-яги…

«Ну, чудовищ нет. А что, если зверь какой-нибудь на меня нападёт?»

На своём веку она видела уже и волков, и медведей и даже гладила и кормила их с рук, но то было в зоопарке, а не в лесу. И не ночью, а днём. Нет, лучше не думать об этом!

«А тот огонёк всё ещё горит?» – спросила она себя, как, бывало, спрашивала в детстве маму.

Гуля опять оглянулась, но костёр уже не светил ей сквозь ветви деревьев.

«Неужели догорел? – подумала Гуля. – Нет, не может быть. У костра сидит Соня. Потом придёт Лёва. Будут поддерживать огонь всю ночь. Куда же я забрела? И в какой стороне наши?»

Тут только Гуля поняла, что она давно уже идёт не по тропинке. Она не думала, что так скоро окажется в самой чаще леса. Она ринулась назад, и вдруг что-то с силой вцепилось в подол её юбки.

«Держидерево!» – вспомнила Гуля Лёвины слова.

Да, конечно, это оно. Распростёрло ветки, как жадные лапы, словно так и норовит зацепить кого-нибудь. Гуля хотела было отцепить подол, но острые шипы уже вонзились ей в руку и в ногу.

Исцарапанная в кровь пленница изо всех сил старалась вырваться на волю…

А тем временем Соня разбудила Лёву.

– Хорошо, хорошо, сейчас, – пробормотал он, думая, что она будит его для того только, чтобы он сменил её.

На него смотрели испуганные глаза Сони.

– Что-нибудь случилось?

– Да, случилось, – проговорила она. – Гуля ушла!

– Ушла?! – И Лёва сразу же вскочил на ноги. – Куда?

– В лес. Одна… Ох, я так беспокоюсь!

– Как же ты её отпустила?!

– Я не отпускала… Просто не могла её удержать, – ответила Соня, чуть не плача.

Лёва вытащил из кармана электрический фонарик.

– В каком направлении она ушла?

– Туда! – показала Соня рукой вправо.

– Оставайся у костра. Я пойду на поиски, – сказал Лёва.

И скоро он скрылся во мраке.

Соня подбросила в огонь хворосту. Ещё чернее показался ей лес.

Она видела, как медленно ползло в темноте светлое пятнышко. Это был луч Лёвиного карманного фонарика. Должно быть, Лёва держал его высоко над головой.

Временами блуждающий огонёк скрывался за деревьями, потом опять появлялся где-то вдали, шарил по сторонам и плыл дальше.

Скоро вокруг ярко вспыхнувшего костра собрались ребята. Кто-то из них, проснувшись, узнал об исчезновении Гули. Каким-то образом об этом узнал и весь отряд.

– Ребята, это не дело, – сказала Соня. – Давайте так: маленькие укладываются спать, большие остаются.

– Мы все большие! – недовольными голосами закричали маленькие.

В сущности говоря, они были ненамного моложе старших, и всё-таки старшим они казались малышами.

– Ну ладно, – сказала Соня. – Давайте притащим сюда одеяла и бушлаты, а то вы простудитесь.

Никогда ещё в Артеке костёр не горел так жарко, как в эту ночь на вершине Аю-Дага.

– Очень уж долго ночь тянется, – говорили ребята, грея у огня руки.

Маленькие скоро уснули, свернувшись клубком под одеялами, а старшие всё ещё глядели в лес, не давая сомкнуться усталым векам. Страшно было подумать, что где-то там, в темноте, блуждает одна-одинёшенька в лесу, дрожа от холода и страха, Гуля Королёва, та самая девочка, которая играла вместе со всеми в волейбол, в теннис, ездила с Хамгоковым и так хорошо работала вёслами, когда ребята выходили на лодках в море.

И вдруг Барасби захлопал в ладоши и закричал:

– Фонарик! Фонарик! Сюда идёт! Наверное, это они!

– Где? Где? – встрепенулись ребята.

– Вон там!

Из темноты плыл, приближаясь, блуждающий огонёк…

– Сонечка, прости меня! – закричала Гуля, бросившись к вожатой.

– Осторожней, сгоришь! – сердито крикнула Соня, отстраняя Гулю подальше от огня.

– Я знаю, что страшно виновата! – продолжала Гуля, опустившись перед Соней на колени. – Но я всё-таки рада, что не струсила. То есть сначала струсила, а потом со страху расхрабрилась. Знаете, – и она поглядела на ребят, с любопытством смотревших на неё со всех сторон, – как я с держидеревом воевала?

– Ну ладно, ладно, – остановил её Лёва. – Это видно и так. Ребята, сейчас же спать! И ты, Соня, укладывайся.

Соня и ребята поднялись и пошли к белеющим вдали палаткам.

– Сердишься? – спросила Гуля. – Да, Сонечка?

– Сержусь! – сурово сказала Соня. – Очень! Но всё-таки ты смелая… Я не такая. Мне и у костра было одной страшновато…

Разбудили Гулю звуки горна. Выбравшись из палатки, она увидела: на самом горизонте, из-за моря, вставал багряно-красный солнечный диск. Над ним и вокруг него по всему небу раскинулись лучи. Такого простора, такого ослепительного моря, такого торжественного, победоносного сияния Гуля не видала ещё ни разу в жизни. Она даже зажмурилась на секунду и всей грудью вдохнула струю чистого воздуха, пахнувшего и лесом, и морем. И ей стало опять так хорошо, что она совсем забыла, сколько тревоги и огорчения пережили из-за неё вожатые и ребята.