Чарующая магия ненависти - Вера Позднякова

– Очнись. Пришла пора для любви, люб-ви!

Сигарета в его руках подрагивала от внутреннего волнения в такт его учащенному пульсу: – Она, это она рядом!

Видно сама судьба решила сделать перерыв в его испытаниях и дала ему шанс, испытать трепет первой любви, вспыхнувшей в нём с той давней, юношеской силой. Он плыл и плыл в танце вокруг ёлки, и ему с трудом удавалось удерживать в спокойствии свою руку с сигаретой, он почти ощутимо продолжал обнимать ею свою партнёршу, кружа и кружа с ней в нереальном танце.

Голос его друга вывел его из какого-то гипнотического состояния:

– Ты чего, мужик, окосел что ли от танцев?

– Володька, это она! Та, про которую я тебе говорил! Это она! – Сдержанный обычно Слава, этот заматерелый мужик и глава семейства, не удержался, и эти слова, помимо его воли, слетели с его губ. Сейчас в нём жил восторженный мальчишка, переживающий все перипетии своей первой любви.

– Да! – Только и смог сказать Терсков. – А я её давно знаю и мужа её знал. Хороший мужик был. Моя Валька работает с ней вместе. Сколько раз она приезжала к нам со своей дочкой на Новый год. После смерти мужа. Да! Сколько раз я звал тебя с Тонькой в гости. Хорошо, хоть Тонька не пришла, а то устроила бы она тебе «встречу».

Этот холодный ушат Володькиных слов немного «отрезвил» Славу и опустил его из нереального кружения на реальную лестничную площадку, дымную от сигарет.

Вышла Валентина и велела мужикам идти за стол, а то женщины заждались, а курить они так долго могут и не в Новый год.

Мужики радостно и дружно потянулись за хозяйкой, предвкушая стопочку под дымящуюся закусочку и под добрые глаза своих супружниц, не смотрящих сегодня им в рот и не считающих их выпитые стопки.

Хозяйка заглянула на минутку на кухню, посмотреть на пирог.

И Слава, оттягивая встречу, унимая дрожь, вызвался ей помочь.

Из залы слышалось весёлое волнение в ожидании тоста.

От ветра хлопнула входная незакрытая дверь и Валька, поспешив её закрыть, велела Славе идти за стол. Семеро одного не ждут. Нечего валандаться, когда все хотят выпить.

Как школьник, впервые в жизни влюбившийся, Слава шёл к столу, словно в тумане. Волшебное, совсем не пьяное, кружение в его голове продолжало качать его по волнам незнакомого, впервые переживаемого им чувства.

Сев за стол, он не увидел её рядом, но подняли рюмки под заждавшийся тост.

Слава выскочил в коридор, уже понимая, что волшебству пришёл конец.

Он понял, почему хлопнула входная дверь. Подоспевший Терсков подтвердил, она попрощалась. Да и чего тебе бередить душу. Ведь прожили же вы с женой до сих пор и дальше проживёте. И ты правильно сделал, что не спешил за стол и дал ей понять …

Слава лихорадочно надевал свою куртку, не слыша его. И бежал, бежал вдогонку за своей несостоявшейся, настоящей жизнью, боясь упустить её окончательно и бесповоротно.

Он бежал, сокращая упущенное время, дворами к ближайшей остановке, а кругом него вращались огни ярких окон и запускаемых петард.

От шумной, полной людей, новогодней остановки только что отошёл трамвай.

Впервые, за все свои прожитые годы, Славка ощущал свое сердце, вдруг защемившее в груди, какой- то неизбывной, застарелой тоской.

Он медленно побрёл домой, вниз по улице, так и позабыв застегнуть куртку и одеть шапку. Снежинки падали на него и ему казалось, что все они были острые и колючие и пытались ранить его в сердце, и заморозить.

В дверь его тоскливой, выжимающей из него душу, квартиры зашёл опустошенный человек, у него хватило сил, лишь упасть на незастеленный диван.

Он спал и чудесная, новогодняя ночь вновь стала качать его на волнах танца вокруг сказочной ёлки. Он кружился со своей светловолосой партнершей, поднимаясь с ней всё выше и выше к сверкающим звёздам.

Глава 10

Колдовская ночь Гали

Галя шла с дочерью по ярко освещенной новогодней улице к остановке. Ей хотелось идти быстро, но ноги не несли её, они замедляли и замедляли её какой-то «не реальный бег» от себя. Казалось, она физически ощущала шаги догонявшего её мужчины. И ватные ноги готовы были прирасти к искрящемуся льдинками асфальту. Но чуда не совершалось. Её обгоняли чужие, весёлые мужчины и парочки, спешащие к своей весёлой, яркой жизни.

Опомнись, глупая, ишь размечталась, чтобы такой мужчина вдруг вошёл в твою жизнь. Дважды такого не бывает. Радуйся, что на Новый год пригласили к семейным людям. Не любят у нас одиноких женщин, бабы дрожат за своих благоверных и не хотят искушать судьбу.

Хорошие у неё друзья, Володя и Валя. Галя частенько грелась у их семейного огонька, радуясь их любви и какой-то настоящей дружбе, не подвластной годам.

Её рано умерший муж, оставил её с маленькой дочкой в этом хаосе, пугающей её жизни.

Галя с трудом выходила из своего одинокого, замкнутого мирка в люди, не умея с ними общаться, боясь всего, взглядов, нечаянных обид, грубости, и одновременно коря себя за это неумение жить, как все.

Только к Терсковым она любила с дочкой выбираться на Новый год. Она радовалась, как дети кружили в хороводе вокруг большой, красиво наряженной ёлки, и её маленькая дочка оттаивала. Терсков любил и умел устраивать ёлки для своих мальчишек и их друзей. Его доброе сердце не забывало и о маленькой грустной принцессе и её красивой маме.

Галя видела радость в глазах своей грустной всегда девочки, и её сердце наполнялось благодарностью её друзьям. Дети веселились вместе со взрослыми у ёлки, и даже им был накрыт, отдельно от взрослых, «вкусный» стол в одной из комнат этой большой, приветливой квартиры.

Сейчас Галя шла со своей весело щебечущей малышкой, не слыша её.

Но, как бы ты медленно ни шел, все же приходишь туда, куда идешь. А не туда, куда хочешь.

Вот и остановка. Гале сказали, что её трамвай только что отошел. Люди возвращались из гостей и, наоборот, только шли в гости, и оживленное движение на улицах становилось всё гуще и шумнее.

И среди этого веселья Галя стояла одна, держа свою дочку за руку, изображая веселье на своём лице, чтобы не спугнуть новогоднюю радость своей чуткой малышки. Она созерцала, как всегда, чужое, сладкое, не доступное ей, простое, человеческое счастье.

На той стороне перекрёстка она вдруг увидела мужчину, чем-то неуловимо похожего на её нового знакомого. Он медленно шёл вниз по улице в расстегнутой куртке и без шапки.

Казалось, что он, как и сказочный Кай, шёл с застывшим сердцем.

Похожая фигура вернула её в новогоднюю квартиру её друзей, где она явственно представила Славу, приглашающего очередную даму на танец. Защемило