Человек с автоматом - Алекс Мистер

Это случилось еще осенью, когда в часть прибыли очередные новобранцы ,и теперь уже Генка ,выступая в роли наставника и достопочтенного "фазана" 30 , нещадно гонял их по всевозможным нарядам и терпеливо учил законам казармы . К этому времени за Генкой уже прочно закрепилась громкая слава бесстрашного, фантастически везучего и находчивого в бою солдата. На его совести был уже не один десяток подстреленных "духов" , и теперь уже мало кому приходило в голову называть Генку по старой привычке просто "Малым". Теперь он уже был "Гладиатором " и никак не меньше. На его выцветших погонах с некоторых пор заблестели две золотистые лычки младшего сержанта. Он был на очень хорошем счету у начальства . И даже за одну довольно успешную операцию его в свое время премировали ценным подарком - наручными "командирскими" часами и торжественно вручили их на общем построении части. Но, как считал сам Генка, самым значительным его достижением стало то, что его авторитет среди товарищей и командиров достиг таких небывалых высот, что даже старшие офицеры теперь относились к нему с нескрываемым уважением и даже называли по имени, а не фамилии, как это бывало раньше. Что же касается капитана Северцева , то с ним у Генки вообще сложились весьма доверительные, порой переходящие в настоящую мужскую дружбу, отношения.

И вот, в одно унылое и мрачное осеннее утро отряд Маджида в очередной раз напомнил о себе ,совершив дерзкий и неописуемый по своей жестокости налет на одну из передовых застав 40-ой армии. Генкин разведвзвод был немедленно поднят по "тревоге" и под командованием майора Воронина брошен на поиски вконец обнаглевших моджахедов Маджида. Задача перед разведдесантниками была поставлена несложная: аккуратно прочесать несколько подозрительных кишлаков и ущелий, и, обнаружив противника, немедленно вызвать по рации штурмовые "вертушки" и "бронники" .Все остальное они должны были сделать сами, уже без участия разведдесантников. Отправляясь на задание , Генка был как обычно замкнут и всецело погружен в свои мысли. Всю дорогу до первого из обозначенных в задании кишлаков он просидел молча на "броне" БМП, небрежно облокотившись на один из люков и лениво свесив вниз ноги. Все его внимание было приковано к дороге и тесно обступавшим трассу скалам . Лишь изредка он задумчиво щурился и терял интерес к окружающей его действительности. В эти минуты все его мысли вновь и вновь обращались к терзающим его сознание чувствам тревоги и дискомфорта. Причина Генкиного беспокойства и неуверенности была предельна проста и однозначна. Все дело было в отсутствии капитана Северцева на своем законном месте на броне передового БМП. Вместо Северцева взводом командовал майор Воронин, не пожелавший ехать наравне со всеми разведдесантниками на "броне " и так за всю поездку ни разу не покинувшего своего уютного "убежища" в чреве боевой машины пехоты. Уже одного этого было достаточно ,чтобы Генка сильно засомневался в наличии у своего нового командира "богатого" боевого опыта. Было похоже, что тот даже и не подозревал, что могло его ожидать в случае рокового наезда БМП на шальную мину. Генка же знал это слишком хорошо и поэтому предпочитал быть раненым снайпером в плечо или в ногу ,чем быть в считанные мгновения размазанным взрывом по внутренним стенкам БМП. Еще одной причиной того, почему Генка волком смотрел в сторону майора, было тяжелое ранение капитана Северцева несколько недель назад. Все это время Северцев продолжал оставаться без сознания в кабульском госпитале , и Генка всерьез опасался за его жизнь . Ведь с некоторых пор Северцев был для него не только командиром, но так же и настоящим другом. Теперь вот взводом командовал Воронин , умудрившийся за эти считанные недели настроить против себя не только своих новых подчиненных -Генку и его товарищей, но также и многих боевых офицеров части. И прежде всего благодаря своей неподражаемой трусости и выслуживанием перед начальством. Еще с Кандагара о Воронине ходила весьма нелицеприятная слава как о "скользком" и подхалимистом офицере, способном на все ради наград и продвижения по службе. Даже его появление в Генкиной части было сопряжено с громким и тщательно заминаемым скандалом, связанным с его прежней службой на передовой. Суть этого скандала была в том, что пару месяцев назад в одной из крупномасштабных операций рота Воронина по его приказу почти в упор расстреляла афганский кишлак, в котором кроме "мирных" 31 не было ни единого моджахеда. И Воронин об этом прекрасно знал, хотя в последствии и всячески отрицал. Подобная акция не могла не вызвать резкого обострения боев с бандами моджахедов и их чрезвычайную озлобленность и жестокость по отношению к нашим заставам и транспортным колоннам. 40-ая армия понесла ощутимые потери, но не смотря на это Воронину все же как-то удалось вывернуться из этой щекотливой ситуации и выйти сухим из воды. Однако в его армейской карьере само собой возникли непредвиденные осложнения. И только рапорт с просьбой отправить его в самую "горячую" точку Афгана смог спасти майора от потери погон и позорной отправки в "Союз". И вот теперь этот "блистательный" офицер был поставлен командовать над Генкой и его товарищами. В его руках были их жизни и судьбы. -Э-эй, Генок, ты чего пригорюнился, а, брат? -вывел Генку из тяжелых раздумий голос Германа. Ванштейн небрежно поправил шлем-каску на голове, придвинулся поближе к Генке и добавил: -Может письмо плохое из дому получил, а, брат 32 ? Генка неопределенно пожал плечами и окинул товарища рассеянным взглядом. Этот щуплый на вид и кажущийся нескладным парень ,с которым Генка познакомился еще на ГСП, всегда поражал его своим неисчерпаемым задором и жизненной энергией. В отличии от Генки и большинства его товарищей, Герман был из очень состоятельной и известной семьи. В свое время его дед был послом в одном из европейских государств, дядя-первым секретарем райкома в небольшом городишке, мать занимала солидный пост в ВЦСПС. И то ,что Герман вдруг оказался в Афгане было необъяснимой загадкой для всех, но не для самого Германа. Дело было в том, что служба Германа в Афгане не была для него случайным стечением обстоятельств. Он рвался в Афган изо всех сил и сделал все возможное и ,порой, невозможное ,чтобы попасть служить именно туда и никуда больше. Для него Афган был чем-то вроде "путевки" в настоящую жизнь. Быть может, единственной возможностью доказать всему миру и ,прежде всего, себе самому ,что он может сам ,без назойливой "отеческой " опеки и поддержки принимать верные решения в своей собственной жизни и строить свою судьбу так, чтобы его можно было уважать. Уважать не только за выдающиеся заслуги его благородных предков, но также и за его собственные поступки. Другого смысла в жизни Герман просто не видел. -Взвод ,к бою! -Генка не сразу осознал весь смысл обрушившийся на его барабанные перепонки команды и растерянно оглянулся в сторону впереди идущего БМП. Голос, отдавший команду, принадлежал сержанту Гнедых, лихо высунувшегося из люка головного БМП и настороженно разглядывавшего в бинокль подозрительно притихшую "зеленку". Генкин БМП резко затормозил и ,не теряя времени даром, Генка вместе со всеми скатился с его брони под защиту массивных колес и бронированного корпуса. -У-У-уф, кажется началось, -раздался над его ухом приглушенный и неуверенный шепот Германа, громко щелкающего затвором автомата и старательно поправлявшего бронежилет. Генка поспешил последовать его примеру, выхватил из подсумка запасную связку магазинов к автомату, ловко перезарядил свой "Калашников" и приготовился ждать. Прошло чуть более двух минут, показавшихся разведдесантникам вечностью. Но все вокруг по-прежнему продолжало сквозить спокойствием и безмятежной тишиной. Генка не выдержал напряжения и решился на рискованную попытку по -пластунски добраться до замершего в отдалении передового БМП с Ворониным и сержантом Гнедых и выяснить в чем дело. Но не успел он преодолеть и пяти метров, как зловещий автоматный треск оборвал нависшую над трассой тишину и дюжиной пыльных фонтанчиков вспахал песок перед самым Генкиным носом. Генка в отчаянии рванулся назад в сторону родного БМП и сделал это весьма своевременно. Уже через мгновение огненный смерч полыхнул , швыряя в небо песок и куски щебенки, в том самом месте, где отпечатались в пыли Генкины следы. И тут началось такое, что вряд ли даже может присниться в самом кошмарном сне. Воздух буквально вскипел от грохота разрывов и шквального огня. В считанные мгновения свинцовый ураган обрушился на золотистую броню советских БМП и вынудил разведдесантников изо всех сил вдавить себя в землю и открыть беспорядочный ответный огонь по взбесившейся "зеленке". Вновь оказавшись под надежной защитой брони и колес БМП , Генка натренированным приемом откатился в сторону и ,подозвав к себе связиста, вырвал из его потных ладоней микрофон"Р-105М" 33 и , с трудом сдерживая ярость и раздражение, громко в него заорал: -"Ромашка 2"! "Ромашка 2"! Я "Ромашка 3"! Нахожусь под обстрелом! Ответьте! Что у вас там происходит?! Мы ждем приказа: товарищ майор! Мои ребята не живые мишени, черт возьми! Нужно хоть что-то делать! -А-а-а, это вы, Мальцев , - голосом Воронина задребезжала рация. -Вы, вы...очень вовремя вышли на связь. Похоже, мы нарвались на засаду. Берите свое отделение и двигайтесь в сторону "зеленки". Начинай контратаку, младший сержант! -Что?! -чуть не подавившись от изумления и с трудом переводя дыхание, выпалил в рацию Генка. -Как, как это... Вперед? Да это же самоубийство, товарищ майор! Да нас всех как зайцев перестреляют! Да вы хоть понимаете, что приказываете ! - Выполняйте приказ, сержант, -грубо перебил его Воронин. Голос майора звучал несколько тверже , но все-же нет-нет да отдавал растерянностью и страхом. -Твою мать...- грязно выругался Генка и в ярости отшвырнул от себя микрофон и наушники замолчавшей рации. Начинать атаку сейчас, одним отделением под шквальным огнем противника ,без поддержки "бронников" 35 и "вертушек" казалось ему чистым безумием. Шансов на то, что его отделению удастся выжить и сломать сопротивление противника не было ни каких. Тем более, что он и его товарищи были перед "духами" как на ладони - стреляй - не хочу. Самих же "духов" пока не было видно. Их надежно укрывала "зеленка". Генка прекрасно понимал всю обреченность предстоящей авантюры и мало сомневался в том, что Воронин тоже это давно понял. Но у него был приказ, который было невозможно не выполнить. Так что ,ему больше ничего не оставалось , как изо всех сил стукнуть прикладом своего "Калашникова" по корпусу БМП и громко скомандовать в адрес высунувшегося на его призыв из люка "водилы": -Двигай вперед в сторону "зеленки". Только ,ради бога, как можно осторожнее! Генка резко обернулся в сторону притихших у обочины трассы разведдесантников и ,с трудом сдерживая горечь в голосе, холодно добавил уже в их адрес: -Мы идем следом , братцы! Выдвигаемся к скалам и занимаем оборону! Только ради бога, не лезьте на рожон. У нас и так немного шансов выжить в этой свистопляске . Все ,двинулись ! -Это под огнем то,- не сдержался Герман. -"Вороной" точно спятил, мать его ...! -Боюсь, что он то как раз не спятил! Эту честь он предоставил нам. Выживем - глядишь и "звездочки" разом рухнут на его погоны, нет - так, как говорится , сами виноваты! Ну а сам тот он и носу из своего БМП не покажет!- перебил его один из десантников , презрительно сплевывая на землю и , не обращая внимания на отчаянный протест со стороны Германа, первым устремляясь вслед за сползающим с трассы в "зеленку" БМП. Остальные дружно последовали его примеру , отчаянно понося Воронина за его глупость или, того хуже, трусость и на ходу приводя свое оружие в полную боевую готовность. Генка замыкал колонну Разведдесантников, медленно продвигающуюся по "зеленке" вслед за своим БМП. Каким-то чудом уворачиваясь от смрадного дыхания смерти, он полз вслед за Германом и другими ребятами из своего отделения. Время от времени он дерзко приподнимался на локтях над землей и пристально вглядывался в черные расщелины окрестных скал в тщетной надежде вычислить вражеского корректировщика минометного огня и нанести удар первым. Генка знал, что его противник должен был быть где-то совсем близко , иначе бы мины не "ложились" на головы разведдесантников так четко и слаженно и им не пришлось бы ползком продираться через "зеленку". Но прежде чем Генке удалось таки достать корректировщика очередью из своего "Калашникова", двое из его десантников были убиты. Оставшиеся в живых продолжали отчаянно сопротивляться врагу, полируя скалы и "зеленку" огнем из своих автоматов и забрасывая их гранатами. Наконец, минут через двадцать после начала боя огонь со стороны "духов" начал медленно сходить на нет.Похоже было ,что ,получив достойный отпор ,воины Аллаха решили не испытывать лишний раз Судьбу и трусливо отступили в горы. Другого объяснения быстро стихнувшей перестрелке Генка пока не находил. И в этом была его роковая для всей операции ошибка. Он уже собирался было отдать приказ "водиле" БМП - "остановиться" и начинать разворот в сторону трассы ,посчитав бой оконченным, а противника поверженным и обращенным в бегство, когда Судьба неожиданно распорядилась иначе. Оглушительный грохот и треск разом обрушились на головы оставшихся в живых разведдесантников. Чудовищный по своей силе и внезапности взрыв небрежно подбросил в воздух массивный корпус БМП и со всего размаху швырнул его на безучастные ко всему происходящему скалы. -Нет, не может быть! -взревел от отчаяния и безысходности Герман и , не обращая внимания на тщетные попытки Генки его остановить, рванулся вперед , в сторону объятых племенем останков БМП. И в это мгновение, похоже, судьба решила окончательно от него отвернуться. Багрово-коричневый шар ураганом обрушился прямо ему в лицо, с необузданной яростью разворотил голову и брезгливо отшвырнул на камни обезглавленный труп. Забрызганный с головы до ног еще горячей кровью и мозгами своего товарища, оцепеневший от ужаса, Генка упрямо отказывался верить в реальность всего происшедшего. Не взирая на вновь разгоревшуюся перестрелку и зловещее уханье мин почти у него под ногами, Генка медленно и одержимо опустился на оба колена перед поверженным телом своего лучшего друга и , уже не в состоянии боле сдерживать чувства, издал протяжный и яростный вопль. Между тем ,подрыв БМП на управляемой мине и гибель Германа не были случайны .Они стали всего лишь прелюдией к очередной безжалостной атаке моджахедов. "Духи" , как оказалось, совсем не собирались отступать, теперь они уже вели обстрел не только с флангов , но и с тыла .Генка и его ребята были в западне, и теперь их методично и бесцеремонно расстреливал невидимый глазу враг. Обреченные на смерть десантники дрались с врагом отчаянно. Лишь изредка, в перерывах между минометными залпами и очередным ураганом огня и металла, они нетерпеливо оборачивались в сторону трассы и с недоумением и тревогой бросали взгляды в адрес БМП с Ворониным и вторым отделением взвода. Но даже этой последней надежде десантников Генки было суждено так и остаться всего лишь надеждой. В самом начале атаке Воронинский БМП упрямо молчал, не выпустив по "духам" не единого снаряда, а чуть погодя он вообще неожиданно развернулся и на бешеной скорости умчался по трассе прочь от брошенных им без прикрытия десантников Генки. -Не-ет, не-е-ет! Этого...этого нем может быть! Это ошибка !Это...это подло ,черт возьми!, -в бешенстве прорычал Генка, швыряя в сердцах на камни вдруг сразу ставшие бессмысленными и бесполезными бронижилет и автомат. -Они не могли нас бросить вот так ,просто и легко...Скворцов, мать твою, связь с "ведущим"! Срочно! Генка резко обернулся в поисках радиста и с ужасом понял, что все для его отделения кончено раз и навсегда. На том злополучном месте, где еще минуту назад подрагивала черная антенна "Р-105 М" зловеще чернела ,дымилась воронка от точного попадания мины. -Бурцев? Ахметов? Захаров? Колодчий? -громко и растерянно окликнул он своих товарищей по именам, все еще продолжая надеяться на то, что он остался в живых не один. Но Генке никто не ответил. Гнетущая тишина нежданно нависла над залитыми кровью камнями, кустарником и песком. Сомнений было мало - Генка был один. Один из всех ,кто шел с ним в бой. Один- живой, живой лишь только для того, чтоб ненадолго пережить других и самому без помощи извне поставить точку в счетах с Жизнью. Благо у него на этот случай оставался полупустой "рожок" и "Ф-1" в подсумке. Плен был для него страшнее смерти. Но несмотря на все , Генка был не из тех , кто мог задаром расставаться с жизнью. Решив забрать с собой в попутчики кого-нибудь из "духов" , он мало сомневался в том , что сможет сделать это. Решительно взяв в руки автомат, он быстро и уверенно пополз по направлению дымящихся останков БМП. Там ,под его защитой он собирался дать свой последний бой. И там же встретить грудью смерть, вдруг ставшую ему столь близкой ,сладостной и долгожданной. Генка полз по развороченной взрывами и осколками афганской земле и изредка поднимал голову, прислушивался к тишине и с ненавистью улыбался в адрес черных силуэтов, маячивших на фоне серых скал. "Духи", самозабвенно уверовав в победу и гибель всех своих врагов, вели себя по наглому беспечно. Они громко и восторженно переговаривались друг с другом, таскали с поля боя раненых и мертвыми ,вдруг заметив тело русского солдата, на всякий случай давали очередь в него из АКМ. Затем они пинали в злобе труп врага ногами, срывали с него одежду и обувь, небрежно "шарили" по многочисленным карманам и принимались с яростью глумиться над поверженным врагом. К счастью для Генки, солдаты Аллаха были так увлечены своим мародерством и опьянены столь быстрой победой, что очень долго ему удавалось быть незаметным и успешно добраться до перевернутого на бок корпуса родного БМП. Ему оставалось преодолеть какие -то полметра, когда он наконец был обнаружен. Трусливо "поджав хвосты" и быстро оказавшись под защитой скал, душманы дали очередь из АКМ по Генке в ожидании притихли. С трудом успев увернуться от пуль , Генка в отчаянии рванулся вперед внутрь БМП через рваный проем в его днище. Теперь он был надежно укрыт от пуль, но то, что он встретили внутри БМП вновь заставило содрогнуться его от ужаса и душевных мук. Это было куда похлеще дешевых "ужасников" Стивена Кинга и самых бесстрашных и смелых картин Преисподней. Вражеская противотанковая мина была основной причиной этого кошмара. Безжалостно и хладнокровно раскурочив днище БМП, она в мгновение превратила экипаж и "внутренности" боевой машины в сплошное месиво из человеческого мяса, крови и покореженного племенем металла. Генку буквально вывернуло наизнанку от этого леденящей душу картины. Он был почти на грани здравого ума .И только четкое сознание того, что там, снаружи, смерть во сто раз реальнее чем здесь, удерживало Генку от рокового ,преждевременного шага. Но время было дорого и он решился- таки предпринять попытку пробиться сквозь кровавый студень к люкам БМП. Когда его попытка увенчалась успехом, он обреченно рухнул вниз ,в песок, у самой башни БМП. Прошла минута. Затем другая, третья. Внезапно до его ушей донесся слабый стон. Он раздавался из кабины БМП. Стон повторился, и Генка понял что не грезит. Решив потратить скудные остатки своих сил и жизни, но разобраться, в чем тут дело, он торопливо подтянулся к водительскому люку БМП и неуверенно просунул голову вовнутрь. Там был Габриэлян. И он был жив, хотя и весь изранен. Взрывной волной ему переломало ноги и сильно изуродовало лоб. Парень был без сознания. Лишь изредка он подавал признаки жизни, глухо стонал и из его обезображенных губ начинала струиться алая кровь. -Держись, держись браток, - подбодрил раненого Генка и попытался вытащить Габриэляна из обломков. Генка четко не знал, да и не желал знать ,зачем он это делал. Ведь все равно у них двоих не оставалось больше шансов выжить. Его боекомплект был жалок, а врагов - десятки , причем вооруженных до зубов . Надежды не было. Совсем. И только вот этот цеплявшийся за жизнь в горячке парень позволял ему не растерять остатки духа и хладнокровно улыбаться в ожидании развязки. Меж тем и "духи" время даром не теряли. Их приглушенный говор, слегка визгливый смех и смрадный аромат немытых тел все приближались, оставляя Генке все меньше и меньше драгоценных мгновений жизни и свободы. Наконец, когда голова первого из врагов робко выглянула из кустов на расстоянии выстрела от Генки, он лихо вскинул напоследок автомат и выпустил по "духу" все ,что оставалось в "магазине". Затем он бережно извлек гранату из подсумка, зажал ее в руке и , выдернув чеку зубами, стал ждать финала драмы. Моджахеды, встревоженные не на шутку Генкиной стрельбой , вначале отступили под прикрытие кустов, затем пришли в себя и принялись вести огонь по Генке. Должно быть, они решили взять его живьем, иначе сложно было объяснить их суматоху и невредимость Генки. -Ну вот и все, браток, -подавленно ,но гордо прохрипел он в адрес злополучного Габриэляна. -Кажись, пришла пора прощаться с этим миром. Ты уж прости меня за то, что мне приходиться решать за на обоих...Но, судя по всему, так будет лучше и такова судьба. Не думай только обо мне уж очень плохо... Голоса " духов" раздавались уже в считанных метрах от Генки и из зарослей кустарника, и из-за поверженного корпуса БМП , и из камней и скал. Генка, напоследок изобразив на своих губах надменную усмешку, присел на землю, положил к себе на колени голову Габриэляна, поднес к своим глазам кулак с зажатой в не лимонкой ,задумчиво посмотрел на ее рифленый корпус и ... ...Земля и воздух в очередной раз взорвались грохотом разрывов, протяжным свистом пуль и трепетным жужжанием осколков. Невесть откуда взявшиеся советские "вертушки" с занудным рокотом и воем промчались над головой обескураженного Генки, щедро поливая смертоносным свинцом из всех своих пулеметов и пушек окрестные скалы и редкий кустарник. Уже через минуту они вернулись вновь и принялись слету "распахивать" УРСами 34 скалы, "зеленку" и "духов". При первых же залпах с "вертушек" Генка поспешно прижался к земле, прикрыв своим телом затихшего Габриэляна и все еще не рискуя поверить в то, что Фортуна опять на его стороне и вновь ему дарит право на жизнь. Пока это еще была конечно только робкая надежда. Но все же. Лучше иметь хоть что-то, чем вообще ничего. В самой глубине души Генке хотелось дико смеяться и танцевать от счастья, громко кричать, размахивать руками, жадно целовать броню БМП и алую звездочку на своей армейской "панамке". Но он не делал этого. Он всеми силами пытался удержать себя в руках ,проявляя свою радость сдержанно и скупо. Обхватив за плечи бездыханное тело Габриэляна и прижав его голову к своей груди, он стыдливо и застенчиво плакал. Плакал не в силах сдержать своей радости и восторга. Плакал от счастья. Плакал ,вновь обретя надежду задержаться в этом мире. И тут только он с ужасом обратил внимание на то, что все еще продолжает сжимать в кулаке злосчастный ребристый корпус взведенной "лимонки". Резко выпрямившись и изо всех сил взмахнув рукой ,он отшвырнул ее далеко-далеко, через перевернутый корпус БМП и поверженные тела моджахедов. Через пару секунд прогремел взрыв. "Лимонка" ,взметнувшаяся в небо фейерверком осколков, была последним звеном, что еще минуту назад связывала Генку с его неминуемой смертью. И вот теперь эта роковая связь была дерзко оборвана. Оборвана для того, чтобы никогда не возникнуть вновь.