Самозащита гражданских прав - Денис Микшис

В качестве формы защиты прав и охранительного правового средства самозащита поочередно выполняет четыре основные функции: пресекательную, восстановительную, обеспечительную и компенсационную. Последовательность возникновения функций определяется динамикой развития правонарушения, в которой можно выделить четыре момента: возникновение угрозы нарушения, начало нарушения права, окончание нарушения и наступление последствий (утрата или умаление права). Соответственно, пресекательные меры прекращают нарушение, опережая неблагоприятные последствия; восстановительные меры устраняют последствия свершившегося правонарушения; компенсационные меры устраняют вред, причиненный состоявшимся нарушением, а обеспечительные – создают предпосылки для получения компенсации. Выделение указанных функций основано на анализе перечня способов защиты гражданских прав, которые могут быть реализованы действиями самого заинтересованного лица[216]: восстановление положения, существовавшего до нарушения права; пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения; возмещение убытков, компенсация морального вреда, прекращение или изменение правоотношения. По мнению некоторых ученых, самозащита в целом обладает лишь одной функцией (защита гражданских прав от нарушений), но отдельные ее способы могут выполнять другие, производные функции: превентивную, пресекательную, обеспечительную, гарантийную, восстановительную и др.[217]

Пресекательная функция самозащиты реализуется в случае, когда для предотвращения возможного нарушения оказывается недостаточно обычной осмотрительности и охранительных мер. Пресечение – это действия по прекращению уже начавшегося нарушения субъективного гражданского права либо устранение непосредственной угрозы его нарушения. Непосредственность угрозы означает, что она воспринимается как реальная, исходит от определенного субъекта и выражена в конкретных действиях, способных причинить ущерб охраняемому праву. В целях предотвращения неблагоприятных последствий закон наделяет заинтересованное лицо правом упреждающего действия, освобождает от необходимости выжидать, пока нарушение совершится. В некоторых случаях это правило прямо закреплено в законе, например для необходимой обороны (ст. 37 УК РФ). В других – оно вытекает из существа выбранного средства самозащиты, например, приостановление (отказ от) встречного исполнения в случае, когда первоначальное исполнение, очевидно, не будет произведено (п. 2 ст. 328 ГК РФ)[218], зачет встречных требований[219], именуемый в законодательстве «удержанием денежных средств» в целях погашения встречных требований (п. 1 ст. 612 ГК РФ) либо при просрочке должника по денежным обязательствам (п. 5 ст. 875 и ст. 997 ГК РФ). Пресечение начавшегося правонарушения осуществляется различными путями в зависимости от характера нарушения. Оно может выражаться в непосредственном воздействии на нарушителя, если его действия являются «фактическими», в устранении неблагоприятных обстоятельств, если налицо ситуация крайней необходимости, либо в воздействии на обязательственное правоотношение, устраняющее неблагоприятные последствия, при нарушении неисправной стороной своих обязательств.

Восстановительная функция самозащиты проявляется в тех случаях, когда нарушение состоялось, но в силу длящегося характера может быть прекращено, а нарушенное право восстановлено. Она воплощает в себе одно из начал гражданского законодательства – обеспечение восстановления нарушенных гражданских прав (п. 1 ст. 1 ГК РФ). Можно привести различные примеры реализации данной функции в гражданских правоотношениях: возвращение похищенной вещи «по горячим следам», вытеснение нарушителя с земельного участка или из помещения (в том числе арендатора, продолжающего незаконно пользоваться земельным участком по договору аренды[220]), демонтаж самовольно установленной рекламной конструкции[221], устранение своими силами так называемого «соседского неудобства» (подробнее об этом см. в главе 5). Интересными примерами восстановительных мер самозащиты являются самостоятельный захват кредитором спорного недвижимого объекта при ликвидации юридического лица – должника[222], а также самостоятельное восстановление оборудования в жилом помещении, находящемся в общем пользовании, за счет собственника, самовольно демонтировавшего это оборудование[223].

В тех случаях, когда право в результате нарушения оказывается утраченным, на первый план выступает компенсационная функция самозащиты. По общему правилу принудительное возмещение убытков за счет имущества нарушителя производится в судебном порядке (ст. 15 ГК РФ). Однако гражданское законодательство в виде исключения предусматривает самостоятельное удовлетворение имущественных требований, которые выступают как компенсационные меры самозащиты. Среди них – продажа помимо воли собственника вещи, являющейся предметом залога (ст. 349 ГК РФ) либо объектом удержания (ст. 360 ГК РФ), присвоение задатка (ст. 381 ГК РФ). К таким мерам относится также зачет убытков или неустойки в счет причитающихся нарушителю сумм. Однако, по установившемуся правилу (D. 16.2.8), самозащита в форме зачета применяется только в отношении требований, действительность которых подтверждена вступившим в законную силу судебным решением либо не оспаривается должником. Более того, «требования, которые могут быть уничтожены путем эксцепции, не идут в зачет» (D. 16.2.15)[224].

Обеспечительная функция самозащиты в широком смысле заключается в гарантировании неприкосновенности гражданских прав. Поскольку необходимо связующее звено между правовыми предписаниями и правоотношениями, непосредственно обеспечивающее права субъектов гражданского оборота[225], в сфере применения охранительных норм таковым являются действия государственных органов и субъектов гражданского оборота, объединяемые в понятие «гражданско-правовые гарантии». Согласно одному из определений, гражданско-правовая гарантия – это инициативное поведение либо его результат, зависимое от усмотрения имущественно самостоятельных, равных участников гражданского оборота, имеющее место прямо или косвенно по поводу материальных благ, являющееся реализацией гражданских прав и обязанностей[226].

Самозащита гражданских прав по своему содержанию подпадает под указанное определение, что позволяет рассматривать ее как одну из гражданско-правовых гарантий. Поскольку законодатель в тексте ГК РФ использует термин «обеспечение» как синоним общеправовой гарантии[227], за исключением двух случаев (принцип обеспечения восстановления нарушенных гражданских (п. 1 ст. 1 ГК РФ), институт обеспечения исполнения обязательств), можно утверждать, что обеспечительная функция в широком смысле свойственна всем гражданско-правовым гарантиям, а следовательно – всем способам самозащиты гражданских прав, включая и самозащиту от предполагаемого нарушения. Если рассматривать понятие «обеспечение» в узком смысле, а именно в контексте главы 23 ГК РФ, обеспечительная функция будет выражаться в создании благоприятных условий для получения компенсации за утраченное право. Вышеуказанную задачу решают такие способы самозащиты, как удержание имущества (ст. 359 ГК РФ) и задержание правонарушителя для установления его личности и доставления органам власти (ч. 1 ст. 38 УК РФ). Рассмотренная система функций самозащиты имеет большое практическое значение, поскольку является базой для систематизации способов самозащиты в зависимости от решаемых ими задач, т. е. их функциональной классификации, которая будет изложена в главе 3 настоящей работы.

2.2. Самозащита как субинститут гражданского права

Гражданское право как системное институционное образование обладает иерархической структурой, дифференцированной на относительно автономные и в то же время связанные между собой части: нормативные положения (нормы), институты, отрасли, которые, в свою очередь, образуют ассоциации, группы, объединения и, кроме того, могут проявляться во вторичных структурах[228]. Промежуточными структурными звеньями являются подотрасли, субинституты и ассоциации норм[229]. Место самозащиты гражданских прав в этой многоуровневой системе определяется через ее взаимосвязь с институтом защиты гражданских прав, а также через соотношение с институтами гражданско-правовой ответственности, обеспечения исполнения обязательств. Нормы о самозащите гражданских прав представляют обособленный субинститут гражданского права, относящийся к сложному институту защиты гражданских прав[230] и включающий в себя ряд ассоциаций норм (о необходимой обороне, крайней необходимости, мерах оперативного воздействия, об удержании и о зачете). Такая позиция представляется обоснованной de lege lata, поскольку законодатель расположил норму о самозащите в главе 2 ГК РФ среди норм, регулирующих различные формы и способы защиты (ст. 11–15 ГК РФ), и, тем самым, отнес самозащиту к разновидностям защиты гражданских прав. Таким образом, содержание института защиты гражданских прав охватывает самостоятельную защиту гражданских прав, а также иные ее формы.