Видящая во снах - Которова Ольга

– Рома, – отвлек нежный ласковый голос, и мужчина поднял голову, тяжело дыша. – Открой глаза, милый.

– Что? – посмотрел с непониманием. До него все никак не могли дойти ее слова.

– Открой глаза, – повторила Марина.

– Марин, я… – жена не дала ему договорить, закричав во все горло:

– Открой глаза-а-а!

Ее чересчур громкий голос перешел в ультразвук, и Рома зажмурился и прикрыл руками уши. А потом… проснулся.

Тяжело дыша, сел на диване, хватая ртом воздух. На лбу выступили капельки пота, и Скоблев смахнул их рукой. В горле пересохло, ужасно хотелось пить, а сердце стучало так сильно, что биение чувствовалось в районе горла. Мужчина уже хотел встать и пойти на кухню за водой, когда учуял чужой запах. И не чей-то парфюм или благоухание стирального порошка, нет. Индивидуальный аромат человека, и раньше его в квартире не было.

Рома обернулся. По стене темного коридора, освещенного через кухонное окно уличным фонарем, промелькнула чья-то тень.

Скоблев медленно, пытаясь не издавать ни звука, поднялся с дивана. Не прекращая следить за входом в прихожую, подошел к креслу, на котором лежали джинсы, футболка и кобура с пистолетом. Достал свой ПМ и, сняв с предохранителя, бесшумно пошел в сторону прихожей.

В однокомнатной квартире Роме и самому-то тесно. И если кто и влез, то спрятаться ему негде.

Следователь дошел до прихожей, но вторженца не увидел. Двинулся дальше, держа пистолет наготове. В ванной и туалете никого не оказалось, в кухне тоже. Но он же видел тень! И точно не от ветки дерева, а человеческую! Высокого и крупного человека. Да и сквозь запахи плесени, старости и одеколона, которым мужчина пользовался уже больше десяти лет, явственно прорисовывались чужеродные ароматы – нотки сандала и красного перца.

Снова вернулся в прихожую и проверил дверь. Та была заперта изнутри, и сверху накинута цепочка.

Или он все-таки сошел с ума и это игры подсознания, или в его квартиру и правда кто-то проник. И так же ловко испарился, как и незнакомец из кабинета директора!

Рома потер сонное лицо и посмотрел на наручные часы. Пять утра. Сколько удалось проспать? Часа три, если не меньше. Убрав пистолет в кобуру, прошел на кухню и открыл холодильник. Тот был пуст от слова «совсем». Столичный следователь приехал позавчера и еще не успел разжиться продуктами. Только виски купил в магазине недалеко от дома.

Спиртное с утра, конечно, неправильно, но успокоить себя как-то нужно. Скоблев решительно открыл шкаф, в который вчера ночью убрал бутылку, достал с полки стакан, поставил его на стол. Хотел уже плеснуть немного, когда стакан дернулся и упал на пол.

– Опять? – прорычал Роман и почувствовал на затылке легкое дуновение ветра.

По телу тут же пробежали мурашки. Он отчетливо помнил, что не трогал стакан. Значит, тот сам соскочил или кто-то ему помог это сделать. О привидениях, призраках и всяких потусторонних силах мужчина даже думать не хотел. Хватит с него и происходящего в жизни сейчас. Если так и дальше пойдет, то по возвращении точно в психушку загремит, раз у него стаканы собственной жизнью живут.

Вспомнил о той девчонке с вещими снами. Каково ей? Одно дело расследовать смерти и спокойно спать по ночам, а другое – видеть их в снах независимо от своего желания. А потом, когда придет время, чувствовать смерть близкого человека дважды: одну – во сне, а вторую – наяву.

На работу Рома пришел гораздо раньше коллег. Дежурный посмотрел на него с удивлением и вопросом в глазах. Мол, чего приперся ни свет ни заря? Но следователь обошелся только вежливой улыбкой и скрылся за дверью кабинета.

Сделав кофе, поморщился от противного привкуса. Он привык дома к свежесваренному из кофемашины, да и на работе стояла кофеварка, а здесь, кажется, даже слова такого не знают. Но делать нечего, пришлось пить что было.

Включил свой ноутбук и пока тот загружался, откинулся на спинку стула, держа в руках горячую кружку. Бросил взгляд на карту с пометками мест убийств. Внимательно всмотрелся, пытаясь отыскать хоть какую-то зацепку. Безрезультатно.

Обычно Скоблев практически сразу находил ниточки, которые давали след и выводили на преступника. Но только не в этом деле. Здесь даже не виделся мотив: убитые не походили друг на друга и не имели ничего общего, кроме выпустившего их детского дома.

Но все же что-то этих девушек должно связывать.

Рома проверил детский дом, думал там зацепку найти. Но нет, все в буквальном смысле идеально. Конечно, кроме некоторых странностей. Но о них предстоит еще выяснить.

От размышлений отвлек тихий звук оповещения. Щелкнув кнопкой мыши, Роман открыл присланное Дианой письмо. Там было несколько файлов. Следователь даже не ожидал такого ответственного и быстрого выполнения своей просьбы.

Перечитывая строчка за строчкой биографии директора детского дома и Ольги, той странной девушки, не дающей ему покоя, Скоблев ничего интересного или полезного не нашел. Обычная сухая информация: где родились, возраст, кто родители, где учились, работали. Ни одного привода в полицию, никаких задолженностей.

Только закрыл файлы, дверь кабинета распахнулась и вошел Леонид Морозов. Коллега выглядел сонным и даже немного усталым, словно не дома всю ночь спал, а сутки дежурил.

– Роман Русланович, а вы сегодня рано. Доброе утро.

– Доброе.

– Кстати, вот, – молодой человек положил на стол ключи от автомобиля. – Ваша машина. Не новая, конечно, но ездить можно. Друг сказал, денег ему не нужно, только сами заправляйте. Ну и, конечно же, вернуть в целости и сохранности.

– Спасибо. Лень, – Скоблев отставил пустую кружку на стол и поинтересовался: – Скажи, а в вашем детском доме когда-нибудь происходило что-то криминальное?

Морозов, задумавшись, сел на свое рабочее место. Несколько долгих секунд он буравил стену пристальным взглядом, пытаясь вспомнить хоть какую-то информацию, связанную с детским домом. Но не преуспел. К тому же, все знакомые Лене выпускники этого заведения довольны своей жизнью.

– Да нет. По крайней мере я такого не знаю. Может, конечно, что-то и случилось, когда я еще не работал. Вы можете в базе посмотреть, в ней должно быть зафиксировано.

– Да смотрел уже. Ничего.

– Так я еще вчера сказал: детям там хорошо живется, да и директор с воспитателями просто замечательные люди. Но если вам так хочется, то спросите у нашего архивариуса. Галине Петровне больше семидесяти, она знала прошлых директоров и, кстати, выпускница этого детского дома.

– А где ее найти? – тут же заинтересовался Скоблев.

– В подвальном этаже. С правой стороны у нас тир, а слева – архив.

Рома поблагодарил, посмотрел на часы, которые показывали девять утра, и встал из-за стола. Уже почти дошел до выхода из кабинета, когда Леонид его остановил:

– Вы куда?

– Так в архив.

– Тогда вот, – молодой коллега достал из ящика своего стола плитку горького шоколада. – Галина Петровна такой любит.

– Спасибо, – Рома улыбнулся и взял шоколадку.

А вот этот архив уже походил на находящийся в здании СК. Скоблев был в нем редким гостем, но все же ненавидел. И как там люди работают целыми днями, словно кроты, зарываясь в пыльные бумажки? Да, в последнее время стали многое в компьютерные программы вносить, но кое-что все равно хранилось на бумаге.

Галина Петровна выглядела моложе своих лет. Опрятная женщина в сером строгом платье и с высоким начесом седых волос впечатляла алой помадой и большими круглыми серьгами.

– Доброе утро, – улыбнулся Роман, входя внутрь.

Архивариус подняла взгляд и внимательно осмотрела посетителя с ног до головы.

– Доброе. Я так понимаю, вы – новый следователь?

– Типа того, – пожал Скоблев плечами. – Это вам, – он положил на стол плитку шоколада, и женщина еще шире улыбнулась.

– Значит, уже рассказали, с чем ко мне нужно приходить? – легко рассмеялась она. – Так какое у вас дело? Вряд ли просто чаю попить заглянули.

– Вы правы. Я хотел поговорить с вами о детском доме.