Петля судеб. Том 2 - Андрей Васильев

— Это потому, что ты последние месяцы обитаешь либо тут, либо в игре – пояснил Азов – Такое случается со очень многими из тех, кто обитает непосредственно тут, в этом здании, почти не выходя из него наружу. Эдакий комплекс герметичности, ощущение, что ты живешь в государстве внутри государства. А на самом деле жизнь снаружи никуда не девается, вместе с ее проблемами, условностями, принципом «услуга за услугу» и так далее. Один из родственников этого господинчика крайе влиятельный функционер в некоем министерстве, и он нам крайне полезен в определенных ситуациях. Жизнь, друг мой, непредсказуема, и если есть возможность подстелить соломку до момента падения, то стоит это сделать.

- Ясно – совсем уж расстроился я – То есть рассчитывать на поддержку с вашей стороны мне не стоит? Ну, если я с ним закушусь.

- А ты это сделаешь непременно – заметил Азов – Или я тебя плохо знаю.

- Вы не ответили.

- Скажем так – если речь пойдет о заурядном конфликте интересов, то нет. Это ваши внутренние дела и моменты соподчинения, разбирайтесь сами. Если же он сдуру решит перевести свару из плоскости слов в плоскость физического насилия путем найма отбойщиков или займется саботажем – тогда я вмешаюсь.

- Теперь главное, чтобы Ядвига придерживалась той же точки зрения. А то силы будут неравны.

- За это не переживай – приободрил меня безопасник – На нее укорот точно найдется. Опять же – уволить он тебя в любом случае не сможет, тут у него руки коротки. И рублем ударить не получится, так что волноваться не о чем совершенно. Ну, а если вдруг все-таки почуешь что-то не то, то непременно меня набери.

- Уже чую – мигом ответил я – Чую, что мне будут старательно мешать в достижении производственных целей. И я сейчас не о «Вестнике» говорю.

- Слушай, может вы еще поладите? – предположил безопасник – Вдруг случится невозможное, и вы еще подружитесь!

- Что-то сомнительно мне такое развитие событий. Илья Палыч, может мне Зимину звякнуть?

- Хочешь сказать, что у него административных рычагов поболее, чем у меня? – с ехидцей осведомился у меня Азов – Нет, друг мой, он скажет тебе то же самое, что и я. Кандидатура Голицина согласована и одобрена большинством голосов, так что прими это как данность. Да и родственник его частично за оказанную услугу уже расплатился.

- Блин – совсем уж опечалился – Ладно, хрен с ним. Пусть будет.

- Просто сразу в бутылку не лезь – посоветовал мне Азов – А после, глядишь, все у вас стерпится – слюбится.

- Вот вообще не к месту пословица – чуть не сплюнул я – Даже учитывая наши толерантные времена!

- Ну да, двусмысленность вышла – признал безопасник – Прошу прощения. Но все же еще раз вот что скажу – ты с плеча не руби, ясно?

На том мы с ним и распрощались. Врать не стану, веселье с меня как рукой сняло. Во-первых, сама мысль о том, что надо мной теперь будет маячить некое начальство, пусть даже и неспособное всерьез насвинячить, не грела совершенно. Уверен, что меня один факт этого будет бесить невероятно, слишком уж я привык за последнее время именно в редакции быть самому себе хозяином. Тут, в «Радеоне» - нет. А там – да. Во-вторых, неизбежное бодание с новоявленным руководителем-мажором может вылиться в некие неприятности для моих коллег. Ну да, они тоже не числятся в штате «Московского вестника», но уровень защиты от дурака в начальственном кресле у них меньше, чем у меня. И, наконец, вся эта возня будет требовать времени, которого у меня и так особо нет.

Но самое главное даже не это. Самое главное то, что Азов, похоже, снова закрутил какую-то очередную игру, в которой мне и моему окружению отведены роли, причем каждому своя. Кто-то станет просто статистом, кто-то раздражителем, а кто-то и жертвенным бычком. И не исключено, что крайняя роль как раз мне и предназначена. С той, правда разницей, что в финале я попаду не на алтарь, а снова буду отпущен пастись на лужок и нагуливать жирок. Как минимум до той поры, пока я своим работодателям нужен. А потом вот – фиг знает.

И ведь не пошлешь его куда подальше. Как не крути, но чаще всего меня из дерьма вытаскивал именно Азов, а не кто-то другой. Правда, и влипал я в это самое дерьмо практически всегда именно из-за него. Вот только спасение в его лице почти постоянно являлось наглядным и очевидным, а действия безопасника, ставящие меня на край гибели, всегда были скрыты от глаз, и существовали исключительно в области личных догадок и предположений. Да, граничащих с уверенностью, но той, которую к делу не подошьешь.

Плюс – кто бы такое дело вообще сшивать рискнул? Я так точно нет.

Ладно, война фигня, главное маневры. Поглядим на нового начальника, составим о нем первичное впечатление, может, даже эксперимента ради с ним причиндалами померяемся. Нет не для того, чтобы выяснить, у кого мужской инструментарий длиннее, эти забавы остались в мальчуковой физкультурной раздевалке средней московской школы № 931. Надо понять, насколько быстро товарищ выходит из себя и до каких степеней раздражения дойти может. Ну, а я на это погляжу, не забывая время от времени широко улыбаться. Почему? Потому что моя улыбка почти всех начальников, сколько их не было, отчего-то раздражает. Кто-то по такому поводу может переживать начать, но лично я эту особенность почитаю за дар свыше. Скорее всего единственный, других мне при рождении вроде не отсыпали.

А уж