Сады Королевы. Бермудская история - Андрей Костюк

Время шло, и в сознании этих людей мир за океаном становился с каждым годом всё отвратительнее. Наступил двадцать первый век. Время, когда капитализм шагал по планете широкими шагами, и где бы ни прошёл – оставлял после себя след, который все называли кризисом. Этот век с самого его начала на острове прозвали эрой абсурда. Это было время, когда произведённых товаров оказалось больше, чем денег у людей, за которые они могли бы эти товары приобрести. И в том маленьком мире, где отсутствовала та нелепая грань в виде денег, которая мешала созиданию, все недоумевали от того глупого стремления жадных людей к богатству, ради которого они готовы были пожертвовать благополучием окружающих.

На сегодняшний день, когда мир публично заявляет о поиске выхода из сложившихся так называемых кризисов, искреннее непонимание, граничащее с презрением, постепенно сошло на нет, и осталось всего лишь иронией в умах жителей острова. И, по их мнению, все те пороки, которые несут за собой деньги, являются осознанным выбором людей внешнего мира. К такому выводу пришли островитяне, наблюдая десятилетие за десятилетием, как мир страдает и даже не ищет способов прекращения своих страданий. Именно поэтому местные жители солидарны с тем русским словом, которое набито на табличке над дверями зала с денежными знаками.

Четвёртый день. Он стал для семьи Вудс днём просвещения. Величественное здание музея было позади, а прямо перед ними – огромная площадь, сияющая блеском чистого тёмного мрамора. В нём можно было увидеть своё отражение, но взгляд двух молодых людей был устремлён вперёд. Они стояли друг рядом с другом и молчали. И вид у них был весьма растерянный, что привлекало внимание немногочисленных прохожих. Всей этой информации об истории нового мира с момента его рождения и по сегодняшний день, оказалось слишком много для этого полудня. Джонатан первым вышел из транса и поднял взгляд к чистому безоблачному небу, в котором парила ширококрылая птица. Взгляд мужчины машинально обратился на этот грациозный полет.

– Толга сегодня утром отправился в рейд, – как бы невзначай заметила Франческа, которая так же цеплялась взглядом за незначительные детали. – Их судно отошло от причала, пока ты спал.

– Думаешь, нам стоило попросить вернуть нас домой?

Девушка помедлила с ответом. Но ответ её был категоричным, а голос уверенным:

– Я не хочу домой.

– Ты хочешь остаться здесь навсегда?

Такая постановка вопроса уже заставила её замяться. Мисс Вудс повернулась к брату и тут же опустила взгляд. Ответ на этот вопрос от неё так и не прозвучал.

– Ничего, у нас ещё есть время подумать, – произнёс Джонатан и медленно прошёл вперёд.

Весь этот город напоминал ему одновременно о многих местах, где он бывал. Бескрайние поля, в которых уютно расположилась виноградная плантация Елисеи, навевали воспоминания об итальянской Тоскане. Бухта, в которую заходили суда собирателей, напоминала Феодосийский залив, что на юго-востоке Крымского полуострова. Одни районы этого уютного города своей архитектурой были схожи с просторными улицами Парижа, а другие и вовсе демонстрировали строгий немецкий стиль. Эта удивительная площадь была чем-то схожей с той, что раскинулась напротив кафедрального собора в Милане, разве что здесь вместо собора здание было куда величественнее, а площадь намного чище. Множество различных уголков этого города имели свою индивидуальную атмосферу, однако они неизменно дарили необъяснимое чувство уюта. Чем именно оно было обусловлено, Джонатан так и не смог понять, но, будучи ценителем городской архитектуры, его это чувство отнюдь не пугало. Казалось, можно поставить мольберт с холстом в любом месте и написать картину того, что находится прямо перед глазами, и полученное произведение будет живописно и великолепно.

Практически непрерывное звучание музыки на улицах не было монотонным, отвлекающим или надоедающим. В основном это была живая музыка. Довольно часто, прогуливаясь по людным переулкам, можно было услышать звучание гитары. Так же присутствовал и саксофон. Нежные мелодии джаза по вечерам навевали воспоминания о старом добром Нью-Йорке. Причиной того, почему люди горели желанием оставаться в Садах Королевы, наверное, было то, что любой человек смог бы найти здесь частичку своего дома. Город заманивал людей родным для них уютом и одаривал в придачу всем остальным теплом, каким только мог. Однако мистер Вудс, который во внешнем мире редко когда задерживался на одном месте, имел весьма посредственное представление о «доме». От того и весь город целиком, будто весь мир в миниатюре, произвёл на него такое головокружительное впечатление.

Площадь была уже позади, и теперь молодых людей окружали похожие друг на друга аккуратные домики, обвитые плющом. Похожие, но не идентичные. На первый взгляд разница была незаметна, но если присмотреться к форме строений, то можно было различить индивидуальные детали, будь то небольшая пристройка или пустующая стена, где, по идее, должны были быть окна. И на протяжении всей улицы такие дома представляли собой гармоничные ряды, протянувшиеся на сотню метров вперёд. Дальше уже виднелся поворот, а прямо перед ним и гостиный дом Елисеи.

– Я пойду домой, вздремну немного. Устала, – томно произнесла Франческа. Она провела рукой по плечу брата на прощание и, не дожидаясь ответа, лениво направилась в сторону гостиного дома.

Джонатан остановился. Его даже слегка передёрнуло от того, что Франческа так невзначай назвала место их ночлега домом. Абсолютная неоднозначность сестры в вопросе срока пребывания на этом острове сбивала Вудса с толку. Хотя и сам он уже не был уверен на счёт себя в этом вопросе. Неуверенность, поселившаяся в нём за половину недели, была для него обычным волнением. И страхом. Страхом принять, наверное, самое важное решение в своей жизни. Джонатан нахмурился, сунул руки в карманы своих вычищенных брюк и направился в противоположную от Франчески сторону.

Конкретной цели прийти куда-либо у мистера Вудса не было. Однако его безмятежная прогулка через некоторое время завела его в такие места, которые дали ему понять, что ориентирование потеряно. Джонатан заблудился. Вертясь по сторонам и не зная, в какую сторону податься, он стал привлекать к себе внимание прохожих, ибо вертелся он прямо посреди перекрёстка: телодвижения его были, мягко говоря, паническими. Отойдя с дороги, Вудс присел на лавку у стены дома и уставился в пустоту. Перед ним встала настоящая проблема. Это была абсолютно незнакомая часть города, которая предстала перед Вудсом спустя бесчисленное количество поворотов и спусков. За всё время пребывания в доме Елисеи он так и не удосужился поинтересоваться, какой адрес у гостиного дома, чтобы в случае подобного казуса ему помогли найти дорогу хотя бы прохожие. На стене дома, у которого сидел Джонатан, висела табличка с названием улицы. Слово и цифра. Слово было написано по-французски. Мистер Вудс взглянул на эту табличку и попытался прочитать, но, даже прочтя это слово, он не был уверен, что произнёс его правильно.

– Lumière, – раздался нежный женский голос где-то совсем рядом.

Джонатан повернулся на этот голос и увидел невысокую молодую девушку с короткими светлыми, почти белыми, волосами. Она стояла в паре шагов от него, подперев плечом дверной косяк. Незнакомка держала в руке кружку, из которой исходили ароматный пар.

– Что? – смущённо переспросил мистер Вудс.

– Правильно произносить «Lumière». Ударение на последний слог. И согласные мягче, – девушка кивнула на табличку и миловидно улыбнулась.

– Ой, да какая разница, – раздражённо произнёс мистер Вудс, растерянно проведя рукой по своим волосам, чем только взъерошил их.

Девушка присела на лавку рядом с ним и с неприкрытым интересом уставилась на его профиль. Джонатан не сразу заметил этот пытливый взгляд, а когда таки увидел, что маленькие ярко-голубые девичьи глаза готовы были проделать в нём дырку, удивлённо отпрянул и не нашёл ничего умнее, чем задать весьма нелепый вопрос:

– Вам чем-то помочь?

– Кажется, это вам нужна помощь, а не мне.

Эта обезоруживающая невинная улыбка девушки заставила Джонатана расслабиться и довериться ей.

– Да, нужна, – с сожалением констатировал он.

– Что у вас произошло?

– Я заблудился в этом чёртовом городе.

– Как так заблудились? – изобразила подлинное удивление незнакомка. – Вы не знаете города? Вы недавно прибыли сюда?

– Четыре дня тому назад.

– А откуда?

– Из Соединённых Штатов.

Девушка отпила из своей кружки ароматного напитка, по запаху напоминающего чай, и задумчиво опустила взгляд.

– А где вы остановились?

– В том то и проблема, – довольно громко ответил Джонатан, разведя руками, чуть не толкнув кружку девушки. – Я не знаю адреса дома, где я остановился. Меня с сестрой приютила одна пуэрториканка по имени Елисея. Мы остановились в её гостином доме. Вы знаете женщину с таким именем?