Просто любовь - Таммара Веббер

— Неужели ты серьезно?

Эрин изогнула бровь:

— С этим не шутят!

Час пробил: пора было начинать операцию. Я сделала глубокий вдох. До звонка оставалось три минуты. Эрин говорила, что мне понадобится всего одна — максимум две.

— Две — это, пожалуй, многовато. Лучше ограничиться одной, — объясняла моя наставница, — а то он может подумать, что ты к нему неровно дышишь.

Я присела рядом с Лукасом на краешек стула, чтобы было заметно, что я не собираюсь здесь застревать. Он тут же поднял на меня взгляд, а брови его исчезли под волосами, небрежно падавшими на лоб. Ни у кого еще я не видела таких светлых глаз: они были почти прозрачными.

Лукас явно не ожидал, что я к нему подсяду: если верить Эрин и Мэгги, это хорошо.

— Привет! — сказала я с легкой улыбкой, пытаясь изобразить нечто среднее между интересом и безразличием. Как сказали мне подруги, это ключевая деталь нашего плана.

— Привет!

Он открыл учебник и спрятал под ним свой блокнот. Но я успела заметить детальное изображение всеми почитаемого старого дуба, который рос посреди кампуса, и окружавшей его кованой решетки. Я сглотнула «заинтересованно и безразлично»:

— Знаешь, а я, оказывается, забыла, как тебя зовут. Видимо, позавчера немного не рассчитала с коктейлями.

Он облизал губы и несколько секунд смотрел на меня, прежде чем ответить. Я моргнула, — может, он специально так делает, чтобы мне стало еще труднее изображать равнодушие?

— Меня зовут Лукас. Но по-моему, я тебе этого не говорил.

Тут в аудиторию шумно вошел доктор Хеллер. Его портфель прихлопнуло дверью, и мы услышали отчетливое «Черт возьми!»: в аудитории была прекрасная акустика. Все прыснули, и мы с Лукасом улыбнулись друг другу.

— Мм… Ты, кажется, один раз назвал меня Джеки, — сказала я, а он слегка наклонил голову. — Вообще-то, я Жаклин. Теперь.

Он сделал едва заметное движение бровями:

— Хорошо.

Я прокашлялась, не сдвинувшись с места, чем опять удивила Лукаса, судя по выражению его лица.

— Рада была познакомиться, — сказала я, в очередной раз улыбнувшись, перед тем как броситься на свое место.

Не отвлекаться от лекции и подавлять желание оглянуться было для меня настоящим мучением. Мне казалось, я чувствую, как глаза Лукаса сверлят мой затылок. Ощущение было такое, будто у меня что-то зудит, а почесаться нельзя. Чтобы терпеть такое целых пятьдесят минут и ни разу не обернуться, от меня потребовались прямо-таки титанические усилия. Бенджи, сам того не зная, помогал мне в этой борьбе, развлекая меня своими замечаниями в адрес доктора Хеллера. Каждый раз, когда тот говорил «э-э-э…», мой сосед ставил палочку у себя на полях тетради, а еще он заметил, что на профессоре один носок темно-синий, а другой коричневый.

Как только лекция кончилась, я закинула рюкзак на плечо и, ни на кого не глядя, чуть ли не галопом понеслась к выходу: не стала проверять, как поведет себя Лукас (заговорит со мной или проигнорирует меня?), не стала ждать, пока не выйдет Кеннеди (в течение этого часа я впервые в жизни почти не обращала внимания на своего бывшего). Выскочив на улицу через боковую дверь, я глубоко вдохнула в себя бодрящий осенний воздух. Далее в моем плане значилось: испанский, ланч, «Старбакс».

ЭРИН. Как операция ФПП?

Я. Спросила, как его зовут. Вернулась на место. Больше не смотрела.

ЭРИН. Молодец! Встретимся через занятие. Перед кофе обсудим стратегию. :)

Мы с Эрин заняли очередь в «Старбаксе». Лукаса видно не было.

— Черт! — Эрин вытянула шею, выглядывая его за прилавком. — Он ведь был здесь в прошлый понедельник, так?

Я пожала плечами:

— Да, но, может, у него подвижный график.

Тут Эрин легонько подтолкнула меня локтем:

— А вот и нет. Это ведь он, верно?

Лукас вошел в служебную дверь с большим мешком кофе. Его появление обескуражило меня. Мне показалось, будто мои внутренности скрутило в тугой узел, а когда эта судорога прошла, все запустилось по новой: сердце стало часто биться, легкие — что есть силы качать воздух, а мозг начал как ненормальный генерировать волны.

— Ух ты, Джей, да у него татуировки! — одобрительно пробормотала Эрин. — Он и без того сексуальный, а так вообще отпад!

Пока Лукас открывал пакет, я посмотрела ему на руки: действительно, какой-то узор, состоявший из символов и букв, был нанесен на оба запястья и поднимался до локтя, исчезая под закатанными рукавами серого трикотажного джемпера. Во время всех наших предыдущих встреч руки Лукаса были закрыты. Даже в субботу вечером на нем была белая футболка, а поверх — выцветшая черная рубашка с длинным рукавом.

Мне никогда не нравились татуированные парни. Я не понимала, как можно втыкать себе под кожу иголки с чернилами и зачем наносить на тело какие-то рисунки и надписи, от которых потом не избавишься. Интересно, у Лукаса тату только до локтя или и выше, на плечах? А может, еще и на спине? Или на груди?

Тут очередь продвинулась вперед, и Эрин дернула меня за руку:

— Ты сейчас весь наш план сорвешь! Забыла про безразличие? Хотя я тебя, конечно, понимаю, — вздохнула она. — Может, лучше слиняем, пока он не… — Я посмотрела на нее. Она замолчала и, хитро улыбнувшись, повернулась ко мне. — Продолжай глядеть на меня, — сказала Эрин и засмеялась, как будто мы разговаривали о чем-то очень забавном. — Он на тебя пялится, да еще как. Прямо раздевает взглядом. Чувствуешь? — спросила она с торжеством.

«Чувствую ли я, как Лукас на меня смотрит? Теперь да, спасибо», — подумала я, и лицо у меня загорелось.

— Боже мой, ты краснеешь! — прошептала Эрин, вытаращив свои темные глаза.

— Еще бы! — процедила я сквозь стиснутые зубы. — Зачем было говорить мне, что он… он…

— Раздевает тебя взглядом? — Она снова засмеялась, и мне, как никогда, захотелось дать ей пинка. — Ну ладно-ладно, Джей, не волнуйся. Парень готов. Уж не знаю, что ты там с ним сделала, но он скоро будет бегать за тобой как собачонка. Можешь мне поверить. — Она взглянула в сторону Лукаса. — Ну а сейчас он занялся новой партией кофе, так что теперь ты можешь на него пялиться.

Мы подошли к прилавку еще ближе. Перед нами оставалось только два человека. Я стала смотреть, как Лукас меняет фильтр, отмеряет кофе и задает на аппарате нужные параметры. Зеленый фартук был завязан на спине как попало — скорее на узел, чем на бант. С тесемок я перевела взгляд на ноги в поношенных, низко сидящих джинсах. К кошельку, засунутому в задний карман, была приделана цепочка, которая исчезала под фартуком. Видимо, другой ее конец крепился спереди, к петле для ремня.