Корова (сборник) - Наталья Горская

– А наш начальник, – сказала Сонька, – приказал всем на выборы идти и снять на мобильный телефон свой бюллетень с галочкой напротив нравящегося ему инопланетянина. У нас и телефонов-то таких нету, а он ворчит: «У вас всё ни как у людей».

– Чего он такого для вас хорошего сделал, чтобы требования предъявлять? – пожал плечами Витька.

– Зарплату выдал за прошлый год. Говорит, кто не проголосуют «как надо», зарплаты вообще больше не увидят.

– А моей дочке на работе сказали справку взять, что она голосила за кого надо, – сообщила Агафья Васильевна.

– Вы как дуремары какие-то, мать вашу растак! – в сердцах плюнул Тряпкин. – Запугивают их, Осподи-Христе, страсти-то какие! Да чем нас ещё можно запугать-то?! Да и пообещали бы проголосовать, а не проголосовали бы. Справку я тебе любую могу накрапать. Мобильник могу дать. Сфоткаем один «биллютень» с галочкой в нужном месте да наклепаем фотографий, разошлём всем и каждому, так что сможешь вашему начальству даже эсэмэску послать… Нет, с таким пречестным народом, как наш, в самом деле можно всё что угодно выделывать. Сколько с нас шкур уже содрали, а как не было ума, так и нет. Народ всё так же наивен и глуп. Тридцать лет в стране изощрённое блядство продолжается, активные участники разграбления страны занимают теперь самые высокие инопланетные должности, никто из них не выполнил ни одного своего обещания, а только ещё хуже сделали, А эти идиоты боятся их хоть разочек в жизни обмануть. Ну, хоть для приличия, для восстановления равновесия, чтобы жить не так тошно было, что не только они нас «кинули и развели», но и мы их хотя бы слегка поимели. Надо с ними воевать их же оружием – ложью. Хорошо, надо мной начальников никаких нет, а то они вас, как я погляжу, пинками на выборы загоняют и заставляют выбирать именно тех, на кого всего противнее смотреть. А я в прошлое пришествие и деньги взял, и пообещал, что за них проголосую, и старательно кивал на митинге, а сам на выборы не ходил. В этот раз если и пойду, то против всех инопланетян проголосую.

– Нет же теперь такого пункта.

– Так впиши его сама, если нет! Для чего тебя в школе писать учили-то? Вот незадача: сами не могут написать то, чего им хочется! Да можно и не такое написать: мой бюллетень – что хочу с ним, то и делаю.

– Я инопланетянина Сталина туда впишу, – задумчиво сказала Тонька.

– А я – пришельца Ленина, – вторила ей Сонька.

– Ха-ха-ха!

– Вот вам смешно, – грустно заметил бывший учитель химии, – а ведь мы стали как элои и морлоки из «Машины времени» Герберта Уэллса. Слабый и малочисленный народец элоев живёт в райских условиях, а все остальные – морлоки – живут в скотских условиях и работают на процветание этого меньшинства.

– Да где же это он «слабый и малочисленный»? Скажешь тоже, – хмыкнул Витька. – Уж что угодно про них можно сказать, но только не это. Я, когда ещё бизнесом занимался, такие деревни видел, где от населения осталось три-четыре старухи, но на них приходится два-три инопланетянина. У этих старух электричества никогда не было и до сих пор даже колодцев нет. Ходят пешком за водой с сорокалитровыми бидонами на тачках за пять вёрст в соседнюю деревню и в дождь, и в зной. Я им две бочки воды привёз, они меня за это хотели выдвинуть кандидатом в инопланетяне! Мы, говорят, первому своему инопланетному разумнику ащё в прошлое его пришествие заказали хотя бы один колодец вырыть. Он всё в блокнотик записал и улетел. Вот они до сих пор ждут ответа. Потом второго они обмандатили, а он как в воду канул. Они спустя два года до него дозвонились, а он ещё через два года им даже ответил, что «работает над этим вопросом». Это же непростой вопрос: колодец-то вырыть. Этот вопрос надо поставить на голосование на всеобщем слёте всех инопланетян, доказать его конструктивность на съезде местных пришельцев, достигнуть консенсуса. Это ж вам не корову из телёнка вырастить. И их там на этом слёте больше, чем народу в нашем регионе, а ты говоришь, что они малочисленны.

– Зачем нам их столько? – зевнула Тонька. – У нас был сантехник-пьяница, его уволили. А зачем он нужен, если толку от него никакого нет? Он как-то в канализационный люк залез и заснул там, а потом сорвался с лестницы и упал в колодец: рёбра переломал. И все чувствовали себя виноватыми, что человек по нашей вине здоровье попортил, для нас как бы старался. Сейчас нет сантехника и трубы некому латать. Но когда он был, точно такая же ситуация наблюдалась.

– То сантехник, а инопланетяне нам нужны для сцементированности общества, – объяснила Сонька. – У меня сестра в Поморье живёт в таком же посёлке, как наш. У них такой жизненный уклад, какой ещё в семнадцатом веке установился, да так и не меняется. Живут только натуральным хозяйством. Бюджетных организаций нет, работы нет, денег тоже нет, магазин был, но его закрыли, потому что кто туда без денег ходить будет. Я к ним ездила, отвезла одежду (лучше из брезента – долго носится и в работе не изнашивается), продукты, какие они сами вырастить или изготовить не могут, кофе, например. Деньги предлагала, но они им вообще не нужны! В каком веке люди деньги изобрели? Вот они в таком веке и живут. Мы-то тут бегаем со всеми этими инопланетянами да их очередным визитом на устах, как будто родных ждём, а они и знать про них ничего не знают, да и знать не хотят. Некогда, говорят, к посевной надо готовиться, а потом к уборочной. Это мы тут знаем, кто из пришельцев от галактики власти, а кто – от коллапса оппозиции, а они и слов-то таких не слышали. Им эти лидеры, про которых теперь из каждого утюга пердят, – пустой звук. На их жизнь наличие или отсутствие власти никак не влияет.

– Неужели у них совсем своих инопланетян нет?

– Есть. Только они там не живут. Выдвигаются от деревень, в которых никогда не были. Только для себя живут и только себе угождают. К ним какой-то год и нагрянули инопланетяне с агитацией и чемоданами денег, они им так и сказали: «Вы сами по себе, а мы сами по себе, и вообще не мешайте нам работать». Сами водопровод себе провели, сами дорогу проложили. Всё сами.

– Так это же хорошо!

– Властям с одной стороны вроде как очень хорошо, что совсем не надо хоть как-то участвовать в жизни своих подданных. Но есть угроза, как побочный эффект любого приятного состояния, что страна раздробиться на такие регионы, которые сами по себе будут жить. Вот инопланетяне периодически и напоминают народу, что им как бы есть дело до наших убогих земных жизней, чтобы страна окончательно не расползлась на несоединимые части. Знаешь, как зацикленные на замужестве бабы рассуждают? Лучше плохонький муж, чем никакого. Знамо дело, что хочется заботливого, внимательного, надёжного и доброго, да только откуда ж ему взяться посреди болтунов да пьяниц? Что есть, то и бери. Пусть он всё в доме пропивает и проматывает, домочадцев колотит и никому житья не даёт, но какой-никакой мужичонка, а всё ж твой – у кого-то и такого нет. Так и власть лучше плохонькая, чем полное безвластие. Тоже всем хочется разумного начальства и уважающей свой народ власти. Да где же таких нынче найдёшь, если кругом деляги да спецы по распродаже всех и вся?

– Это, Софья, в тебе говорит рабская твоя психология, – объяснил ей Аскольд Гидроперитович. – Зачем терпеть гнилой и больной зуб, если его можно вылечить или удалить?

– Чего ж хорошего беззубой-то ходить? – засмеялась Сонька. – А так хоть гнилые зубы, а всё ж свои.

– Вы вообще в какую-то не ту степь ушли! – махнула на них рукой Тонька. – Я о том толкую, откуда у них чемоданы денег, если, к примеру, у нас в доме крыша уже лет пять протекает, а денег на её ремонт как не было, так и не предвидится?

– Деньги-то никуда не пропали, – заверил её всезнающий Аскольд Гидроперитович. – Совесть пропала, а деньги никуда не пропадут. Это ещё Ломоносов открыл, ежели где какого вещества убудет, то обязательно прибудет в другом месте. Если бы в стране не было денег, откуда бы появилось столько миллиардеров? В их карманы и прибыло, когда от нас убыло. Законно убыло. Если мы станем бастовать, нас за это накажут: уволят, а то и посадят по статье за нарушение их спокойствия. Законно накажут. А они непонятно какими путями всё захапали и им никто ничего предъявить не может. Вот допустим, завод построил самолёты. Самолёты стоят дорого. Платят за это рабочим, потому что они его собирали по винтику. Они, а не олигарх, не шоумен или светская львица. Но это на диком Западе, а в нашей цивилизованной стране деньги идут мимо карманов тех, кто их фактически зарабатывает. В конце прошлого века все божились: «Мы ни за что не повернём назад в советское прошлое!». Милые мои, мы уже проскочили и советское прошлое, и капитализм, и дошли до той Руси, какой она была в средние века, когда один крупный феодал жирует за счёт тысячи нищих вассалов.

– И почему же нам эти феодалы теперь швыряют свои деньги? – никак не могла понять Тонька забавы с раздачей денег накануне очередных выборов. – Пусть живут в своё удовольствие. Зачем же нам его раздавать?