Звездный странник – 1. Корабль - Афанасьев Сергей

После этого она еще два дня ни с кем не разговаривала, полностью погруженная в свои, ведомые только ей одной, мысли. Она не выходила из своей каюты, в кают-компанию не заходила и к принесенной ей еде фактически не притрагивалась. Только на второй день ее заметили сидящей в библиотеке. Она часами неотрывно смотрела на экран – на звезды и на печальный вид Земли. И опять же – на все вопросы отвечала односложно, либо вообще их игнорировала.

Женька в своей медицинской литературе по психологии ничего действенного найти не смог.

Глава 16. В библиотеке.

– Давай, принимай дежурство, – устало потянулся в кресле Женька. – Так все надоело, сил нет.

– Что же ты, ослаб то? – поинтересовался Сергей, сверяя показания приборов. – Ночные часы вроде не самые тяжелые?

– Кто его знает? Старость, наверное, – засмеялся Евгений.

Сергей сел в освободившееся, еще теплое кресло, отметил заступление на вахту в бортовом журнале.

– Как Элора? – задал он традиционный вопрос.

Женька пожал плечами.

– Как обычно, в библиотеке, – так же традиционно ответил он.

– Ела?

– Я ей относил. Так, чуть-чуть пожевала.

– Все молчит?

– Молчит.

– Значит по-прежнему всех избегает?

Евгений кивнул.

– Ну а как космос? – задал Сергей следующий традиционный вопрос. – Никаких сигналов?

Женька все также отрицательно покачал головой.

– Делать нам все равно нечего, – сказал он. – Будем ждать.

– Чего?

– Чего-нибудь, – неопределенно поморщился Евгений.

– Кстати, я перевел корабль на другую орбиту.

– Я это уже заметил. Ну что ж, старик, раз все нормально – иди уж, отдыхай.

– Удачи, – пожелал Леднев, покидая рубку.

Сергей еще раз, уже спокойней и внимательнее, оглядел панели управления, датчики и экраны. Одно дело, когда ты принимаешь вахту, и совсем другое, когда ты остаешься один. Тебе с этим работать долгих восемь часов.

Вообще, привычный распорядок корабля как-то вдруг незаметно нарушился. Командир спит, потому что ему заступать следующим – а перед вахтой положено хорошенько выспаться. Леднев завалился спать, потому что он только что ее сдал. Элора спит – потому что сказывается нервное напряжение. Получается – совсем один… во всей вселенной. А кругом пустота, мрак и жуть космической тишины.

Восемь часов один на один с космосом – это немало. К концу вахты обычно мир за бортом воспринимается как один большой и живой организм, молчаливо и настороженно наблюдающий за тобой через открытые иллюминаторы. Иногда с ним пытаешься заговорить, как-то успокоить, найти общий язык, как с незнакомой большой собакой, вдруг перегородившей тебе дорогу. Некоторые дальние космолетчики всерьез утверждали, что их беседы носили двусторонний характер. Пока ты среди людей, это воспринимается сказкой, а когда на вахте – уже веришь во все. А то, что бортовой компьютер имеет собственную душу и характер – это знают все, кроме, конечно, конструкторов и программистов. Хотя, если брать последних, то у них как раз душу и характер имеет каждая программа. Кое-кто из них утверждал, что ему достаточно просто поговорить с программой, и та переставала делать ошибки.

Точку перемещения массы в центральном коридоре Сергей заметил сразу. Капитан, наверное, проснулся, подумал он. Однако в рубку осторожно вошла Элора. Все в том же сергеевом комбинезоне, заботливо возвращенном Женькой в ее каюту после обследования. Кое-где она его подвернула, кое-где подтянула ремешки. И комбинезон ей очень шел. В нем она была неотразима.

Девушка нерешительно замерла на пороге.

– А Евгений уже закончил? – спросила она.

– Да, – ответил Сергей не оборачиваясь. – И уже давно.

Она не уходила. А он не знал как себя вести и что говорить.

– Можно войти?

– Пожалуйста, – засуетился Сергей, торопливо оглядывая помещение. – Присаживайтесь, – показал он рукой на соседнее кресло.

Девушка мягко села на самый краешек, грациозно выпрямившись.

Сергей, почему-то считая, что ему надо что-то обязательно сказать в этой ситуации и, не зная – что, зачем-то пощелкал малозначащими тумблерами, попереключал режимы внешних экранов, совершенно не обращая внимания, что там было изображено.

– Я вам не мешаю? – тихо спросила она, и от ее голоса у него мурашки пробежали между лопаток.

– Нет, – помотал он головой. – Нисколько. Вы уже отдохнули?

Она чуть заметно кивнула.

И тут пошла спасительная для Сергея текучка. Постоянный завышенный поток нейтрино мешал нормальной работе генераторов, и приходилось время от времени вручную что-то поправлять, что-то менять в режимах работы. Сергей отвлекся от сидящей рядом девушки, от своих мыслей и переживаний. Двигатели – штука серьезная, требуют к себе стопроцентной любви и внимания, и не терпят конкуренции.

Элора просто тихо сидела себе в кресле и наблюдала за ним, за его работой, за картинками космоса на экранах внешнего обзора. Ему было тепло и уютно. Так бы сидел и сидел рядом с ней. И не надо ни о чем говорить.

Она вдруг также неожиданно, как и появилась, встала и ушла.

А потом в рубку заглянул капитан.

– Привет, – поздоровался он по давней привычке. – Как дежурство?

– Нормально, – пожал плечами Сергей.

– Где наша гостья?

Сергей глянул на экран пульта управления масс-спектрографами.

– Как обычно, в библиотеке.

– Не спит, значит.

– Да уже давно, – кивнул Сергей. – Кстати, час назад ко мне заходила.

– Значит, уже отходит помаленьку. И что?

– Спросила Женьку, посидела, помолчала и ушла.

Командир подумал немного.

– Что ты думаешь о ней?

Сергей снова пожал плечами.

– Ничего.

– Да, трудная ситуация, – согласился Сазонов. – Знаешь, раз уж она вышла в люди, я бы на всякий случай не оставлял ее одну, мало ли что.

– Кто его знает, – неуверенно ответил Сергей. – Непонятно, как надо вести себя в подобных ситуациях. Может, наоборот, не надо ее пока трогать, дать возможность привести свои мысли в порядок, не мешать ей навязыванием своего общества?

– Я и не предлагаю лезть из кожи и всячески развлекать ее. Просто, мне кажется, сейчас надо бы находиться поблизости от нее, в прямой видимости, или где-то рядом, чтобы она видела живого человека. А то что-то уж больно пустынно в этом мире, без подготовки с ума можно сойти. Так ей, наверное, легче будет все осмыслить, осознать…

Сергей кивнул, не отрываясь от экранов, хотя там ничего интересного не было.

– Мне кажется, – сказал он, – ей бы дело какое… Обстановку сменить… А мы тут висим-висим. Весь Марс уже облазили. Чего ждем?

– Серж, – немного помедлив произнес капитан. – А тебе не кажется что мы здесь не одни?

Сергей подумал о тенях, бликах в космосе, но ничего не сказал, решив, что преждевременно делать какие-либо выводы.

– А у меня такое предчувствие, что местный народ скоро даст о себе знать.

– Дай бог, чтобы ты не ошибся, – промолвил Сергей.

Они немного помолчали.

– Давай, я пораньше заступлю, а ты иди к ней, – неожиданно предложил капитан.

– Вот те на! – вполне искренне удивился Сергей, разворачиваясь к Сазонову. – С чего это вдруг?

– Да все по той же самой причине, – улыбнулся командир. – Ты ей в каком-то смысле ближе, чем, допустим, я – исходя из твоего сходства.

– Женька для этой роли больше подходит, – пробурчал Сергей. – Он быстро нашел с ней общий язык.

– Да, – согласился Сазонов. – Но он спит. Не будить же его. Столько не спал. Могу, конечно, и я посидеть, – перебил он возникшие было возражения. – Но твое присутствие все-таки будет более эффективно. А мне все равно скоро заступать. Так что давай, сдавай вахту, потом сочтемся.

Элора неподвижно сидела у библиотечного экрана внешнего обзора и неотрывно смотрела на звезды.

– Не помешаю? – на всякий случай осторожно спросил Сергей, почему-то волнуясь.

Девушка чуть скосила глаза и ничего не ответила.

– Может, вы хотите посмотреть видео материалы по истории? – участливо спросил он. – Узнать, что там у нас происходило?

Не оборачиваясь она медленно покачала головой.

Выполнив свой долг вежливости и немного помявшись, он тихо прошел в противоположный от нее угол, сел полубоком, взяв первую попавшуюся книжку.

Девушка притягивала. Пользуясь тем, что Элора не замечает и не обращает на него внимания, Сергей неотрывно смотрел на нее, не осознавая испытываемых им чувств. Хотя он твердо знал только одно – ему ее жалко, жалко до спазмов в груди. Одна, вырванная из привычной жизни, брошенная сюда волею судеб, вдруг оставшаяся без родных, близких и друзей, потерявшая за считанные секунды огромный привычный мир. Так бы и прижал к себе, успокаивая, обещая все, что только можно пообещать – дружбу, твердую попытку постараться в какой-то мере заменить ей то, что она потеряла, никогда не оставлять ее, быть всегда рядом, снимая даже незначительную грусть..