50-й калибр - Роберт Шекли

– Возможно, это сработает, – сказал Торнтон.

Фредерикс покачал головой.

– Вы мало знаете о контрабанде оружия, молодой человек. Пожалуй, единственный способ остановить контрабандиста – это конфисковать его товар.

– Вы когда-нибудь слышали о человеке по имени Эберхарт? – спросил Дэйн.

– Это имя мне незнакомо. Но, как я уже сказал, я здесь недавно. Если он имеет какое-либо отношение к контрабанде, – мрачно добавил Фредерикс, – рано или поздно я о нем услышу.

Следующую остановку они сделали в штаб-квартире полиции Майами. Там в расспросы было вовлечено несколько человек. Торнтон рассматривал графики дежурств и фотографии в отделе регистрации, пока Дэйн вел с лейтенантом полиции непонятный и совершенно безрезультатный разговор. Наконец они вышли из здания и сели в машину.

– Почти четыре, – сказал Дэйн, глядя на часы. – Пожалуй, следует сделать перерыв на некоторое время.

Торнтон чувствовал себя совершенно разбитым, насквозь промокшим от пота и почти сварившимся заживо. Он отметил, что Дэйн был по-прежнему свеж и собран.

– И чего мы добились этим марафоном? – спросил Торнтон.

– Поддержки постоянного давления.

– То есть?

– Мы должны поторопить всех, кто замешан в этом деле, – пояснил Дэйн. – На данный момент мы имеем активное сотрудничество множества местных и государственных агентств. Но у них есть и другая работа. Совершаются – или скоро будут совершены – другие кражи и другие убийства. Пройдет несколько дней, и сотрудничество станет менее активным. Поэтому мы должны действовать сейчас – или заставить действовать других.

– Понимаю, – медленно сказал Торнтон. – И именно поэтому вы вывалили на меня всю эту чепуху о моей возможной преступной деятельности? Вы надеялись, что что-то случится?

– Существует возможность, что это отнюдь не чепуха, – улыбнулся Дэйн.

Торнтон обдумал это заявление.

– А зачем же вы таскали меня повсюду? Чтобы те, кто замешан в преступлении, подумали, что я знаю больше, чем на самом деле?

– Полагаю, что они могут подумать так.

– А если в следующий раз стрелять будут в меня?

Дэйн пожал плечами. Похоже, его мало заботило, кто в кого будет стрелять, – важно, что дело стронулось с мертвой точки.

– Чудесная система, мистер Дэйн, – сказал Торнтон. – Никто не знает позиций всех остальных. Вы просто распространяете атмосферу всеобщей подозрительности.

– Я не стал бы так расстраиваться по поводу слов мисс Варгас, – заметил Дэйн.

– А почему вы решили… Черт с ним! – махнул рукой Торнтон. – Я возвращаюсь в отель. Мне нужно принять душ.

– Хорошая идея. У нас впереди еще целый вечер.

– Опять кого-то будем подгонять?

– Возможно, – отозвался Дэйн. – Как бы то ни было, обещаю вам хороший ужин.

– Мы будем оказывать давление на метрдотеля?

Дэйн неожиданно усмехнулся.

– Нет. Но я хочу представить вас очень интересному человеку.

– Я не хочу встречаться с интересными людьми.

– Придется, – сказал Дэйн. – Это поможет вам завершить свое образование. И как я уже сказал, обещаю вам превосходный ужин.

– За чей счет?

– Возможно, заплатит интересный человек, – ответил Дэйн. – А если нет, то буду платить я.

– И вы всегда так хорошо относитесь к подозреваемым? – спросил Торнтон.

– Всегда, – заверил его Дэйн, – поскольку все это – за счет правительства.

Торнтон был слишком утомлен, чтобы спорить. Дэйн довез его до отеля и пообещал заехать за ним в восемь вечера.

Глава 10

Портье сообщил Торнтону, что в его отсутствие ему четыре раза звонил один и тот же человек. Звонивший не назвал своего имени. Также пришло два письма. Торнтон забрал их и поднялся в номер.

Одно письмо было от Дорис, его замужней сестры, жившей в Уотербери. В объемистом послании излагались смешные истории о муже и детях Дорис, сообщалось о здоровье дядюшки и пересказывались все новости и сплетни о приятелях и знакомых. «А ты знаешь, что Бобби Рейнс женился? А Дэн Макдональд, твой старый школьный приятель, помолвлен с девушкой из Рэдклиффа. А ты слыхал, что Эллиот Эйджер, кажется, нашел счастье во втором браке? Видишь, Билл, такое случается!»

Ее забота о нем была почти осязаема. Плотная почтовая бумага палевого цвета, ровные черные строчки просто исходили этой заботой. После смерти матери Дорис взяла на себя обязанность беспокоиться о нем; в этой привилегии ей невозможно было отказать.

Второе письмо пришло от Пола Ленсинга, приятеля Торнтона. Сейчас Пол работал в торговой фирме «Керлайсл» в Сан-Франциско. Торнтон решил, что прочтет это письмо после того, как примет душ.

Освежившись и побрившись, он почувствовал себя совсем другим человеком. Разыскав свежую рубашку и костюм, он уселся читать письмо Пола.

С Полом Ленсингом они познакомились в Индии. Примерно неделю они жили в одном коттедже на окраине Бароды, пока Пол не уехал на север, в Пакистан, где его ждала новая работа. Теперь, вернувшись в родимый офис, Пол непринужденно, но отнюдь не небрежно обрисовывал в своем письме обстановку в торговых кругах Западного побережья. Конечно, он слышал о происшествии в «Майами-Юг»: новости распространяются быстро. Он сочувствует. Но он отмечает общую нестабильность торговли в Карибском бассейне. Тарифы и квоты меняются каждый день, никогда нельзя сказать, кто будет у руля и как долго, невозможно даже угадать, когда твоя фирма будет конфискована и национализирована.

В конце письма Торнтону предлагалась работа. Он может вылететь в Сан-Франциско за счет «Керлайсл», посмотреть, как идут дела, поговорить с управляющими отделами, подумать. Никаких обязательств. Однако, писал Ленсинг, «Керлайсл» – это крупная компания с устойчивым капиталом, которой будет очень полезен человек, хорошо знающий Восток.

Торнтон отложил письмо. Он снова напомнил себе, как мало он должен «Майами-Юг». Он может отказаться от ведения дела. Он может сказать «до свидания» всем махинациям Дэйна, подозрениям Эстеллы, страхам Райерсона. Он может упаковать чемоданы и начать все заново в Калифорнии.

Эта мысль не вызвала у него энтузиазма. Слишком часто он начинал все сначала. Предложение действительно было многообещающим, но оно могло подождать.

Зазвонил телефон, и Торнтон поднял трубку. Наконец-то этот человек дозвонился – с пятой попытки.

– Мистер Торнтон?

– Да. Полагаю, это мистер Эберхарт?

Последовала долгая пауза, потом собеседник произнес:

– Да. Мистер Торнтон, вы не передумали?

– Здесь не о чем думать.

– Если дело в цене…

– Нет, – прервал его Торнтон. – Поймите, Эберхарт, я не могу продать вам оружие, потому что у меня его нет. Вы можете это понять?