Призрак и другие соучастники - Любовь Романова

Постояв не много, Гарик наполнил ведро холодной водой — другой из крана не текло — и принялся за свой кусок подвала. Все пространство, освещенное парой лампочек, делилось на части квадратными колоннами. Под низким потолком они соединялись друг с другом полукруглыми перемычками, образуя ряд арок. Эти арки превратили помещение в две длинные галереи. Не договариваясь между собой, каждый из ребят взял на себя одну из галерей. Пол мыли молча. Да и о чем разговаривать с человеком, который только что надел тебе на голову тарелку макарон?

Холодая вода в ведре почти сразу становилась черной, но Гарик менял ее не часто. Еще чего! Проверять все равно никто не будет. Он дошел уже до середины своей галереи, когда в первый раз решил посмотреть, как там дела у новенькой. Дела шли плохо. Девочка неумело возила тряпкой по полу. Видно, не часто приходилось ей этим заниматься в той, другой, жизни. Покрасневшие от холода руки не слушались свою хозяйку. Она неуклюже пыталась отжать тряпку, но та по-прежнему оставалась грязной массой, которая превращала пол в черное болото.

«Наверное, на ее планете люди давно не моют полы, — вдруг подумал мальчик, — Все делают роботы». Злость куда-то ушла. На ее месте образовалась теплая пустота, которую начало заполнять совсем другое чувство. Он стоял и наблюдал за мучениями девочки, потом, приняв решение, подошел, отобрал тряпку и, как следует, отжал ее.

— Спасибо, — послышался дрожащий голос Стаси. Гарик разогнулся и посмотрел на своего недавнего врага. Посиневший от холода враг громко стучал зубами. Слипшиеся от сливочного масла волосы сосульками обрамляли лоб. Одна косичка расплелась, на форменном пиджаке даже в полумраке подвала были видны огромные жирные пятна. Девочка дышала на сложенные ковшиком руки, пытаясь их отогреть. Сердце мальчика сжалось от жалости. Сам он почему-то совсем не чувствовал холода. «Наверно, потому что я мужчина, — подумал мальчик, — А мужчины пришли на эту планету, чтобы оберегать женщин. Так говорил дедушка, когда Гарик дрался с соседскими девчонками. Правда, это было ужасно давно. Еще в третьем классе, до первого инфаркта дедушки. Тогда никто и подумать не мог, что братьям придется жить в интернате, и дедушка будет их забирать только на выходные.

— Не за что, — сказал Гарик Стасе, — Я свою половину помою и тебе помогу. Честное слово.

— Гарик, ты извини меня за макароны, — пролепетала девочка.

— Ты меня тоже, — улыбнулся мальчик.

— Мир?

— Мир.

Внезапно, Гарик услышал лязг ключа и скрип открывающейся двери. «Неужели, Стервелла сжалилась?», — успел подумать он, но в это мгновение лицо Стаси исказилось от ужаса. Гарик резко обернулся…

В дверном проеме стоял призрак. Худая женщина со смертельно бледным лицом в светящемся балахоне. Нечесаные темные волосы патлами свисали на грудь. Черные губы кривились в злобной усмешке. В руках свеча, на груди — фиолетовый камень. Призрак уставился на детей, и шагнул вперед…

— Ааааа! — закричала Стася.

— Бежим! — выдохнул Гарик. Он схватил оцепеневшую девочку за руку и потащил прочь от фигуры в белом. Близнец знал: там, в глубине подвала, есть коридор, ведущий в неизвестном направлении. Это единственный шанс скрыться от призрака. Гарик старался не думать, что призраки умеют летать и ходить сквозь стены. Он несся по галерее к спасительному коридору, Стася пыталась не отставать. На бегу, Гарик оглянулся. Призрак был совсем рядом. Еще чуть-чуть, и его длинные пальцы коснуться одежды девочки, но, к счастью, темный проем обнаружился впереди всего в нескольких метрах. Последнее усилие и черная «пасть» приняла беглецов. Ничего не видя, они бежали по узкому коридору, уводившему их все дальше и дальше от выхода из подвала.

Гарик почувствовал, что пол под ногами стал неровным. Кажется, это был уже не камень, а песок. Он больше не слышал своего топота. Призрак, судя по всему, тоже двигался бесшумно — за спиной стояла тишина. Ребята замедлили бег и совсем остановились.

— Где она? — шепотом спросила Стася.

— Не знаю.

— А мы где?

— Где-то под интернатом.

Гарик протянул руки и сделал еще несколько шагов.

— Кажется, тут коридор заканчивается, — тихо сообщил он.

— Ой, это дверь. Я ручку нащупала. Может, открыта?

Они навалились на препятствие, и то немного поддалось. Впереди образовалась узкая щель.

— Ух-ты я начал видеть в темноте! — удивился Гарик.

— Нет! Просто там есть немного света.

Из-за двери, действительно, шел тусклый свет. Судя по всему, электрический.

— Ну что, полезем? — с сомнением спросил Гарик.

— У нас есть выбор? Давай — ты первый.

Гарик с трудом протиснулся в пространство между стеной и застрявшей дверью. За ней угадывалась небольшая комната, наполненная запахом пыли и плесени.

— Теперь ты.

Девочка в последний раз глянула в пугающую темноту коридора и начала протискиваться в щель. Внезапно за ее спиной появилось бледное лицо призрака с черными провалами глаз. Стася не могла видеть его — ее голова оказалась зажата между дверью и стеной. Ошарашенный Гарик схватил девочку за руку и потянул на себя. В глазах Стаси отразился дикий ужас.

— Кто-то тащит меня назад! — закричала она, — Это призрак? Ты видишь его?

Но Гарик не стал отвечать, он изо всех сил дернул Стасю за руку, и беглецы рухнули на пол комнаты, оставив призрака в коридоре. Белая женщина тоже попыталась протиснуться в щель, но не тут-то было. Она даже голову не могла просунуть. Видимо, решая, как быть, призрак отступил в темноту.

— Помогай! — крикнул Гарик, вскочил с пола и изо всей силы надавил на дверь. Та скрипнула и резко захлопнулась, при этом, судя по звуку, здорово стукнув призрака по лбу. Из коридора послышался громкий вой. Подоспевшая Стася повернула старинную щеколду, закрепив успех Гарика. Призрак еще пару раз ударил в дверь и, кажется, оставил бесплодные попытки. Больше не доносилось ни звука. Только испуганное дыхание ребят нарушало мертвую тишину подвала.

— А если он сквозь стены умеет ходить? — осторожно прошептал мальчик.

— Не умеет! Те, которые ходят сквозь стены, так от удара дверью не орут.

— Думаешь, это не настоящий призрак?

— Не знаю, — помолчав, сказала девочка, — Выглядел он очень натурально. Почти как во сне…

— В каком сне?

— Не важно. Что это за комната?

— Понятия не имею. Я никогда здесь не был и ничего о ней не слышал. Откуда идет свет?

Стася и Гарик осторожно двинулись к источнику тусклого света. Им оказался самый обыкновенный электрический фонарик.

— Смотри, он совсем новый! — удивился Гарик.

— Батарейки почти разрядились. Наверное, тут часа полтора лежит.

— Ой, гляди! — Гарик удивленно уставился на стену, в которую упирался луч света. Он выхватывал из темноты лицо. Женское лицо.

Мальчик поднес фонарик поближе. С прислоненной к стене картины на него смотрела молодая женщина в старинной одежде. Полотно было очень старым. Когда-то дорогая рама потрескалось, краска облупилась и кое-где покрылась плесенью. Что изображено на нижней части картины разглядеть было невозможно, зато лицо незнакомки почти не пострадало от времени. Это была невероятно красивая женщина: тонкий с горбинкой нос, темные волосы, собранные в высокую прическу, и удивительные, колдовские глаза. «Ее глаза как два тумана. Полуулыбка, полуплач. Ее глаза, как два обмана, покрытых мглою неудач…» — всплыли в памяти Гарика стихотворные строки из учебника литературы. На груди женщины покоился крупный фиолетовый камень на цепочке.

— Княжна Вершицкая, — потрясенно сказала Стася.

— Откуда ты знаешь?

— У нее сапфир на груди, который ей князь из Мадагаскара привез.

И Стася рассказала мальчику историю, услышанную от Милы, а заодно поведала о своей беседе с Алисой Сергеевной в библиотеке.

— Теперь ты мне веришь, что она Забияко не убивала?

— В общем, верю, — признался Гарик, — А вдруг, тебя Алиса обманула?

— Зачем? Нет, тут что-то другое — что-то, связанное с этим сапфиром. Иначе, какой смысл засовывать в рот Забияко стразу? Это явный намек на историю с камнем шамана.

— Ты права. Блин, а я как дурак в милицию звонил…

— Не расстраивайся. Про ее отношения с Забияко и так бы стало известно. Только это не повод для ареста. Все дело в отпечатках на орудии убийства.

— Но если на этом бруске, который дверь подпирал, оказались отпечатки Алисы, значит, она все-таки …

— Глупости! Я сама видела, как брусок все кому не лень трогали. Если дверь в коридоре не закрыть, там сквозняки страшные гуляют. А Алиса Сергеевна тогда в учительской ночевала. Наверное, ей просто стало холодно — вот она брусок и убрала, при этом оставила на нем свои отпечатки пальцев.

Свет фонаря задрожал и стал совсем слабым.