Лес великого страха - Мария Гинзбург

– Это почему же? – спросил он угрюмо. – Вы что ль, заступитесь за него, госпожа боевая ведьма?

– Вряд ли ему понадобится мое заступничество, – усмехнулась мандреченка. – Сидхов Лихого Леса боятся даже их соплеменники. Все – и серые, и ледяные, и даже звездные… Говорят, магия лесных сидхов могущественна, но мрачна, и берет свое начало от сил зла.

– Насчет сил зла не знаю, – заметила Светлана. – Что есть зло, что есть добро? Но почти все некроманты, которые приходят учиться в Зойберкунстшуле – темные эльфы.

Это произвело впечатление. Наемники примолкли.

– Темные эльфы, авари, как они сами себя называют, имеют власть над пауками, орками и всеми тварями Лихолесья, – закончила Светлана.

– Авари, – задумчиво повторила Карина. Любая из боевых ведьм бегло говорила на языке врагов и смогла бы перевести столь простое название. – Отказавшиеся… От чего же они отказались?

– Мы не отказались. Мы не согласились, – раздался из темноты голос Ринке.

Карина обернулась. Сидх, очевидно, уже долго шел рядом с повозкой и слышал большую часть беседы.

– Мои предки отказались пойти за светом звезд, – продолжил сидх. – Они были материалистами. Но ты не права насчет нашей магии. Мы, темные эльфы, – самые слабые маги среди всех Детей Старшей Расы.

– Интересно, почему так? – спросила Светлана.

Карина промолчала. Слабо поблескивающая мифриловая кольчуга на Ринке подтвердила самые худшие опасения старшей крыла «Змей». Еще ни разу за все время пути старшая крыла «Змей» не видела доспехов на проводниках.

– У нас говорят, что магия – это кровь злых богов, которая отравила эльфов, – как ни в чем не бывало ответил Ринке. – Восемьсот лет назад, в Дни Наказания за Гордость Разума, она лилась с неба. Почти вся кровь пролилась над Мертвой Пустыней. На земле кровь стала ядовитой пылью. Ветром пыль занесло в Истлу, немного в Нудайдол, а на севере накрыла земли Фейре. А до Железного Леса дошло совсем мало этой пыли, и поэтому мы такие слабые маги.

Мандреченке ничего больше не оставалось, как поддержать тему.

– И в наших хрониках написано нечто похожее. Там говорится, что после того, как Ярило одолел Змея, тот упал за Стеной Мира, – сказала Карина задумчиво. – И там все сгорело, стало Мертвой Пустыней. А от удара поднялось столько пыли, что мгла застлала солнце на несколько лет. И шли дожди, от которых люди болели…

Впереди закричали, сверкнули голубые огненные шары. Деревья по сторонам от головного фургона вспыхнули.

Звеньевая Ирина крайне отрицательно относилась к ранним побудкам. Ведьма обычно брала ночные дежурства, а днем отсыпалась. Караван, по словам Ринке, назавтра должен был сняться с места ближе к обеду, и Ирина согласилась поставить на прикрытие свою тройку. Но Арга решил иначе, и ведьмы вот уже час болтались в воздухе. До рассвета еще было далеко, метла шла медленно и ровно, и Ирина задремала в седле. Ее разбудил дикий вопль. Ирина открыла глаза и увидела Лайруксала. Сидх подпрыгивал у стремени и пытался вырвать из руки капитана факел.

– Бросьте сейчас же! – кричал он.

Арга свободной рукой влепил проводнику затрещину, и сидха отбросило к обочине. Но и там Лайруксал не успокоился.

– О Мелькор, да что же вы делаете! – простонал он.

Приподнявшись на локтях, сидх завопил:

– Вы всех нас погубите! Они же идут на свет, как мотыльки…

Лошади нервно всхрапнули. То ли речь Лайруксала на них так подействовала, то ли почуяли кого-то в лесу. Ведьма всмотрелась в черные кусты в поисках мотыльков, встречи с которыми так боялся проводник. Пока что самые жестокие схватки конвой каравана вел с комарами, и мотыльки внесли бы приятное разнообразие в этот скучный поход.

– А иди ты, – сказал Арга.

– Что? – переспросил ошеломленный сидх.

– Вали отсюда, говорю, пока факелом по морде не получил, – произнес капитан. – Без вас справимся.

На обочине мелькнул красный колпак. Ирина вздрогнула, увидев его. Низенькая фигура метнулась наперерез, отбрасывая гротескную тень. В следующий миг дорога закишела телами. Первым коричнево-зеленая волна накрыла Лайруксала. Брина и Тана, ведьмы тройки Ирины, опомнились раньше звеньевой. Два голубых огненных шара, разбрасывая сверкающие брызги, полетели в лес по обеим сторонам дороги почти одновременно. От магического огня деревья вспыхнули, как вымоченная в нефти пакля. Раздался вой, запахло паленым. Арга наотмашь ударил факелом. Гоблин, вцепившийся в его стремя, взвыл и отвалился. Но он успел перерезать подпругу и в своем падении увлек капитана за собой.

А нападавший в красном колпаке был уже у лошадей и замахивался. Гоблин намеревался разнести своей булавой череп ни в чем не повинной лошадке. Сидевший на козлах экен – а это был Гёса – привстал, вытаскивая из-за пояса кинжал. Ирина услышала короткий свист. Гоблин бросил булаву и вцепился в собственную шею. Ведьма увидела рукоятку кинжала в его пальцах, из-под нее короткими толчками била кровь. Гёса выхватил меч и спрыгнул на дорогу. Экен опрокинул лезущего на козлы гоблина и добил его коротким ударом.

«Не Ежи», мелькнуло у Ирины. Партизаны бы не стали выходить на дорогу. Ежи бы просто расстреляли караван, не спускаясь с деревьев. «О Ярило и Ладо, не Ежи! Гоблины! Всего лишь гоблины!», подумала звеньевая и выкрикнула обездвиживающее заклинание. Ведьмы подхватили его. Экен успел снести голову еще одному врагу и отрубить руку другому, прежде чем подействовала сплетенная ведьмами сеть. Гоблины повалились на дорогу, словно сброшенные с доски шахматные фигурки.

Когда подоспели Рамдан с еще двумя наемниками, Карина, Светлана и Ринке, все уже было кончено. Арга как раз перерезал глотку последнему гоблину. Деревья по бокам дороги превратились в обугленные колья и потухли, дальше магическое пламя не пошло.

Рамдан внимательно осмотрел место схватки.

– Слабаки, – заключил экен презрительно.

– Я про них слышал, – сказал Гёса, поднимая с дороги мятый красный колпак. – Эти гоблины свои шапки кровью мажут…

Экен нахлобучил колпак на голову трупа. Рамдан с Махмудом взяли мертвого гоблина за руки-ноги и выбросили тело с дороги. Труп задел обугленное основание тополя, и дерево рассыпалось пеплом. Гёса и Махмуд оттащили к обочине еще два тела, мешавших проезду.

– А где Лайруксал? – спросил Ринке.

Кусты на обочине зашевелились, из-под них выкарабкался Лайруксал. Щека у сидха была расцарапана, под глазом наливался синяк. Больше в схватке никто не пострадал. Арга поймал своего коня и на поводу повел его в конец колонны. Гёсе капитан поручил нести седло.

– Ринке, Лайруксал – продолжать движение, – скомандовал он перед уходом.