Женские игры - Юлия Шилова

Мой член еще не набух. Она действовала механически, как робот. Никаких чувств и никаких эмоций. Я даже не понял, кончила она или нет.

Впрочем, не важно. Трахаясь с ней, я думал о тебе, Рита. Только о тебе. Сейчас ты возбудишься. Я записал секс с японкой на камеру.

Я бросила на Шурика брезгливый взгляд. Но он его не заметил. Он подошел к видику, вставил в него кассету и защелкал пультом.

– Ритуля, стоит тебе посмотреть, как я кувыркаюсь с этой японкой, все твои болячки пройдут и .ты воспрянешь духом.

На экране появилась совокупляющаяся парочка. Шурик лежал сверху. Его дряблые ягодицы ходили яростно и быстро. Он тяжело сопел и постанывал. Девушка-японка не издавала ни звука.

Шурик изловчился и ущипнул ее за грудь. Я бы на ее месте взвизгнула от боли, но она по-прежнему молчала. В момент кульминации Шурик дернулся всем телом, громко закричал и, удовлетворенный, откинулся на постель. Девушка продолжала лежать без движений, не открывая глаз.

По экрану телевизора побежали черные полосы.

– Ну как? – с гордым видом спросил Шурик.

– Принеси пожалуйста, градусник, – попросила я. – Мне что-то совсем плохо.

– Милая, бурный секс вылечит тебя от всех болячек! – Шурик и не думал выполнять мою просьбу. Вместо этого он расстегнул штаны, вытащил свой увядший стручок и сказал:

– Только ты, дорогая, способна подарить мне настоящее наслаждение. Только ты… Ты стоишь намного больше, чем пятьдесят тысяч долларов…

Морщинистые руки в коричневых старческих пальцах затеребили мужское достоинство.

– Рита, ты любишь смотреть, как я занимаюсь мастурбацией? А помнишь, как мы занимались мастурбацией вместе? Я занимаюсь этим с пятнадцати лет. Хотя полюции были у меня намного раньше. В подростковом возрасте я мастурбировал ночью, под одеялом, чтобы не видели родители… Мне нравится, когда ты смотришь… Высуни язычок, детка, мне будет приятно… О-о-о… А-а-а…

Слабая струя спермы брызнула ему на живот.

Шурик взял полотенце, тщательно вытер покрасневший член и сел на диван.

– Ритуля, умоляю тебя, будь поактивнее, – произнес он, поглаживая свое «хозяйство». – Неужели ты ничего не чувствуешь? Мы же несколько дней были в разлуке!

– Тем не менее, это не помешало тебе пойти в бордель.

– Ну, – не сердись, крошка. Ты же видела эту японку Она как доска!

– Может, и как доска, но ты набросился на нее, словно изголодавшийся волк! – Ревновать я, конечно, не ревновала, но надо было ему пострадать.

– Будешь тут изголодавшимся волком, если ты пропадаешь не известно куда, – обиделся Шурик.

– А ты, милый, почаще ходи по борделям.

Только меня ты тогда не увидишь, учти!

Щеки мои пылали. Было и холодно и жарко одновременно. Наверное, это и есть лихорадка.

Хотелось закутаться с головой в теплое одеяло и лежать, лежать, лежать… Шурик, однако, ничего не желал замечать. Он рывком притянул меня к себе и впился в губы. Я слегка отстранилась, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не плюнуть ему в лицо. Сейчас я была не в том расположении духа, чтобы терпеть все это. Шурик, пуская тягучие слюни, засунул язык в мой рот. Затем, решив, что наши желания совпадают, он принялся меня раздевать. Я попыталась сопротивляться, но это завело его еще больше. Не говоря ни слова, он продолжал срывать с меня одежду.

– Шурик, ты с ума сошел! Постой! – возмутилась я.

Но он ничего не видел, кроме моего тела.

– Давай, Ритуля… Будь поактивней, прошу тебя! Твое тело такое шершавое, словно его натерли пемзой. Это на тебя так морозильник подействовал?

Шурик без особого труда раздвинул мои ноги.

Сопротивляться у меня не было сил, но и впускать его в себя я не хотела.

– Отпусти, старый козел! – вырвалось из моей груди. – Немедленно слезь! Неужели ты не видишь, что я сейчас потеряю сознание?!

Шурик саркастически улыбнулся. Даже «старый козел» на него не подействовал. Пересохшее влагалище горело от грубых толчков. Так и эрозию заработать недолго! Я лежала без движения, как та японка на кассете, и думала о том, когда все это наконец закончится.

Закончилось. Шурик наклонился над моим ухом и прошептал:

– Ты сегодня не хочешь трудиться, моя девочка. Мне это не нравится, учти.

Обмотав чресла полотенцем, он поднял жалюзи и вышел на балкон. Я поплелась в ванную, которая находилась на том же этаже. Перед глазами стоял мастурбирующий Шурик. Старый, зажравшийся боров, имеющий связи и деньги… Он думает, что все в этой жизни можно купить… Убить бы его, к чертовой матери, хоть одной тварью на свете будет меньше. В последнее время я слишком долго терпела его выходки. Один только анальный секс чего стоит. Я отнюдь не считаю анальный секс из ряда вон выходящим явлением, но ведь всему есть предел. Шурик даже кремом не пользуется, потому что от крема на его дряхлом пенисе выступает аллергическая сыпь…

Остудив голову под струей холодной воды, я закуталась в банный халат и вернулась в гостиную.

Чувство опустошенности не покидало меня.

Я бродила из угла в угол, натыкалась на кресла и пыталась согреться. Неожиданно я вспомнила о Ксюше, убившей китайца. Она сделала это из-за денег. Я тоже хочу убить Шурика. Выходит, я ничем не отличаюсь от нее? Вообще-то, ничем. Просто она спит за деньги, а я нахожусь на содержании. Конечно, содержанкой быть «почетнее», но не настолько же! Шурик стоял на балконе, закутанный в полотенце, и курил. Подойдя поближе, я уставилась на его спину, усыпанную веснушками. В этот момент что-то привлекло его внимание, и он перегнулся через перила. Не справившись с временным помутнением рассудка, я изо всех сил толкнула его вниз. Сухощавое тело семидесятилетнего мужчины, моего любовника, оказалось совсем легким.

Он упал беззвучно, словно растворился в летнем, душноватом воздухе.

Глава 8

Бог ты мой, что же я натворила… Нет, этого не может быть… Может, еще как может… Но я же ничего особенного не сделала! Я не стреляла, я не размахивала ножом… Я не злодейка… Я.., я толкнула его. Неужели убить так просто? Раз – и человека больше нет. Человека? Шурика, который истязал меня последние несколько лет. Ну и что? Ну и что, что истязал. Мое агентство – оно возникло его стараниями, а я… А я оказалась неблагодарной тварью. Я – убийца, и теперь меня будут судить.

По заслугам ли? Не знаю. Наверное, да. Хотя…

Нет, о мертвых нельзя говорить плохое… Не буду, воздержусь. А может, Шурик жив?

Я перегнулась через перила и застыла на месте.

Шурик лежал на газоне лицом вниз. Руки раскинуты в стороны, ноги неестественно подогнуты.

Кукла, большая тряпичная кукла… А ведь он даже не закричал. Почему, интересно? Не успел испугаться или умер от испуга в воздухе? Мертвый…