Литературная Газета 6242 (38 2009) - Газета Литературка

Запоздалый шаг

КНИЖНЫЙ РЯД

Юрий БЕЛИКОВ Влодов Ю.А. На семи холмах: Стихи из разных книг. - М.: Московские учебники и картография, 2008. - 223 amp;#8239;с. Возвращался из Москвы в Пермь с двумя книгами: одна была подарена Евгением Евтушенко, другая - Юрием Влодовым. Глянув на обложки, на которых, как акрополь, отобразились фотопортреты авторов, очаровательная соседка по купе определила: "Сразу видно - из одного поколения". Однако если первого поэта трудно было не узнать, то второго не узнать было не трудно. Хотя, если судить по двустишиям, когда-то запущенным им в народ - "Прошла зима. Настало лето.

Спасибо Партии за это" или "Под нашим красным знаменем гореть нам синим пламенем", - нельзя сказать, что второй не был знаком моим согражданам. Скорее, неходовым было его имя. Даже составитель "Строф века" и собиратель будущего десятикнижия отечественной поэзии Евгений Евтушенко в бытность свою в уральском Китеже "Музей реки Чусовой" засомневался, читая стихотворные надписи, накорябанные на обшивке охотничьего домика, авторство одной из которых принадлежало Влодову: "Разве он жив?!"Как заметил когда-то сам Влодов: "Всему приличному я научился в воровском мире, всему отвратному - в мире литераторов". Рискованное и, разумеется, не бесспорное заявление, но таков уж он есть, Божьей милостью поэт Юрий Влодов: вся жизнь его, бытовая и бытийная, преломляющаяся в Слове, балансировала на грани риска, дурного или хорошего. И то, что сейчас, на 77-м году жизни, вышла, по сути, первая его твёрдообложечная книга, вобравшая, впрочем, лишь толику написанного Юрием Александровичем, - даже не вина Союза писателей, в который он вступил, что называется, на старости лет. Книга называется "На семи холмах".Кстати, Чердынь, где отбывал ссылку Мандельштам, коему, кстати, посвящены аж три великолепных по распаху своего синтаксиса и драматизма баллады Влодова, тоже на семи холмах расположена. Книга Влодова представляется мне пусть запоздалым, но широким шагом поэта к большому читателю или читателя - к большому поэту. Притягательно-отпугивающая величина его фигуры определена им самим: Талант, по сути, толст.А гений тощ, как щепка.Неважно, что там: холст,Поэма, фуга, лепка.Судьба, как дышло в бок, -Что дали, то и схавалТалант по духу - Бог,А гений - сущий Дьявол! Вот код "Семи холмов", равно как и всей творческой повадки Влодова. Всегда очерчивается водораздел между нравственной мерой таланта, скованного Божьей волей, и гениальностью, срывающей пломбы запретов и состоящей в заговоре с той самой парной Сущностью. У Влодова немало примеров прошвы этого дуализма - как открытых ("Всё гениальное просто, - сложным бывает талант!"), так и заминированных ("В лугах - оптический обман, Оптический обман Познай, где Бог, а где туман, где - Бог, а где - туман").В последнее время немало пишут как о единственной в своём роде предсмертной поэме Юрия Кузнецова "Сошествие во ад". Для его тёзки, знавшего, несомненно, того по литинститутской юности, "Сошествие во ад" произошло задолго до освоения оного Юрием Поликарповичем. Впрочем, чем чёрт не шутит, может, это приключилось и благодаря Влодову, чьи творения были на слуху и ходили по рукам?.. Влодов всю жизнь писал собственную эпопею "Люди и боги", где действуют, переплетаясь, а иногда и, как в шахматах, участвуя в холодящих рокировках, Христос, Иуда и Магдалина ("Два мужика да стервь"), "Божья мамица", "демоны и стрижи", в конце концов просто персонифицируемые Жизнь и Смерть. Потому что, по Влодову, "поэт - библейский фолиант: столетья сжаты до мгновений".Но если Кузнецов завершил своё "Сошествие во ад" (правда, в новом романе Александра Проханова "Виртуоз" он пишет поэму о Рае в одной из отечественных психушек), то Влодов оставил за собой право выйти из преисподней. И в дождичке, слепом от солнца, - увидеть чудную картину: Утро - солнечным венчиком -В дождевом парике.Дева с младенчикомИдёт по реке.Словно трепет бубенчикаПод Господней рукой,Лепет младенчикаПарит над рекой. Я не противопоставляю одного поэта другому - просто хочу напомнить название пьесы Александра Островского: "На всякого мудреца довольно простоты". Выход Влодова к читателю вполне может переустановить чаши весов на поэтическом олимпе. Скажем, погружаюсь я в его стихотворение "Слетают листья с Болдинского сада": "Ребятушки! Один у вас отец!.." И на крыльце - Пугач в татарской бурке А на балах, в гранитном Петербурге Позванивает шпорами Дантес" Интонационно эта строфа ничего вам не напоминает? "Балы. Красавицы. Лакеи. Юнкера. И вальсы Шуберта, и хруст французской булки. Любовь, шампанское, закаты, переулки. Как упоительны в России вечера!" "Неофициальный гимн России" Виктора Пеленягрэ!.. Ну мало ли ритмических галлюцинаций? Но вот дохожу до концовки изящной влодовской вещицы: "И небо - в голубых глазах поэта! И нервный скрип гусиного пера" У Пеленягрэ: "И только небо в голубых глазах поэта. Как упоительны в России вечера!" Спрашиваю шансонье: "Свистнул "небо" у Влодова? Как, впрочем, и "французскую булку" - у Михаила Кузмина?" Шансонье захлопал ресницами, точно Шура Балаганов из "Золотого телёнка" в исполнении Леонида Куравлёва. Наконец избрал горделивую позу: "Я всегда беру то, что плохо лежит!" Лежало, поправим мы. А теперь вышло к читателю. И вот уже президент Академии поэзии Валентин Устинов, листающий книгу Влодова, восклицает: "Это - хороший поэт! Почему я его не знаю?.."Образный строй книги вряд ли - в биографических подробностях - расскажет о судьбе мало издававшегося автора. Она шире пастернаковского определения "почвы и судьбы". Тут если "почва", то перепаханная, стоявшая под парами и засеянная, но не тем изначальным зерном, а манной небесной. И если "судьба", то переходящая в своём преображении в новую жизнь и тему: "Вечная тема моя - Зеркало, ворон, змея. Стало быть, в этом я - спец (Зеркало. Ворон. Слепец)". И лишь посвящённые в узлы влодовской судьбы отыщут в одном из его отточенных восьмистиший вполне биографическую коллизию, связанную с фантасмагорическим обращением поэта к королю Швеции Карлу ХVI Густаву с просьбой о "нравственном прибежище: Жандарм сыграл сквозную роль.Позорно струсила газета.Смолчал запрошенный король.Все отмахнулись от ПоэтаХрапит Поэт!.. Житуха - во!..Над ним хоров небесных спевкаА кормит гения тогоОдна лишь уличная девка С точки зрения устоявшегося человечества, чья Земля держится на трёх китах канонов, Влодов, конечно, кощун. Вот что мы читаем в глубочайшем по перетокам смыслов стихотворении "Гомер, Бетховен, природа и автор": "Но видел я: сквозь веки, сквозь века - тебя, иконописная доска! - безвольное лицо гермафродита с отметиной проказной у виска" Но ведь и Христос воспринимался как кощун, если встать на фарисейские котурны времени Его Пришествия. "Гонят ведьмины метели запоздалого Христа". Прав автор: снова "гонят". Точнее, всегда. Значит, и Влодов не возмутитель традиций, а их продолжатель?.. Просто вовремя кое-что понял: "И он предостерёг меня перстом!.." И потому поэт оставил покров отворившейся ему тайны покровом. Не оттого ли так долго молчал? "Он бредёт по вьюжной кромке, Временной свивая жгут. Нерождённые потомки Бога изгнанного ждут". Вот дождутся - и народятся. Иные читатели.

17 мгновений ;Августа;

ШЕСТЬ ВОПРОСОВ ИЗДАТЕЛЮ

Литературно-просветительский фонд "Август" существует в Алтайском крае 17 лет, выпускает поэтические сборники, публицистику, альбомы. Сегодня у нас в гостях главный редактор ЛПФ "Август" Валерий ТИХОНОВ. - Валерий, почему вы решили создать издательство?- Во-первых, потому, что наше краевое книжное издательство хитроумно сдулось в начале 90-х годов. Во-вторых, я намеревался отдать должное поэзии - в отличие от прозы поэтические книги издавались реже и меньшим тиражом. В августе 1992 года, уволившись из школы, где три года работал учителем русского языка и литературы, я официально зарегистрировал своё детище как СМИ, назвав его авторским альманахом "Август" (свидетельство СМИ стоило меньше, чем лицензия на издательскую деятельность). С тех пор и выпускаю книги "хороших и разных" поэтов Алтайского края. У нас сейчас четыре книжные серии: две поэтические - "Дебют" (понятно, первые книги молодых) и "Катунь" (известные поэты), "Тема" (тематические художественно-публицистические сборники), "ИЗО" - альбомы графики, живописи, фото. В настоящее время подвожу к вёрстке сразу пять различных книг.- С чего всё начиналось?- С заявленной периодичности и с работы "за себя и за тех парней". Но лишь первые два года, 1993-й 1994-й, я издавал по шесть книг тиражом по пять тысяч экземпляров да третий и четвёртый год по четыре книги тиражом по три тысячи. А затем и поныне выпускаю по мере возможности, когда удаётся договориться с нашими предприятиями и организациями о партнёрском участии - оплата типографской составляющей, лишь по тысяче экземпляров, что, конечно, очень мало!.. За 17 лет издал 43 книги общим тиражом более ста тысяч экземпляров, передав через администрацию Алтайского края в библиотеки края почти половину этого тиража в обмен за оплату типографской составляющей трёх-четырёх книг "Августа", готовых к тому времени к печати, много книг раздарил нашим библиотекам и музеям, школам и детским домам.Кроме непосредственно редакционно-издательской работы веду просветительскую деятельность - организовываю и провожу со товарищи поэтические вечера-презентации не только в Барнауле, но и в других городах, районах Алтайского края.Тяжело было первые 12 лет, поскольку мы - я и два моих сотрудника-помощника - работали бесплатно (то есть даром), реально зарабатывая на жизнь на других работах. Лишь последние пять лет удаётся выкраивать себе какие-никакие гонорары, а работаем по-прежнему кто где.- На что вы надеетесь?- Конечно, я изначально очень надеялся на господдержку В августе сего года надежде исполнится 17 лет. Ребята шутят, мол, у нашего Тихонова 17 мгновений "Августа". Если в 90-е годы слышалось, мол, время-то эвон какое тяжёлое, а ты с поэзией заявляешься, то сегодня говорят: "Кризис же! Давай как-нибудь потом!" Стартового капитала не было и нет, помещений и оргтехники тоже нет. Но "Август" действует. Мы готовы и прозу издавать, шире пропагандировать творчество наших писателей, серьёзнее пополнять фонды библиотек Алтайского края.- Хоть какая-то поддержка была или уже есть?- Да. В 1995 году мне вручили премию Алтайского центра Демидовского фонда в номинации "Общественная деятельность" - за создание и продвижение "Августа" (тогда у нас вышло 16 книг). В 2008 году я был удостоен губернаторской премии в номинации "Просветительская деятельность в области литературы и искусства".В этом 13-летнем промежутке получал грамоты и благодарственные письма, даже отмечен медалью "За служение литературе" в 2008 году - от Ассоциации писателей Урала.- Что особенно разочаровало, порадовало?- Это всё переплетено. Грустно, когда встречаешь отношение такое - выживай, мол, сам, но и нам не забывай подсоблять. К примеру, издал я когда-то книги двух известных в стране поэтов - наших земляков. По десять и пять тысяч экземпляров соответственно! Впервые на родине! Их большие поэтические вечера организовал и с успехом провёл в Барнауле, но они-то меня в ответ не поддержали Или помог, не только изданием книг, нескольким нашим поэтам, которых вскоре в Союз писателей России приняли и краевых премий за "августовские" книги удостоили, и опять всё как должное, никаких ответных инициативЗато радуемся, что нами изданы книги о Н.М. Рубцове, В.Г. Шершеневиче, В.М. Шукшине В прошлом году издали поэтическую антологию "Состояния пространства" (спасибо, в "ЛГ" был отклик на неё), представившую десять авторов "Августа" - лауреатов краевых премий. Этот проект - первый пример господдержки! - осуществлён благодаря финансированию в рамках целевой программы "Культура Алтайского края" на 2007-2010 годы по инициативе директора краевой библиотеки им. В.Я. Шишкова Тамары Чертовой.- Что в ближайших планах?- Издать книгу стихотворений алтайских немцев в переводах авторов ЛПФ "Август". Алтайских немецких поэтов - восемь, и в Алтайском крае поэтов-переводчиков - восемь. Стихотворения немецких авторов, рождённых в первой четверти ХХ века, переведут русские, рождённые в 60-х годах ХХ века. Мы надеемся дать вторую жизнь их стихотворениям. У поэтической антологии уже есть название - "Встречи в августе". Все тексты (стихотворения, предисловие, автобиографии и т.д.) будут представлены на русском и немецком языках. Уже подготовлены к вёрстке две художественно-публицистические книги: о пребывании в Алтайском крае летом 1966 года замечательного русского поэта Николая Рубцова и о жизни и творчестве Василия Шукшина (это будет уже третье "августовское" обращение к его таланту и личности). В посвящённом Шукшину сборнике "Нам бы про душу не забыть" я обязательно обмолвлюсь о своей краткой встрече с А.И. Солженицыным в Новосибирске. Когда я спросил, как он относится к Шукшину, Александр Исаевич встал из-за стола, приложил руку к сердцу и проникновенно произнёс: "Я очень, очень его люблю". Беседу вёл Борис ЛУКИН