Шокирующие китайцы - Виктор Ульяненко

А кстати, эта самая, только что упомянутая выше характеристика, то ест ь аромат — «сян», крайне важна не только в китайской пище, но и в разнообразных напитках Поднебесной империи. Как вы увидите в следующей главе, китайцы придают ароматам совершенно особое значение…

Подарок всему миру

Чай — не водка, много не выпьешь.

Возможно, после прочтения предыдущей главы виртуальный аромат восточных яств стал щекотать ваши ноздри, и сейчас вы как раз находитесь на пути к ближайшему ресторанчику. Кстати, там прежде всего вам придется заказать себе зеленый чай. Так полагается.

Как вы поняли, китайцы делают кое-что совсем наоборот, нежели мы с вами. Так, суп у них появляется на столе в конце обеда или ужина, а вот чай вначале предшествует всему остальному, а затем сопровождает всю трапезу до конца. Присутствие чая вовсе не означает, что едоки обходятся без других напитков, но он практически обязателен, а все остальное — в общем-то, не очень; если все делается по правилам, то фарфоровый чайник и маленькие толстостенные чашечки без ручек окажутся перед вами немедленно после того, как вы сядете за стол.

Конечно, в том, что касается посуды, возможны варианты. В забегаловке победнее или дома у вашего приятеля место симпатичных чашечек могут занять плохо вымытые (если вообще мывшиеся когда-либо) обычные стаканы или вообще баночки из-под фруктового джема или повидла (подобный сосуд, снабженный, естественно, завинчивающейся крышечкой, вообще следует считать самой любимой посудой китайцев — настолько охотно и часто они берут с собой эти баночки в дорогу или пользуются ими дома). Завариваться чай может и не в чайнике, а в специальных, довольно больших и опять же фарфоровых, кружках с крышками, и каждый такой комплект может быть простым по дизайну и одноцветным, а может являть собой настоящее произведение прикладного искусства. Словом, за пять тысяч лет китайское общество научилось потреблять свой любимый напиток не только разнообразно, но иногда и довольно красиво.

Иной житель Поднебесной, расхваставшись (а неуемное хвастанье — это вообще почти перманентное для китайца состояние), порою заявляет, что, мол, «наш настоящий китайский чай — обязательно зеленый, самый ароматный, полезный для здоровья и…» и т. д. и т. п., дальше вы уже себе все представляете. На самом деле такие сентенции лишены всяческого смысла, ведь Китай — родина и зеленого, и черного чая, и тех сортов этого продукта, которые занимают промежуточное положение между первыми двумя. Другое дело, что в странах Запада, да и у нас, черный чай — напиток гораздо более распространенный и любимый, чем все остальные, и пьем мы его не так, как китайцы.

Традиции чаепития уходят корнями в самую глубокую древность, и вряд ли когда-либо удастся точно определить время их возникновения, да и нужно ли это?

По крайней мере, легенд, связанных с чаем, в Китае хоть отбавляй… Вот, к примеру, одна из них.

Когда Бодхидхарма, ставший затем первым патриархом китайского чань-буддизма, прибыл из Индии в Китай и обосновался в знаменитом сейчас Шаолиньском монастыре, то проводил немало времени в медитации рядом с монастырскими стенами. Но однажды он заснул во время своих занятий, а пробудившись, так разгневался на самого себя за лень и небрежение, что… вырвал свои веки и выбросил их подальше. Через некоторое время на том месте, куда упали отверженные патриархом кусочки его плоти, выросло невиданное растение — куст, отвар листьев которого обладал не только отменным вкусом, но и бодрящим действием; последний факт был немедленно оценен самим Бодхидхармой, предписавшим всем обитателям монастыря употребление вышеозначенного отвара ради того, чтобы не спать во время медитаций.

Другая же легенда говорит о том, что это не чаньский патриарх, а один из китайских императоров случайно обнаружил чудесные свойства зеленого чая, когда в котелок, поставленный поварами на огонь во время охотничьего привала, ветерок принес несколько листьев, сорвавшихся с соседнего куста. Согласно преданию, император попробовал получившийся напиток то ли в виде эксперимента, то ли, опять же, случайно, и пришел в восторг от его вкуса, аромата и прочих прекрасных качеств…

Классификация чая — дело непростое, тем более что китайцы смотрят на это дело несколько по-другому, нежели мы. Например, один из видов зеленого чая, жасминовый, получается путем простого добавления измельченных листьев и цветков жасмина к обычному чайному листу. Однако китайцы склонны выделять такой чай в особый тип (то есть, мол, есть чай зеленый, а есть чай жасминовый). Или, допустим, в Китае довольно популярен специфический напиток «цзюйхуа ча», получающийся путем заваривания кипятком высушенных цветков хризантемы (заметьте, никакого чайного листа здесь и близко не лежало), при этом китайцы упорно относят его к категории чая.

Большая часть территории современного Китая с климатической точки зрения благоприятна для культивирования чайных плантаций, поэтому многие провинции могут похвастаться своими, более или менее известными марками этого продукта. Знамениты, к примеру, чаи из провинции Юньнань (там производится не только зеленый, но и очень неплохой черный чай, идущий на экспорт), а названия «Лунцзин» и «Маофэн» (сорта из Чжэцзяна) каждый китаец выучивает, наверное, сразу после слов «мама» и «папа».

Но это еще не вся классификация. Любая марка подразделяется, согласно качеству листа, на несколько сортов — от особого до чуть ли не пятого, что самым радикальным образом отражается на цене продукта, продаваемого в чайных лавках и соответствующих отделах крупных магазинов. Таким образом, вы можете купить один цзинь (пятьсот граммов, наиболее привычная для китайцев единица веса в розничных торговых операциях) чая «Лунцзин» за десять юаней (чуть больше одного доллара), а можете (если хотите) и за тысячу. Самое интересное, что никакой разницы, скорее всего, вы так и не почувствуете.

Эта самая разница, если она на самом деле есть, выявляется, похоже, лишь по-настоящему подготовленными экспертами-дегустаторами, и простым смертным ее ощутить не дано. Это относится не только к варварам-иностранцам (куда уж им!), но и к обычным жителям Поднебесного государства. Иначе с чего бы в последние годы в Китае остро встала нижеследующая проблема?

Первыми забили тревогу, как водится, газеты и телевидение. Оказывается, по всей стране потребителей частенько обманывают, продавая им под видом дорогого товара более низкие сорта тех же самых известных марок. Допустим, третий сорт чая «Маофэн» под видом первого; второй под видом высшего… четвертый под видом третьего и т. д. Думаете, ерунда? Ничего подобного, ведь разница в цене, а значит, и сверхнормативная прибыль, получаемая чересчур находчивыми продавцами (и оптовыми, и розничными!), измеряется порой десятками и сотнями юаней за цзинь товара…

Но ведь жители Поднебесной в основном покупают чайный лист на развес и поэтому всегда имеют возможность перед приобретением проверить его аромат, а иногда и продегустировать заваренный напиток! И если разница между первым и третьим сортами чая действительно пропорциональна разнице в цене на них, то почему же ее не могут определить китайцы, пьющие свой чай чуть ли не с рождения и поголовно считающие себя великими экспертами в этой области? Объяснение, мне кажется, может быть только одно: ситуация здесь, как у нас с какой-нибудь картиной типа «Черного квадрата» — попробуй только вслух сказать, что не улавливаешь в ней особого смысла, и немедленно прослывешь невеждой и дураком; вот и большинству китайцев остается только продолжать восторженно вздыхать, откушав дорогого чайку по сто-двести-триста и т. д. долларов за пятьсот граммов, казаться друг другу экспертами в области чаеведения и давать торговцам водить себя за нос. При этом я сильно подозреваю, что все так повелось еще со времен Бодхидхармы. Между прочим, среди дешевых сортов и не особенно известных марок порой встречается действительно вкусный чай.

Понятен неизбежно возникающий у сколько-нибудь интересующегося восточными обычаями человека вопрос: «А как там насчет чайной церемонии?» Так вот, просьба не путать: та чайная церемония, которую можно увидеть в кино и в передаче «Клуб путешественников», — наследие не китайской, а японской традиции. То есть находится там же, где и кимоно, гейши и джиу-джицу. Иными словами, в крупных городах Китая есть японские рестораны, где при желании эту самую церемонию можно заказать, а в остальных местах Поднебесной с этим будет проблематично.

Впрочем, нет сомнений, что корни японской чайной церемонии находились именно в Китае, как и сама привычка к потреблению отвара зеленых листьев некогда пришла на японские острова с материка. Однако здесь нужно учитывать несколько факторов, и первым из них является то, что в двадцатом столетии, в век войн и разрушений, китайцам было не особенно-то до церемоний, и старая традиция пришла в изрядный упадок. По крайней мере, то действо, которое можно увидеть в некоторых пекинских и шанхайских специализированных (и очень дорогих) чайных, во-первых, гораздо примитивнее японского ритуала, во-вторых, оно, как и весь антураж подобных заведений, выглядит слишком лубочно, чтобы быть действительно традиционным. Что-то вроде нашего фольклорного представления с медведями, самоварами и развесистой клюквой, скорее для ублажения любопытствующих иностранцев и некоторого количества местных граждан, слишком «продвинутых» в сторону гамбургеров, интернета и прочих заморских штучек, подзабывших о существовании своей собственной национальной культуры. Но желающих вспомнить о ней.