Похождения соломенной вдовы - Галина Куликова

— Так сколько ей было лет?

— Двадцать четыре, а что?

— Ваша семья нуждалась? То есть вы бедно жили?

— Простите, дорогая, мне как-то не по себе, — нервно хихикнул Туманов, наливая вина и себе. — Ну, подумайте сами! Незнакомая девушка подсаживается к вам в ресторане и заявляет, что вы ее муж. А потом начинает допрос. Ее интересует, в том числе, не нуждалась ли моя семья. Это, по-вашему, нормально?

— Вам, конечно, трудно уловить смысл в моих вопросах, но, уверяю вас, позже, когда мы поговорим по душам, вы все поймете.

Туманов выпрямился так быстро и резко, словно его ощутимо кольнули в спину.

— Когда это мы поговорим с вами по душам? Не-е-ет, дорогая моя, ничего не выйдет. Не знаю, какие у вас на меня виды, но я совершенно не намерен… Черт, да вы срываете мне деловую встречу! И откуда вы знаете Котенкова?

Слушая его, я совершенно отчетливо поняла, что душевно поговорить нам действительно не светит. Если только мне удастся приколотить его гвоздями к стулу, только тогда он выслушает все, что я хочу ему сказать.

Надо было изобрести другой способ, чтобы узнать, действительно ли это мой муж или совершенно другой человек, до невероятности на него похожий.

«Есть ли у моего мужа особые приметы? Такие, которые появились у него уже при мне? Ах, слишком мало времени мы прожили вместе!» — подумала я. И тут же вспомнила: примета есть! Один раз, когда мы, будучи еще в пансионате, пошли ночью погулять, приключилась маленькая неприятность. Мы сели на скамейку и стали целоваться, пользуясь тем, что все корпуса были темными и нас никто не мог застукать. Туманов все придвигался и придвигался ко мне, и в конце концов так изъерзался, что напоролся пятой точкой на гвоздь. Он подскочил тогда метра на два. И позже, уже когда мы стали супругами, не раз демонстрировал маленький белый шрам, заработанный той ночью. «Пострадал за любовь!» — шутил муженек, тыча пальцем в ягодицу.

Сейчас у меня возникло искушение проверить, на месте ли шрам. Если он на месте, то передо мной — мой собственный муж. Свое пожелание я изложила сидевшему передо мной Туманову, причем достаточно подробно.

— Значит, вы хотите, чтобы я спустил штаны и показал вам зад? — уточнил тот, поигрывая вилкой. На его лице было написано серьезное внимание.

— Не здесь, конечно, — поспешила заверить его я.

Еще и в самом деле примет меня за дурочку! — Можно пойти в какое-нибудь укромное место… Мало ли возможностей! У вас есть возражения?

— Полно, — спокойно ответил он.

Я подумала, что его надо уговорить во что бы то ни стало.

— Я могу заплатить, — сказала я. — Двести рублей за просмотр. Устроит?

Тут Туманов запрокинул голову и захохотал. Потом жестом подозвал распорядителя. Увидев, как тот торопливо идет по проходу, я отчетливо поняла, что меня сейчас выставят. Глаза у распорядителя нехорошо блестели.

Видимо, работая в столь респектабельном месте, он истосковался по силовым упражнениям. А сейчас явно представлялась возможность размять мышцы.

Вино тем временем уже влилось в мою кровь и разогрело ее до высокой температуры. Нельзя забывать, что в желудке у меня с утра побывала только одна жалкая чашечка кофе. Поэтому он с благодарностью принял алкоголь и тут же его переработал. Все потом происшедшее можно легко объяснить молниеносным алкогольным опьянением. Проявилось оно в том, что мне в голову пришла весьма оригинальная мысль по поводу того, как проверить, есть ли у Туманова на заднице шрам. Причем совершенно бесплатно.

Едва распорядитель материализовался возле столика, Туманов поднялся на ноги и, наклонившись к нему, что-то быстро сказал. Тот ему кивнул и посмотрел на меня ничего не выражающим взглядом. Даже таракан вызывает больше эмоций. Меня это разозлило, честно сказать. Я выгляжу, как приличная девушка. Ничего развратного. Хорошая прическа, приличное платье, безупречные манеры и все такое…

— Выйдем по-хорошему, — тем временем спокойно предложил мне распорядитель. Голос его приобрел ту обманчивую мягкость, которая обычно предшествует потасовке.

Под его рубашкой обрисовались мускулы. Я поняла, что по совместительству он работает здесь вышибалой.

Но, не осуществив свой план, я уходить ни в какую не хотела. В тот момент придуманная на ходу идея казалась мне простой и очень логичной. Теперь-то я понимаю, почему у алкоголиков такое легкое отношение к жизни!

Скажу не хвалясь, идея поражала своей непосредственностью.

«Надо чем-нибудь поранить Туманову задницу, — решила я. — Он просто вынужден будет снять штаны и продезинфицировать рану. Тут-то я и увижу, есть у него шрам или нет». Почему-то мне не пришло в голову, что пострадавший вряд ли будет заниматься созерцанием своей раны при мне и при всем честном народе.

А тут еще этот распорядитель! Я понятия не имела, как от него избавиться. Как назло, за столик возвратились и те двое, с которыми Туманов ужинал. От них пахло дорогим табаком. Видимо, просидев некоторое время в туалете, они еще выкурили по сигарете. А я все еще занимала их место за столиком!

— Извините, — Туманов развел руками и обаятельно улыбнулся, дождавшись двух сосредоточенных улыбок в ответ. — Тут небольшое недоразумение.

— Это ваша знакомая? — спросил один из гостей.

— Нет, что вы! Я никогда ее не видел!

В этот момент мне показалось, что он врет. Ах, какое коварство!

— Дама уходит, — сообщил противный распорядитель, не отрывая от меня взгляда.

— Нет, тут вы ошибаетесь, мы с господином Тумановым еще не закончили разговор! — возразила я и взяла в руки вилку. Этот жест не остался незамеченным.

— Положите прибор на стол и пойдемте к выходу, — все так же ровно сказал вышибала.

Я не послушалась, тогда он подошел сзади и, взяв меня двумя пальцами за шею, сильно надавил. Я ослепла от боли. Однако распорядитель недооценил моего упрямства. Потому что одна моя рука по-прежнему сжимала вилку, а вторая уцепилась за кромку круглого стола. Уверенный, что я уже отключилась и теперь легко сдамся, мучитель ухватил меня поперек туловища и вытащил из-под меня стул, на котором я сидела. Я повисла в воздухе. Он держал меня под мышкой, а я ухватилась побелевшими от напряжения пальцами одной руки за стол, а в другой руке продолжала сжимать вилку. Ноги были на отлете.

Со стороны, думается, мы напоминали пару фигуристов, выполняющих оригинальную поддержку.

Весь ресторан уже гомонил, наблюдая, как меня пытаются вынести из зала. Какая нелепость! Почему это все случилось со мной? Думается, с Катериной никогда ничего подобного не произошло бы. Интересно, что бы она сделала на моем месте? Я явственно услышала свой внутренний голос, как будто это сестрица сама ответила мне:

«Начать с того, что я никогда не попала бы в такую ситуацию!»

Туманов, который явно чувствовал себя не в своей тарелке, попытался помочь распорядителю и, перебежав поближе ко мне, принялся отцеплять меня от стола. При этом он повернулся лицом к столу и спиной ко мне. Это была его тактическая ошибка. Я отвела руку с вилкой немного назад и мощным коротким тыком воткнула зубцы ему в зад. После чего бросила вилку и разжала пальцы, которыми держалась за край стола.

Дальше произошло невероятное. Туманов сначала исторг тарзаний крик, а затем смачно произнес короткое и емкое матерное слово, которое начал быстро-быстро повторять, мелко подпрыгивая и держась руками за раненое место. Распорядитель, не ожидавший, что я так внезапно отпущу стол, не удержался на ногах и вместе со мной повалился назад. Там как раз стояли деловые партнеры Туманова. Сбитые нашими телами, они, словно домино, попадали на спины. По счастливому стечению обстоятельств, я оказалась поверх кучи-малы и воспользовалась этим с необыкновенным проворством. Вскочив на ноги, я ринулась к выходу, понимая, что дальнейшее пребывание в ресторане не принесет ничего хорошего.

— Остановите ее! — ужасным голосом кричал Туманов, прыгая, словно очумелый заяц в пору весеннего пробуждения природы и держась обеими руками за продырявленный зад. Народ веселился, обомлевшие официанты с глупыми лицами смотрели, как я несусь к выходу.

Какой-то бугай хотел преградить мне путь и уже сделал шаг в мою сторону, но я на бегу угрожающе крикнула:

— Укушу!

От столь странной угрозы он замешкался, и я успела проскочить. Да уж, хорошо, что я была не в длинном вечернем платье. Иначе бы запуталась в подоле и меня наверняка загребли бы в ментовку. А уж оттуда, думаю, прямым ходом доставили бы в клинику, без этапирования в Москву. Достаточно было питерским ментам позвонить в отделение милиции по моему месту жительства — и ку-ку.

На улице уже стемнело, иллюминация была скромной и делала темноту еще более пугающей. Я метнулась в одну сторону, потом в другую и поняла, что надо не бежать, а прятаться. Поэтому я бросилась за грузовик, по счастливой случайности припаркованный поблизости от ресторана. Присев за колесом, я внезапно сообразила, что на улице жуткий холод, а я без пальто. Пальто осталось в раздевалке ресторана. Вот это номер! Хорошо хоть сумочка при мне. Все то время, что мы боролись с распорядителем, она ужасно мне мешала. Но, как говорится, нет худа без добра.