Круче, чем в кино - Богдан Сергеевич Плюта

глиняные горшки и пухлые стеклянные банки, а перед ними на островках земли желтели подсолнухи вперемежку с разноцветными бархатцами и ромашками. Где-то в стороне кукарекал петух.

– Смотри какое чудо! – Изумилась Светлана. – Я была права, что сумела тебя убедить.

Но Ньютон и не пытался скрыть удовольствия.

– А где же вездесущая вонь от навозных куч? – Обратилась девушка к Крычко.

– Ну у нас же не совсем обычная деревня, – сообщил Владимир. – На самом деле тут есть ферма. Коровы, свиньи, птица – все как положено, но она вынесена за территорию жилой зоны, чтобы как вы правильно заметили не смущать туристов запахами. Вы наверное проголодались с дороги? – Заботливо осведомился он, открывая тяжелые дубовые ворота.

Широкий двор утопал в зелени. Вдоль изгороди росли плодовые деревья: несколько видов яблонь, слива, черешня, вишня. Чуть в стороне кустились смородина и крыжовник.

– Все чем захотите полакомиться в вашем распоряжении, – поймал взгляды супружеской пары Владимир. – Мама!

На крыльцо мазанки, подобрав расшитый орнаментом передник, вывалилась полная, еще не старая женщина.

– Здравствуйте, гости дорогие! – Радостно воскликнула она. – С приездом!

Следом появилась девушка с длинной толстой косой.

– Это моя сестра Тамара. Она у нас по уборке хлопочет. Маму зовут Оксана Леонидовна. Но можно просто Оксана, или тетя Оксана. Ее вотчина – кухня.

Оксана Леонидовна приложила руки к груди.

– Как ведь сердцем чувствовала! Только борщик из печки достала! Прошу, прошу вас в дом!

Ньютон отдал должное наваристому ядреному свекольному супу. На второе хозяйка принесла горшочки с пельменями. Начинка была разная: мясо, творог, ягоды, но одиноково бесподобно вкусная, особенно в совокупности с густой, жирной сметаной, в которую Исаак обмакивал пельмени..

Когда гости наелись до отвала женщины обняли Светлану с двух сторон.

– Вы петь любите?

– Конечно!

Из мазанки компания перекочевала на лавочку у входа.

– Ой на Івана, та й на Купала,

Там дівчинонька квіти збирала.

Квіти збирала, пучечки рвала,

До річки несла, в воду пускала. – Начали хозяйки известный хит. Припев они исполнили уже втроем.

Гид посмотрел сначала на Светлану, потом на Исаака. – Вижу вашей жене у нас очень понравилось.

– Мне тоже, – честно согласился Ньютон.

– Пошлите на чердак. Откроем там окно, чтобы и оттуда слышно было.

Владимир увлек гостя в хату, пододвинул к люку в потолке лестницу. Когда они взобрались наверх гид включил свет. В ноздри Ньютона ударил сильнейший аромат трав, сушившихся на натянутых по стенам жилах. У окна он увидел плетеные стол и кресла.

– Здесь я от своих ненаглядных скрываюсь, когда они мною недовольны. Присаживайтесь. Будем трубку мира курить!

С сигаретами Ньютон завязал навсегда, но предложение с трубкой интриговало.

– Изготовлю суперскую мешку! – Крычко достал несколько газетных свертков и длинную трубку из кости. – Через поколения мне от прапрадеда досталась. Он казачьим атаманом был. – Владимир гордо протянул для рассмотрения гостю курительный предмет.

Исаак повертел в руках действительно изящную вещь, после вернул трубку владельцу.

– Тернопольский табачек.. Немного вишни.. Груши.. – Гид отмерял щепотки трав в жерло чаши. – Ну и как же без канабиса?

Зарядив трубку он передал ее Исааку. – Взрывайте!

Владимир повернулся к шкафчику. За его створками спрятался крохотный холодильник.

– После чемпионского напаса вот вам львовский портер!

Гость глубоко затянулся. Потом, прокашлявшись, сделал долгий глоток пива из бутылки. Тягучая, нежная, чуть приятно горьковатая жидкость амброзией потекла в пищевод.

– Ну как вам? – Осведомился Владимир.

– Божественно! – Только и смог ответить Исаак, погружаясь в астрал.

– …Та й дайте ж бо крилля, орлячого крилля,

Я землю покину – і на новосілля.

Орлом бистрокрилим у небо польну

І в хмарах від світу навік утону. – Пели во дворе.

Дни пролетали незаметно. Исаак с Владимиром ловили в ручье пескарей, а потом, разместившись на лужайке под плакучей ивой, жарили их на костре и пекли картошку. Вместе со Светланой они ездили с крестьянами на сенокос. Сидя в наполненной свежим, пахучим сеном телеге и попивая из крынки прохладное деревенское молоко, чета наблюдала за местными мужиками, которые выстроившись в ряд равномерно махали острыми косами. Полюбились им и конные прогулки, на которых Владимир показывал окрестности. Казалось сам воздух в украинском селе был пропитан здоровьем и радостью.

Незадолго до окончания отдыха гид таинственно сообщил Ньютону. – Завтра изюминка здешних приключений! Украинская коррида!

– Хорошо. Мы со Светланой будем готовы.

– Нет, – возразил Владимир. – Это больше мужское шоу. К тому же завтра наши женщины собрались в лес за грибами.

– Ну как знаете. Вам виднее. – Доверился гиду Исаак.

Рядом с окошком кассы к стене был прикреплен плакат. Помимо традиционных для заманивания зрителей слоганов из разряда "не пропустите", "спешите увидеть" значились два зрелища: "Боевой гопак" и, более крупным шрифтом, "КОРРИДА".

– С вас две пользы за билеты, плюс еще одна польза – дополнительный сбор. – Сообщила кассирша. – Вы в первый раз на нашем шоу? Тогда поясняю. Если все счастливо закончится, то после представления вам вернут эту пользу на счет.

– Спасибо, – ответил Ньютон забирая билет, – не слишком вникая в подробности.

Арена была сконструирована по принципу амфитеатра. Вскоре после того, как Исаак устроился на козырном, дорогом пятом ряду действо стартовало. На сцену выскочили несколько чубастых атлетов в национальных костюмах. Размахивая руками и ногами в подобии танца они принялись кружить по площадке арены. Что-то напоминающее бразильскую капоэйру, подумал Исаак. Затем актеры разбились на пары и начали понарошку вутузить друг друга. После, схватив сабли и пики, усложнили тем самым в целом однообразное представление. Когда Ньютон стал жалеть, что вообще сюда приехал конферансье объявил антракт. Вернувшись на свое место со стаканчиком горячего кофе Исаак обнаружил, что арену по периметру уже оградили от зрителей высокой прозрачной стеной, сделанной вероятнее всего из пластика. Внутри установили декорации: развалины дома, опрокинутую скамейку, бревна, сломанную мебель и прочие предметы. Внешне все это походило на городскую улицу после бомбежки.

– Единственная в мире! Ужасная и прекрасная! Коррида! – Восторженно объявил конферансье.

Заиграло бессмертное "Тореадор смелее в бой".

На сцену вышел тореадор, одетый в классический для такого случая наряд в стиле "аля средневековая Испания" и поприветствовал публику. Зал ответил ему шквалом аплодисментов. Следом сотрудники амфитеатра втащили большой черный ящик, после чего быстро удалились. Эспада ловким движением сорвал с дверцы ящика замок и отпрыгнул в сторону. Мгновение, и из короба с жутким криком вырвался зомби. Народ ахнул, а тело Исаака покрылось мурашками. Зомби шумно потянул ноздрями воздух. Тореадор невозмутимо взмахнул плащом, даже не доставая из ножен оружия. Инфицированный бросился на жертву, но мужчина ловко увернулся, успев отвесить зомби смачный пинок. В зале грянули авации. В волю поиздевавшись над