Тяжелый случай (СИ) - Зимняя Марина

Маша выглядела очень потерянной, но вещи все же собрала.

Всю дорогу мы молчали, так же обронив несколько дежурных фраз показал ей свою квартиру. Не буду лукавить, в голове мелькнула мысль, куда я ввязался. Но я быстро прогнал ее.

22.

Ну почему в моей голове в последнее время постоянно крутится только один вопрос. Что мне делать? Как я могла попасть в такое положение. У меня ведь был план. Так или иначе я все равно собиралась уйти, чтобы начать жить самостоятельно. В какой момент все полетело кувырком? Почему я сейчас не осталась у Надежды Филипповны, зачем я так все усложнила? Боже, как же страшно. Я не хочу в него влюбляться. Я хочу быть независимой и самостоятельной.

— Миш, я не буду с тобой жить, я не хочу! Я тебя пару дней, как на ты называть начала, а уже можно сказать живу в твоей квартире.

— Ну пока ты в ней еще не жила. А вообще Маша ты слишком много думаешь. Прекрати грузится. Если ты не начнешь смотреть на жизнь проще, заработаешь себе какое-нибудь, психическое расстройство.

Миша говорил и параллельно перестилал постельное белье, вот это ловкость, я бы так быстро с пододеяльником не справилась. Наверное, это потому что у него руки длинные.

— Вот о чем ты сейчас думаешь?

— О том, что у тебя очень длинные руки.

— Да, как-то не замечал.

— Просто ты так ловко перестелил постель, я бы, наверное, раз в пять бы дольше возилась.

— Я очень рад, что мои длинные руки смогли тебя отвлечь.

— Ты голодная?

— Нет.

— А я голодный! Может закажем, что-нибудь?

— Зачем заказывать, давай я приготовлю.

— Было бы здорово, только я боюсь, что готовить не из чего. Посмотри, что там есть в холодильнике, может что-нибудь можно придумать.

— Да особо не разгуляться, но омлет с помидорами и сыром сделать можно, конечно так себе ужин, но здесь вариантов особо нет.

— Миш, я могу сделать омлет.

— Отлично, давай.

Смотрю как Маша суетится на кухне, и вроде бы она ничего особенного не делает, а я глаз оторвать не могу. Заметно, что ей не комфортно, и она немного нервничает, но виду старается не показывать. Да, все-таки я не ошибся, есть у меня к ней что-то кроме физического влечения. Которое кстати все сложнее и сложнее контролировать, но с ней сразу нельзя…

— Маш, давай ты завтра останешься дома?

— Почему?

— Мне кажется ты устала, отдохнешь немного, если ты переживаешь за смену, это все решаемо.

— Нет, не хочу, что я буду целый день делать, я хочу работать.

Маша разложила омлет по тарелкам.

— А ты однако выгодная, пол зернышка в день. Женюсь!

Наконец то Маша улыбнулась.

— Не женишься, я ем столько сладостей, что расходы на них с лихвой перекроют мой скромный дневной рацион.

— Я кстати заметил, что ты сладкоежка.

— Когда ты успел?

— Ну хорошо, не заметил. Мне так показалось.

— Машуль, если ты хочешь на работу, наверное, пора ложиться. Что-то мне подсказывает, что прошлой ночью ты спала так себе, судя по твоим румяным щекам так оно и было. Расскажешь?

— Что?

— Что тебе снилось прошлой ночью Машенька?

23.

— Маш, я могу пойти на диван, но пожалей меня пожалуйста, с моим ростом я там едва помещаюсь.

— Давай на диван пойду я?

— Маш, кровать огромная, мы просто ляжем спать, я обещаю, что не буду приставать.

— Давай, беги в ванную, на полке есть чистое полотенце.

Я выбрала самую закрытую пижаму, которая только у меня была. Ужас, детский сад, что я за человек. Быстро приняла душ, почистила зубы, облачилась в свое ночное одеяние и быстро прошмыгнула в спальню. Миша, наверное, чтобы не смущать меня, ушел на балкон. Я быстренько забралась под одеяло. Минут через десять в спальню зашел Миша. Я старательно изображала спящую, но сквозь опущенные ресницы заметила, что он был одет, в серые спортивные штаны и белую майку. Да уж, июнь месяц, я нарядилась в штаны и рубашку, а ему предстоит париться в штанах и футболке. Позади меня прогнулась матрас, а через секунду Миша притянул меня к себе.

— Расслабься, мы будем просто спать.

Да уснешь тут. Я между прочим первый раз в подобной ситуации.

Через пол часа.

— Маааш, я первый раз напялил на себя столько тряпок на ночь. Обычно я сплю голый. Можно я разденусь?

И тут испуганное Машино.

— Догола?

Миша засмеялся.

— Нет, до белья!

— Ты у себя дома, делай то, что тебе удобно.

— Маш, в трусах так хорошо. Если ты снимешь свой скафандр, тебе тоже будет комфортнее.

— Нет, я, пожалуй, воздержусь.

Кошмар, как же мне жарко, да, фланелевая пижама сейчас, это самое дурацкое решение. А еще Миша меня обнимает, такое ощущение, что от него пар валит, может быть у него жар, по-моему, там температура за тридцать девять может даже больше.

Ну сколько она еще будет ерзать, неужели она думает, что таким образом способствует моему сну. Какой там сон, я уже мысленно, что только с ней не сделал.

— Маша, дуй переодевайся.

Надо же, ни сказав не слова против, встала и пошла к чемодану. Вышла в коридор, вернулась, на ней теперь сорочка, коротенькая, открытая. Ну дорогая, у тебя видимо понятие золотой середины отсутствует, или скафандр или тряпочка.

24.

Всю ночь без сна промаялся, Маша надо сказать в своей тряпочке уснула достаточно быстро. Пять утра, я лежу и рассматриваю девицу в своей постели. Просто смотрю, руками пока не трогаю. Не знаю насколько у меня хватит терпения, боюсь что я сожру ее раньше, чем она успеет опомниться.

Абсолютно объективно, Маша очень красивая девушка. Свежая, гладенькая, ниже правой ключицы две небольшие родинки, сорочка сместилась и наполовину оголила, небольшую упругую грудь, с маленьким коричневым сосочком. Волосы по всей подушки разметались, красивая. Снизу сорочка так же задралась, показав кусочек белых трусиков, закрытые, с кружевом по краю. Ножки стройные, даже пальчики на ногах, невероятно аккуратные, какой интересно у нее размер, тридцать пятый, тридцать шестой, не больше. Вся она такая аккуратненькая, ладненькая, какой дурак ей вбил в голову, что она невзрачная. Да, пожалуй, внешность у нее не кричащая, но она такая, очень миниатюрная, как статуэтка. Я взрослый мужик, но таких девушек еще не видел, а может не рассматривал просто, по крайней мере у меня таких женщин не было. Смотрю на нее как маньяк, и боюсь прикоснуться, словно она хрустальная.

Наконец, не выдерживаю, наклоняюсь и целую ее, Маша не просыпаясь начинает мне отвечать. Это рефлексы, я свое тело не контролирую, нависаю над ней, целую ниже, шею, потом родинки под ключицей, сминаю ладонью грудь. И тут Маша распахивает глаза, но не отталкивает меня, смотрит испугано.

— Маш.

Шепчу ей на ухо.

— Не бойся меня, я просто тебя поласкаю.

Меня на части рвет, потому что она меня не отталкивает, сама хочет этого. Я начинаю зацеловывать ее, одной рукой ласкаю грудь, другую опускаю ниже…

Как же красиво она кончает.

— Да, умничка. Девочка моя.

Укладываю ее к себе на плечо, целую в висок. Ей это было нужно. Мне возможно нужно еще больше, но я потерплю. Машино дыхание успокаивается. Только не начинай загоняться, но она обнимает меня и целует в шею. Она первый раз меня поцеловала, пусть даже так.

Я встаю и ухожу в ванную, что поделать мне тоже нужно решить одну проблему. Вижу боковым зрением, как она отводит глаза.

Когда вышел из ванной Маша уже была одета. Она уже сделала кофе и несколько бутербродов из того что было в холодильнике.

— Сейчас, я немного приведу себя в порядок и можем ехать.

Голос спокойный, неужели обойдемся без загонов. Хоть бы не напридумывала, себе чего-нибудь.

Но Маша меня удивила, вела себя довольно естественно. Я больше всего боялся, что она начнет проводить параллели со своей сестрой. И пусть между нами не случилось ничего сверхъестественного, кто его знает, чем могли заморочить ей голову, воспалённое фантазии ее родителей.

25.

Сегодня у Маши первая смена в качестве медсестры. Мы уже заехали к ее новой знакомой, она сделала ей уколы.