Скандал с Модильяни. Бумажные деньги - Кен Фоллетт

Общаться с Джулианом было приятно, он умел воодушевленно рассказывать о своем главном увлечении – изобразительном искусстве. Но Саманте не потребовалось много времени, чтобы понять: он несчастлив с женой и слишком обеспокоен денежными вопросами. И в данный момент, как ей показалось, именно эти два обстоятельства определяли его суть. Она сразу дала понять, что не желает быть соблазненной им, да он и не пробовал ухлестывать за ней. Они не без удовольствия пропустили по паре стаканчиков, после чего он уехал.

Причем она могла бы решить все его проблемы с такой же легкостью, с какой сейчас справлялась со сложностями в жизни Аниты. Вероятно, ей следовало предложить ему денег. Он ни о чем не просил, но было ясно без просьб, насколько он в них нуждался.

Возможно, ее долг – поддержать молодых художников. Но мир искусства представлял собой претенциозную сферу интересов для представителей высших сословий. Деньги там тратились без четкого осознания их реальной ценности для простых людей, таких, как Анита и ее семья. Нет, искусство не могло служить решением для вставшей перед Самантой дилеммы.

Раздался звонок в дверь. Саманта выглянула в окно. Такси ожидало перед входом. Схватив сценарий, она сбежала по ступенькам лестницы.

Расположившись на удобном заднем сиденье черного кеба, снова пролистала текст, который предстояло обсудить со своим агентом и продюсером фильма. Называлось это «Тринадцатая ночь». Кассовых сборов ожидать не приходилось заведомо, но кого волновали подобные мелочи? В основу положили переписанную версию «Двенадцатой ночи» Шекспира, но, вымарав все оригинальные диалоги. Зато сюжет вовсю эксплуатировал скрытые в пьесе гомосексуальные намеки. Орсино должен был влюбиться в Сезарио задолго до того, как выяснялось, что Сезарио – женщина, переодетая в мужской наряд. Из Оливии сделали латентную лесбиянку. Саманте, разумеется, досталась роль Виолы.

Такси остановилось у офиса киностудии на Уордур-стрит, и Саманта вышла из машины, предоставив портье расплатиться с водителем. Двери почтительно открывали перед ней, когда она проходила по зданию, играя уже привычную роль истинной звезды кинематографа. Ее встретил агент Джо Дэвис и провел к себе в кабинет. Она села, демонстрируя на публике полнейшую расслабленность и раскованность.

Джо закрыл дверь.

– Сэмми, позволь мне познакомить тебя с Уилли Раскином.

Высокий мужчина поднялся из кресла при появлении Саманты и теперь протянул ей руку.

– Встреча с вами для меня большая честь, мисс Уинакр, – сказал он.

Внешне эти двое настолько отличались друг от друга, что эффект создавался почти комический. Джо был низкорослым толстячком, почти полностью облысевшим. Раскин же обладал могучим ростом, пышной темной шевелюрой, закрывавшей уши, носил очки и говорил с приятным американским акцентом.

Мужчины тоже уселись, и Джо раскурил сигару. Раскин предложил Саманте сигарету из тонкого портсигара, но она отказалась.

Потом Джо начал:

– Сэмми, я объяснил Уилли, что мы пока не одобрили сценария окончательно и все еще раздумываем над ним, так сказать, рассматриваем со всех сторон.

Раскин кивнул.

– Но я подумал, что нам в любом случае неплохо было бы встретиться. Можем поговорить о любых недостатках, которые вы видите в тексте сценария. А мне, естественно, интересно выслушать ваши идеи по этому поводу.

Саманта тоже кивнула в ответ, собираясь с мыслями.

– Мне в целом все нравится, – сказала она. – Идея хорошая, а сценарий прекрасно написан. Порой даже смешно. Скажите только, почему вы убрали песни?

– Их язык не вписывается в стилистику задуманного нами фильма, – ответил Раскин.

– Положим. Но ведь вы могли заменить их, написав новые стихи и поручив известному композитору, работающему в стиле рок, создать мелодии.

– А это неплохо придумано, – отозвался Раскин, глядя на Саманту с несколько удивленным уважением.

Она продолжала:

– Почему бы не превратить шута в бесшабашного поп-солиста, по характеру похожего на Кита Муна?

Джо поспешил с пояснениями:

– Уилли, она имеет в виду ударника из известной британской группы…

– Я знаю, – перебил Раскин. – Мне по душе это предложение. И я начну работать над его осуществлением немедленно.

– Не спешите, – сказала Саманта. – Это всего лишь мелкая деталь. А для меня у фильма существует гораздо более значительная проблема. Это всего лишь хорошая комедия. И точка.

– Простите, но в чем же здесь проблема? – спросил Раскин. – Я, видимо, не до конца улавливаю смысл ваших слов.

– Как и я тоже, Сэмми, – поддакнул Джо.

Саманта нахмурилась.

– Боюсь, что мысль еще не совсем четко оформилась у меня самой. Дело, как мне кажется, в том, что фильм никому и ни о чем не говорит. В нем нет авторской точки зрения, он не содержит никакого урока, не предлагает по-иному взглянуть на жизнь – вот о чем речь, понимаете?

– А как насчет той точки зрения, что женщина может выдать себя за мужчину и успешно справиться с мужским делом? – попытался спорить Раскин.

– Это прозвучало бы революционно в шестнадцатом столетии, но сейчас далеко не ново.

– Кроме того, в фильме пропагандируется терпимость к гомосексуальности, что можно считать до известной степени вопросом образования и воспитания аудитории.

– Нет, нельзя, – с напором сказала Саманта. – В наши дни даже на телевидении считается допустимым упоминание о гомосексуализме. Не говоря уже о шутках на эту тему.

Раскин выглядел теперь несколько раздраженным.

– Давайте начистоту. Я не вижу, как высокие идеи, которых вы ищете, могут вписываться в контекст легкой коммерческой комедии, какую мы хотим снять.

Он прикурил вторую сигарету подряд.

Джо откровенно расстроился:

– Сэмми, детка, это всего лишь комедия. Ее предназначение заставить зрителей смеяться. А ты ведь давно хотела сняться в комедии, не так ли?

– Да. – Саманта посмотрела на Раскина. – Простите, что так раскритиковала ваш сценарий. Позвольте мне еще немного поразмыслить над ним.

Джо подхватил:

– Дай нам несколько дней, Уилли, хорошо? Ты же знаешь, насколько я хочу, чтобы Сэмми сыграла в твоем фильме.

– Разумеется, – сказал Раскин. – Нет никого, кто бы лучше подходил на роль Виолы, чем мисс Уинакр. Но ты же сам все понимаешь: у меня хороший сценарий, и я хочу начать работу как можно скорее.

– Предлагаю простой вариант. Почему бы нам не встретиться для нового разговора через неделю? – сказал Джо.

– Договорились.

– Джо, – обратилась Саманта к своему агенту, – есть другие проблемы, которые я бы хотела с тобой обсудить.

Раскин поднялся.

– Спасибо за то, что уделили мне время, мисс Уинакр.

Когда он удалился, Джо раскурил погасшую сигару.

– Надеюсь, ты понимаешь причины, из-за которых все это меня очень беспокоит и выводит из равновесия, Сэмми?

– Да, понимаю.

– Добротных сценариев сейчас вообще днем с огнем не сыщешь. Но ты дополнительно осложняешь мне жизнь, дав указание найти для тебя непременно комедию. И не просто комедию, а современную, которая привлечет в кинозалы молодежь. Я из кожи вон лезу и нахожу именно то, что тебе надо, с прекрасной ролью для тебя самой. Ты же начинаешь жаловаться, что в ней не хватает некой морали, призыва, адресованного человечеству.

Она встала, подошла к окну и стала смотреть на узкую улочку Сохо. Посреди нее припарковали фургон, заблокировав дорогу и создав транспортную пробку. Один из водителей вышел из своей машины и на чем свет стоит проклинал шофера фургона, но тот пропускал ругань мимо ушей, продолжая выгружать коробки с бумагой, предназначенные для какой-то конторы.

– Только не пытайся мне внушить, что какая-то идея должна присутствовать в одних лишь авангардистских пьесах, которые ставят во внебродвейских театрах, – сказала она. – В фильме тоже может содержаться некая философская мысль, и она отнюдь не помешает ему стать успешным с коммерческой точки зрения.

– Такое случается редко, – заметил Джо.

– «Кто боится Вирджинии Вульф?», «Полуночная жара», «Детектив», «Последнее танго в Париже».

– Но ни один из этих шедевров не имел такой кассы, как «Афера».

Саманта отвернулась от окна, нетерпеливо покачав головой.

– Плевать на кассу! Зато это были отличные фильмы, в которых стоило бы сняться любому актеру.

– Я скажу тебе, кому отнюдь не плевать на кассу, Сэмми. Продюсерам, сценаристам, операторам, ассистентам режиссеров, владельцам кинотеатров, прокатчикам и даже девушкам, которые показывают зрителям их места в залах.

– Ну, конечно, – устало кивнула она, вернулась к своему креслу и тяжело опустилась в него. – Ты не мог бы попросить нашего юриста кое-что для меня сделать, Джо? Мне нужно составить текст формального соглашения. Есть девушка, работающая у меня горничной. Я хочу помочь ей получить образование в колледже. В контракте должно говориться, что я обязуюсь платить ей тридцать фунтов в неделю в течение трех лет при условии ее непременного обучения и работы на меня только во время каникул.