Вся власть Советам. Том 3 - Михайловский Александр

К списку прилагались краткие биографии этих лиц с описанием их «подвигов». Это было сделано для того, чтобы ни у Михаила Васильевича, ни у Климента Ефремовича не возникло никаких сомнений, что они поступают совершенно правильно, выводя в расход тех, чье имя будет красоваться на желто-голубых знаменах укронацистов XXI века, и на чьих примерах будут учить украинскую молодежь ненавидеть Россию и «клятых москалей».

16 (3) ноября 1917 года. Вечер. Петроград. Путиловский завод.

Полковник ГРУ Вячеслав Николаевич Бережной.

После нашего прибытия из-под Риги мы рассчитывали получить несколько недель на отдых и приведение в божеский вид нашей техники. Но не тут-то было. Так и не дав нам как следует отдохнуть, нас снова отправляют в поход. Сталин и Советское правительство поставили нам задачу – отправиться в Киев и разогнать так называемую «автономную Украину», которая со дня на день должна самопровозгласиться как Украинская Народная Республика. Ну а после окончательно и повсеместно утвердить в Киеве и на Украине советскую власть.

Командовать операцией будет лично наркомвоенмор Михаил Васильевич Фрунзе. Про него можно сказать, что Фрунзе был куда более достойным наркомвоенмором, чем известный всем иудушка Троцкий. И доживи он в нашем времени до введения маршальских званий, первым Красным маршалом без сомнения, стал бы не Клим Ворошилов, а он.

В своем стремлении предотвратить растаскивание России по национальным хуторам, большевики-сталинцы объективно смыкались с лидерами так и не состоявшегося здесь белогвардейского движения, чей лозунг был: «За Россию – единую и неделимую». К счастью, нам удалось помножить на ноль троцкистов во главе с их вождем, а Александр Васильевич Тамбовцев сумел отговорить товарища Ленина от авантюры по разделению России на союзные республики.

Ведь это же просто мечта для интервента, когда слон сам себя нарезает на кусочки, удобные к употреблению. Но наше появление в этом мире резко сместило баланс сил в партии большевиков в сторону Сталина. А он-то как раз и был противником подобных авантюр в государственном строительстве. Реальному федерализму советское правительство говорит твердое «да», ибо местными губернскими делами невозможно управлять из столицы. А вот распаду страны на множество независимы «улусов» отвечает решительное «нет».

Наша задача – пройти по своего рода «дуге сепаратизма»: Киев, Кишинев, Одесса, Симферополь, Ростов, Екатеринодар, Новороссийск, Батум, Тбилиси, Баку, Порт-Петровск, Астрахань, Оренбург, Омск, Иркутск, Чита… Надо всем грубо и зримо объяснить, что Советская Власть – это надолго, и она не потерпит никакого сепаратизма и местечкового национализма.

Но отбываем мы не в полном составе. Один батальон бригады Сталин решил оставить в Петрограде для охраны Советского правительства. Опасение совершенно понятное – врагов у нас пока хватает, а надежных и заслуживающих доверия воинских частей поблизости немного. Зато теперь в нашу бригаду временно входят текинцы и казаки, поучаствовавшие с нами в боях под Ригой. После окончания войны их было решено демобилизовать, чему они, конечно, очень были рады. Обнять жен, увидеть детей, поправить покосившийся амбар – все думки у станичников теперь только об этом. Они будут сопровождать нас – кто до Дона, кто до Кубани. Торопиться им сейчас особо не с руки. Озимые сеять уже поздно, а яровые еще рано. Но сам факт дембеля греет казачкам душу. Ведь почему бы не отправиться им до дому, до хаты в хорошей компании, по пути еще раз послужив Советской власти? Во время разборок с киевской Радой и молдово-румынско-эсеровским Румчеродом, нам совсем не помешает тысяча острых казачьих сабель.

Текинцы, кстати, принесли клятву верности Михаил-хану. Но Сталин сказал, чтобы мы отнеслись к этому спокойно. Измены со стороны младшего брата бывшего царя и формально последнего императора он не ожидает. Ведь в наших руках остаются его жена, сын и падчерица. Да и генерал-лейтенант Михаил Романов не мыслит себя без России, и совсем не рвется на трон.

А на Кавказе Михаил-хана еще ждут грузинские меньшевики, армянские дашнаки, азербайджанские мусаватисты – словом, каждой твари по паре.

Насчет Румынского фронта у меня особое поручение от Александра Васильевича Тамбовцева. Необходимо найти и пригласить в Петроград одного восемнадцатилетнего техника гидротехнического отряда Лаврентия Берия.

Надо так надо: человек он старательный и ответственный. Примерно в тех же краях пребывает еще один замечательный человек, на этот раз проходящий по нашей части. Я имею в виду командира батальона 409-го Новохоперского полка штабс-капитана Василевского Александра Михайловича. Было бы крайне полезно убедить этого талантливого командира не увольняться из армии, а перевестись к нам в Красную Гвардию. Там же в запасном кавалерийском полку Юго-Западного фронта сейчас служит еще один будущий маршал Победы – вояка, рубака, унтер-офицер Георгий Константинович Жуков. Все на том же Юго-Западном фронте, в тяжелом артиллерийском полку проходит службу двадцатилетний младший унтер-офицер Иван Степанович Конев. И еще надо одного человека нужного и полезного там найти – прапорщика 136-го Таганрогского пехотного полка Григория Ивановича Котовского. Это же готовый спецназовец: храбр, умен, прекрасно физически подготовлен. А эту эсеровско-анархическую дурь из его башки мы выбьем. Тогда сумели, сумеем и сейчас.

Один такой будущий советский полководец в составе нашей бригады уже есть. Первого ноября сего года в Рижском сражении во время контудара под Иксюлем механизированное ядро третьего батальона выручило из немецкого окружения группу отчаянно оборонявшихся русских драгун. Против десятка БМП-3 и разогретой драйвом мотопехоты с автоматическим оружием шансов у колбасников не было вовсе. Это был как раз тот случай, когда хищник разом превращается в беззащитную жертву. Побоище, одним словом.

Когда все кончилось, подъезжает к группе героев командирская БМП-3, забрызганная грязью по самую башню, и командир батальона, капитан Борисов, командует из люка:

– Старший ко мне, доложить обстановку.

И тут появляется ОН – шинель грязная, обгорелая, сам чумазый как черт, но красавец-мужчина – и рапортует:

– Младший унтер-офицер Каргопольского драгунского полка, Константин Рокоссовский, господин штабс-капитан…

И все, привет, капитан Борисов поплыл: узнать в этом молодом и лихом кавалеристе будущего маршала Победы было невозможно. Короче, после разгрома немцев у иксюльских переправ и рейда кавалерии на левый берег в составе нашей бригады появился кавалерийский разведывательный эскадрон, командует которым прапорщик военного времени Константин Рокоссовский. Это первое офицерское звание было присвоено ему авансом за храбрость дерзость и талант, при условии, что прочие наши товарищи офицеры помогут ему подтянуть теорию. Предложение это, выдвинутое мной, прошло без замечаний, поскольку учить Рокоссовского – для каждого офицера это огромная честь, примерно как для ювелира гранить бриллиант в тысячу карат.

Примерно то же самое после перевода в нашу бригаду ожидает и Жукова с Коневым. Учиться, учиться и учиться! Ну а товарищу Василевскому найдем работу в штабе бригады. У него своя стезя – и хороших штабистов, а не тыловых крыс, в нашей армии всегда не хватало.

Короче, в поход выступают четыре батальона, механизированное ядро которых сформировано на базе рот морской пехоты, вооруженных БМП-3Ф, две батареи самоходных орудий Нона-С, для которых Путиловский завод сейчас ускоренно клепает мины к 120-мм минометам, разведывательный эскадрон прапорщика Рокоссовского, сводная кавгруппа генерал-лейтенанта Михаила Романова. Еще нас будет сопровождать бронепоезд «Красный балтиец», с командой, взятой с ремонтирующихся и устаревших кораблей Балтфлота. Бронепоезд бронирован 75-мм путиловской броней и вооружен морскими пушками: двумя – калибром 130-мм, четырьмя – калибром 102-мм, а также восемью пулеметами «максим», установленными на счетверенные зенитные турели, вроде тех, что были в Великую Отечественную.