Божественная карусель - Олег Михайлович Шепель

– Куда просочились?

– К журналистам. Хотя открыто говорить об этом пока никто не решается.

– У Шевронского произошла утечка информации?

– Вряд ли. Скорее всего кто-то вышел на результат независимым путем. Впрочем, нельзя исключать ни того ни другого. В любом случае, конец монополии на распоряжение «Средством Макропулоса» будет означать конец всевластия Шевронского. И Зубров у него куда-то запропастился…

– Кто, кто?

– Советник Президента по общим вопросам Алексей Андреевич Зубров. Серый кардинал. Темная лошадка. Никогда не общается с прессой. Но журналисты твоей специализации обычно о нем информированы. Официально отправился в Парагвай по заданию Шевронского и вот уже полгода от него никаких вестей. Службам ро́зыска и разведки, конечно, уже даны соответствующие указания по организации поиска исчезнувшего, но…

– А почему пресса не поднимает шум?

– Официально он выполняет какие-то поручения Президента. А вообще, сам факт, что Шевронский скрывает пропажу своего советника, говорит о многом… Хотя непонятно о чем…

На следующий же день Олег Константинович председательствовал на совещании своих советников:

– Господа советники. Точно так же, как я являюсь мультипрезидентом, то есть Президентом всех стран мира, суверенных и независимых, так и вы являетесь мультисоветниками. Всех вас вместе собираю, только когда необходимо обсудить вопросы глобальные, касающиеся всего мира в целом. Но сперва вопрос к советнику по безопасности: как дела с поиском Зуброва?

Поднялся Молозов:

– Ничего нового, Олег Константинович.

– Да вы не опускайте глаза. Другого ответа я и не ждал. Пока Алексей Андреевич не захочет объявиться сам, никому его ни за что не найти. Но прошу вас сделать все возможное и невозможное, чтобы доказать, что я не прав, – как бы про себя протянул: – Ладно, будем работать без Зуброва, – опять обращаясь к Молозову: – Садитесь, – и вновь ко всем: – Прежде всего следует разобраться с альтернативными центрами продления жизни. Советник юстиции, ваше мнение.

Советник юстиции не чувствовал себя в чем-то виноватым, поэтому позволил себе отвечать не вставая:

– Олег Константинович, давным-давно опубликованы патенты и даже всеми странами приняты специальные законы, согласно которым все операции по продлению жизни объявляются исключительной прерогативой медицинских учреждений Шевронского. Таким образом, обнаруживаемые центры существуют вне закона и подлежат закрытию, расформированию… В общем, запрещению.

Шевронский немного подумал и решительно запротестовал:

– Нет, нет. Запретить – значит загнать в подполье и не более того. В начале ХХ века разгонами и запретами «Искры» пламя коммунистической революции, как известно, погасить не удалось. Следует отчаянно взглянуть правде в глаза, деятельность альтернативных центров уже вышла из-под контроля, и хладнокровно проанализировать новую ситуацию, – вышел из-за стола и, как всегда, принялся ходить по кабинету. – К настоящему моменту я являюсь руководителем всех государств мира. Причем везде избирался самым демократичным путем – всеобщим, прямым, тайным голосованием на альтернативной основе. Мало того, в большинстве стран я уже переизбирался несколько раз подряд, поскольку количество сроков президентского правления теперь везде неограниченно. Выборы главы государства проводятся каждые 4 года во всех странах в один и тот же день. Результат выборов всегда и везде оказывается одинаковым – Олег Шевронский. Но будем откровенны – не за мудрость правителя отдают мне свои голоса избиратели, а за возможность получать из моих рук продление жизни. Но теперь стали появляться другие руки, жизнь дарующие… От служб безопасности уже стали приходить сведения, что на ближайших выборах некоторые страны готовятся избрать другого, своего руководителя. Так?

– Так, Олег Константинович, – отозвался Молозов.

– Всю власть, получаемую от монопольного права пользования «Средством Макропулоса», я старался употреблять во благо человечества. Положен конец межэтническим распрям, кровопролитным войнам между государствами, уничтожена нищета в беднейших районах планеты, и вот… Новая угроза конфликтов между разными странами начинает приобретать реальность. Необходимо что-то предпринимать. Причем быстро. Количество альтернативных центров продления жизни растет в геометрической прогрессии, – Шевронский остановился и издал стон. – Где же Зубров?

– Разрешите, Олег Константинович? – подал голос Стрелков.

– Давай.

– Логика развития событий сама собой приводит к необходимости объявления всей территории планеты единой неделимой Землей с Единым Президентом, а не мультипрезидентом, как сейчас, и Единой Конституцией, не дающей никому права отделения в самостоятельную политическую единицу. Если провести Всемирный референдум по принятию Единой Конституции сейчас, то она принята будет, если проводить референдум через год, то… вряд ли. Таков результат анализов текущих донесений и опросов общественного мнения.

«Молодец, Матвей Иванович», – оценил про себя этот монолог Шевронский. Действительно, с ролью, отведенной Стрелкову в только что разыгранном спектакле, тот справился на «отлично». Но Шевронскому надо было еще доиграть и свою роль.

– Вы предлагаете объявить территорию планеты Единой неделимой Землей? – как будто задумавшись, спросил он. – Гм… Другие предложения есть? – повисло настороженное молчание. – Быть по сему!

8

Готовящийся к встрече своего 75-летия вдовец Сергей Ильич Малышев почти с презрением относился к спешащим омолодиться и продлить свою жизнь. Сам он с мудрым достоинством ожидал перехода в мир иной. Сергей Ильич, седовласый высокий старец с когда-то синими, а теперь лишь голубыми глазами, считал, что искусственное увеличение срока пребывания на земле, предоставленного Господом, есть грех великий. И был не одинок в своих убеждениях. Весь мир разделился для него на два лагеря – сторонников омоложения и его противников. Последних было явное меньшинство, но благодаря усилиям харизматических личностей, подобных Малышеву, действовали они достаточно организованно и воинственно. Поро́й весьма аргументированно и убедительно выступали на телевидении, публиковались в газетах, на сайтах Интернета… и все равно оставались в меньшинстве. Сергей Ильич являлся одним из их лидеров и, пожалуй, боролся бы с грехом продления жизни до последнего вздоха… Если бы не эта курносая звонкоголосая девчонка!

Свой 75-летний юбилей он праздновал с размахом, широко, решив напоследок тряхнуть стариной. Пригласил, конечно, и своих многочисленных друзей-единомышленников. Одна из соратниц пришла вместе со своей 18-летней внучкой, которая застенчиво представилась: «Люся Ласточкина». Девушка, конечно, была мила, но не более того. Юбиляр на своем веку много повидал. Уже встречал и такие глаза – большие, карие, любопытные, и такие волосы – густые, темные, аккуратно уложенные в современную прическу, и такие стройные спортивные фигурки. При общении же с ней, которое затеял сперва из чисто светских соображений, именинник вдруг обнаружил, что Люся замечательно воспринимает не только мысли, им высказываемые, но и движения души, словами невыразимые. Для само́й девушки ее способность так тонко чувствовать собеседника стала большим открытием, и ей было совершенно очевидно, что он эту способность видит и совершенно ею покорен. Их души как будто узнавали друг друга после многовековой разлуки. Никто из окружающих не заметил ничего необычного