Забрать ее душу (ЛП) - Харли Лару

Мой оргазм охватил меня, напрягая каждый мускул, пока я не затряслась и не закричала, разинув рот. Фантазий было слишком много, это было неправильно, опасно. Было извращенно испытывать такое желание, чтобы незнакомец наказал меня, но я не могла отказать себе в удовольствии. Мои пальцы согнулись, не в силах больше выносить прикосновения к моему чувствительному клитору даже на секунду.

Когда волны экстаза отступили, я лежала там, ошеломленная и дрожащая, пока вода текла по мне. Я медленно встала и прислонилась к стене душа, глядя на воду, которая, кружась, стекала в слив. Снова шел дождь, барабаня по запотевшему окну над душем.

Теперь я реально облажалась. Как, черт возьми, мне видеть этого мудака в кампусе и не думать об этом?

7 Рэй

«Эй, детка, сегодня ночью начинается уличный арт-фестиваль на Мейн-стрит! Придешь??? Мы будем пить пиво и ганджаааа!»

За текстом последовала цепочка смайликов с подмигивающим лицом, листом и дымом. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что сообщение было от Виктории; я забыла сохранить ее контакт в своем телефоне. Свернувшись калачиком на диване с утренним кофе, я быстро отправила ей ответное сообщение.

«Конечно! Я буду там!»

Было облегчением узнать, что у меня уже есть новый друг, готовый пригласить меня выйти. Наличие Инайи облегчило весь переезд, но если я собираюсь обосноваться здесь и получить постоянную работу, мне нужно завести побольше друзей, а Виктория до сих пор была со мной довольно мила. Сначала я беспокоилась, что она не будет, учитывая, что она была похожа на ту самую горячую, популярную инста-чику. Потребовались годы осуждения людьми моей внешности, чтобы, наконец, я начала вбивать себе в голову, что я не должна судить о других людях по их внешности.

Арт-фестиваль звучал как угроза моему кошельку, но я не собиралась его пропускать. Я могла легко дойти пешком до Мейн-стрит; это было всего лишь немного дальше от дома, чем университет, только в противоположном направлении.

Я прибыла ближе к вечеру, одетая в уютную куртку, шапочку и удобные кроссовки. Главная улица вилась между очаровательными кирпичными зданиями Абелаума, обсаженными вишневыми деревьями, которые затеняли стеклянные витрины многочисленных кафе, пекарен, антикварных магазинов и бутиков одежды. Улица была оживленной, поскольку в пятницу закончились занятия в университете, и все больше студентов пришли принять участие.

— Рэй!

Голос Инайи прорезался сквозь толпу. Впереди я могла видеть ее, Викторию и Джереми, столпившихся вокруг места, отведенного для студентов университета, изучающих искусство. Инайя взволнованно махала руками, и я пошла к ним.

Подойдя ближе, я поняла, что не только эти три знакомых лица наблюдали за моим появлением. Пожилой мужчина, лет пятидесяти, если я правильно поняла, смотрел, как я приближаюсь с тенью улыбки на лице. Он был седовлас, одет в идеально сидящий костюм. Что-то в его лице, в его взгляде напомнило мне Джереми.

— Я так рада, что ты пришла!

Инайя заключила меня в объятия. Виктория обняла меня следом, и позаботилась о том, что я загляну в ее огромную сумку, чтобы я могла увидеть спрятанные внутри маленькие бутылочки с вином.

— Рэй, это наш папа, — сказал Джереми, указывая на седовласого мужчину, который наблюдал за мной с улыбкой.

— Папа, Рэйлинн.

— Мисс Рэйлинн!

Улыбка Кента была теплой, как и его руки, когда он пожал мою протянутую руку. Он был красив, в нем чувствовалось некое утонченное очарование. Он выглядел так, словно возглавлял историческое общество, как будто был из тех, кому нравится изучать древние тексты при мерцающем свете свечей.

— Приятно познакомиться с тобой, моя дорогая. Надеюсь, тебе хорошо в Абелауме?

— Очень, — я улыбнулась. — Виктория и Джереми были замечательными. Я рада наконец-то познакомиться с вами. Я слышала, вы практически владеете городом, мистер Хэдли.

Кент пренебрежительно махнул рукой.

— О, глупости! Абелаум это дом, полный семьи и друзей. Все, что ему от меня нужно, я с радостью дам. И если тебе что-нибудь понадобится, мисс Рэйлинн, просто дай мне знать… и, пожалуйста, можешь звать меня Кент.

Он на мгновение замолчал, как будто ему пришло в голову что-то, что он не был уверен, что хочет озвучивать. Потом он сказал:

— Знаешь, я ходил в школу с твоим отцом. Старшая школа, а затем университет. Ричард, не так ли? Ричард Лоусон?

Я кивнула.

— Да, мой отец вырос здесь. Как вы узнали, что я Лоусон? Семейное сходство настолько сильное, да?

Он усмехнулся и подмигнул мне.

— Удачная догадка. Лоусоны долгое время жили в Абелауме. Приятно, что один из вас снова вернулся. В любом случае, не позволяй бредням старика задерживать тебя. Наслаждайся! Осмотрись вокруг.

Виктория схватила меня за руку в тот момент, когда внимание ее отца иссякло, и со мной по одну сторону, а Инайей по другую, мы петляли между столами, чтобы исследовать. Она достала маленькие розовые бутылочки розового вина, налила их в три пустые бутылки из-под воды и передала их по кругу, чтобы мы могли наслаждаться игристым алкоголем на ходу.

— Мы не будем ждать Джереми? — спросила я, заметив, что он не последовал за нами. Виктория просто покачала головой, слегка закатив глаза.

— Сегодня он играет папиного любимца, — сказала она и высунула язык в притворном приколе. — Он всегда так парится из-за выпивки каждый раз, когда начинается новый семестр, и он все время находится под присмотром футбольного тренера. Внезапно он стал фанатом здорового образа жизни.

Мы бродили и потягивали вино, пока я не заметила стол с раскрашенными вручную колодами таро, я не смогла пройти мимо. У симпатичной девушки, сидевшей за столом, были длинные светлые волосы, и на ней было кружевное черное платье, доходившее до ботинок. Ее заостренные зеленые ногти были поверх обложки книги, которую она читала — потрепанная книга в мягкой обложке с дамой, падающей в обморок в объятиях мужчины без рубашки.

— Ты сама все это нарисовала? — спросила я, с трепетом разглядывая детали каждой карте в колоде. Она кивнула с легкой улыбкой, но прежде чем она смогла ответить, вмешалась Виктория.

— Она нарисовала все до единой. Вот почему она все время заперта в своей комнате.

Виктория тяжело вздохнула, полусидя на столе. Рот блондинки закрылся, ее улыбка медленно исчезла, когда она отложила книгу. Виктория продолжила:

— Эверли, это Рэйлинн. Рэйлинн Лоусон.

Ярко-голубые глаза Эверли слегка расширились. На мгновение она посмотрела на меня так, как будто знала меня, как будто она была взволнована, как будто — затем