Вечный Герой (сборник) - Муркок Майкл Джон

Ряды воинов Хаоса стали заметно редеть. Мой меч был запятнан жизненной влагой врагов (то была отнюдь не кровь), рука устала от тяжелого клинка, казалось, плечо не выдержит длительного напряжения и меч выпадет из рук. Мой конь и я получили не одну рану, но я едва ли замечал их. Мы были Воинами Края Времени и этим все сказано.

Снова среди своих воинов появился эрцгерцог Баларизааф. На этот раз он не выглядел заносчивым и не улыбался.

— Воитель! Зачем драться так жестоко? Предлагаю перемирие. Давайте обсудим условия!

Я повернул коня ему навстречу, рванулся вперед, собрав всю энергию и волю, и поднял меч.

Я обрушился на эрцгерцога Хаоса. Конь тоже наносил удары копытами прямо по огромному телу врага. У меня из глаз текли слезы, я орал от ярости, я жаждал уничтожить Баларизаафа.

И тем не менее знал, что не смогу убить его, что, вероятнее всего, он убьет меня. Но мне это было безразлично. За все, что он сделал с Шестью Землями, за все горе, которое он принес, ненависть, которую посеял среди людей, я набросился на него и рубанул мечом, целясь в предательское сердце негодяя.

За спиной я снова услышал боевой клич Воинов Края. Они подбадривали меня, торжествовали, отдавали честь моему поступку.

Острие Меча Дракона вонзилось в живот Владыки Хаоса и огромная утроба неожиданно разверзлась передо мной. На мгновение я испугался, как бы этот живот не поглотил меня.

Но эрцгерцог исчез… Внезапно я ощутил твердую землю под ногами. Красный зев провала в стене стал затягиваться Я оглянулся и увидел горы трупов врагов и тела наших союзников.

Оставшиеся в живых Воины Края Времени убирали оружие в ножны, вытирали кровь с боевых топоров, осматривали полученные раны.

На их лицах я прочитал сожаление, будто они были разочарованы, что бой так скоро закончился. Я пересчитал воинов.

В живых осталось четырнадцать человек. Четырнадцать, считая меня самого.

Красная рана в космическом пространстве быстро закрывалась. И вот через проход шагнула фигура.

В пещере Адельстейна неожиданно стало холодно. Четырнадцать воинов отдали мне салют и промаршировали в тень. Потом пропали из виду.

— Теперь они будут отдыхать до следующего цикла, — проговорил незнакомец. — Им разрешается воевать только один раз. И тем, кто погиб, повезло больше всего. Остальные будут вынуждены ждать. Такова судьба Воинов на Краю Времени.

— Но в чем их преступление? — спросил я. Сепирис снял свой черно-желтый шлем.

— Не совсем преступление. Некоторые называют это грехом. Они живут исключительно для войны. Они не знают, когда надо остановиться.

— Они все — бывшие инкарнации Вечного Воителя? — спросил я.

Сепирис задумчиво взглянул на меня, закусив нижнюю губу, потом пожал плечами.

— Если угодно.

— Нет, вы должны дать более обстоятельное пояснение, милорд.

Он взял меня за плечо, повернул в направлении Адельстейна, и мы зашагали по камням, скользким от крови погибших. Кое-где мы видели, как раненые помогают друг другу. Корабли и палатки были наполнены умирающими.

— Я ничего вам не должен, Воитель. И вы ничего мне не должны. Ничего.

— Я могу сам за себя ответить, — сказал я. — Надо мной тяготеет долг.

— Разве вы не отдали его сполна сегодня? Сепирис остановился и засмеялся над моим растерянным видом.

Я наклонил голову в знак согласия.

— Я очень устал.

— Пошли. — Он двинулся через трупы и руины. — Осталась еще кое-какая работа. Вы сами знаете, чего достигли?

— Мы отбросили войска Хаоса. Мы спасли этим Шесть Земель Колеса?

— О да, конечно. Но вы сделали больше этого. Знаете, что именно?

— Разве сделанного недостаточно?

— Возможно. Но вы также изгнали эрцгерцога Хаоса. Баларизааф никогда не будет править. Ведь он бросил вызов Равновесию. И даже после этого он еще мог победить. Но ваш смелый поступок все резко изменил. Поступки такого рода благородны, могущественны, они оказывают влияние на природу мультивселенной. Теперь вы истинный герой.

— У меня нет ни малейшего желания быть героем, Владыка Сепирис.

— Но вы действительно настоящий герой и вполне заслужили передышку.

— Передышку? И это все?

— Это больше, чем разрешается большинству из нас, — ответил он несколько удивленно. — Я лично никогда не награждался передышкой.

Мы прошли через огненное кольцо Адельстейна и оказались в объятиях моих дорогих друзей.

— Все, сражение закончилось, — проговорил Сепирис. — На всех землях, во всех параллельных мирах. Все кончено, мир.

Глава 4

Для тех, кто остался в Шести Землях, мы нашли место получше прежнего, объявил Моранци Паг.

— Конечно, надо начать строительство, пересадить растения. Но нам не следует скрывать свои знания и снова уходить в пещеры. Мы, урсины, поможем нуждающимся.

И снова в белом волшебном городе Адельстейне воцарился покой. Остатки армии Шарадим — они выступили вместе с нами против Хаоса — возвратились в свой изменившийся мир, полные решимости никогда в будущем не допустить тирании в стране. Никогда больше их не обманут такие, как Шарадим, не вовлекут в войну друг против друга. Были сформированы новые Советы, в которые вошли представители всех народов. И Великая Месса отныне станет не только местом торговли.

Но леди Фализаарн и ее женщины элдрены не вернулись в Гнеестенхайм, ибо их страна, как мы узнали, была полностью истреблена воинами Шарадим.

Белланда из Маашенхайма возвратилась к своим людям на борту «Сурового щита». Расставаясь с нами, она пообещала, что если мы когда-нибудь придем в Маашенхайм, то нас будет ожидать самая теплая встреча. Какова была бы наша участь, если бы она не сохранила пистолет фон Бека?

Алисаард, Фализаарн, фон Бека и меня урсины пригласили погостить у них. Они разместили нас в апартаментах, где обычно проводились совещания и конференции. Ароматы благовоний наполнили комнаты. Надо отдать должное нашим хозяевам-медведям — они изо всех сил старались скрыть, насколько невыносимым был для них наш запах. Моранди Паг уже объявил о своем намерении не возвращаться больше в свою крепость на скале. Он решил помогать своим людям в установлении связи между всей Шестью Землями Колеса.

— Вы трое так много сделали для нас, — сказал Гроаффер Рольм и взмахнул шелковым рукавом. — А вы, Воитель, останетесь в легендах, это я вам точно обещаю. Возможно, под именем Принца Фламадина. Ибо в легендах часто искажаются факты и добавляются небылицы.

— Почту за честь, Принц Гроаффер Рольм, — вежливо ответил я, — но хотелось бы видеть мир без всяких героев и легенд. Особенно таких героев, как я.

— Не думаю, что это возможно, — возразил Принц урсин. — Легенды прославляют благородство души, величие подвигов и поступков. Мы знавали эпохи, когда герои легенд оказывались эгоистичными и делали все, чтобы обеспечить победу себе за счет интересов других людей. Такая культура близка к закату и смерти. Мне кажется, лучше прославлять идеализм, чем поносить его.

— Даже если идеализм ведет к поступкам, несущим страшное зло? — пожал плечами фон Бек.

— То, что ценно, всегда подвергается опасности быть недооцененным и оклеветанным, — ответил ему Моранди Паг. — То, что чисто, всегда может быть изгажено. Наша задача — найти Равновесие… — Он улыбнулся. — Разве мы не есть отражение войны в наших бытовых делах, войны, которая ведется между Хаосом и Законом? Выживает умеренность. Но это то, чему мы научились в средние века. Иногда должны побеждать защитники излишества, иногда — защитники ограничений. Вот так обстоят дела. Именно эта ситуация и поддерживает Равновесие.

— Я не верю, что меня так уж заботит Космическое Равновесие, — отозвался я, — или махинации Закона и Хаоса. Или боги и дьяволы. Я убежден: только мы сами должны управлять собственным благополучием.

— Так мы и делаем, — согласился Моранди Паг. — Так станем поступать и в будущем, мой друг. В великой истории мультивселенной будет еще много циклов. В некоторых из них сверхъестественное будет изгоняться, как был изгнан из мира эрцгерцог Баларизааф. Но наша воля и наша природа таковы, что в другие периоды возвратятся иные боги в ином обличье. Власть всегда существует в конечном счете внутри нас. Все зависит от того, какую часть ответственности мы способны взять на себя…