Дневник. Первые потрясения - shellina

– Я не хочу сказать, а говорю это.

– Но…

– Как часто здесь говориться, я не хочу забегать вперед, – бросил Рейнард и обратился к Перси, – читай.

Глава 35. "Жестокие игры"

Как же, Джокер, ты хитёр!

Ты удачи приговор!

Брошен вызов игрокам -

Главным моим врагам.

Их мечты развеем в прах.

Ты всегда в моих руках.

Суждено тебе и мне

Главными быть в игре.

Ваши ставки, господа,

Глаз мой радуют всегда!

Разорить вас без труда

Вновь удастся мне -

Джокер в игре!

"20 июня 1995 года.

Последние несколько дней до третьего испытания, мы провели на пресловутом кладбище. Практически весь мой Отдел работал на благо внутреннего кинематографа. По всему кладбищу, а особенно возле могилы Риддла, было установлено столько камер, что непросматриваемым оказался только вход на это самое кладбище. Так называемая «мертвая зона». Проанализировав чары на кубке, мы рассчитали, что Поттер должен приземлиться перед самой могилой. Зачем вдаваться в крайности? Давлин вообще сказал, что будет оставаться здесь каждую ночь. На всякий случай, а то предчувствие у него нехорошее. Эльф как-никак. Такими вещами как интуиция нельзя пренебрегать. Присутствие ребят Эвана можно почувствовать за милю. От моей ауры так разит темнотой, что весь ритуал может пойти псу под хвост. А Рею с его активной Меткой вообще лучше свалить из страны, а не охранять кладбище. Подумав на троих, мы все-таки решили, что на кладбище будет находиться одетый по последней технической моде Люциус, на подстраховке, так сказать. Гаррет будет заниматься своими непосредственными обязанностями, то есть красть Поттера, в то время, когда Лорд будет разговоры разговаривать. Да, зная Лорда, Рей вообще сказал, что у вора будет столько времени для его нелегкого дела, что тот сможет умыкнуть не только мальчишку, но и самого Лорда вместе с костями папочки. Только вот, когда наступило время "Х", все пошло наперекосяк.

Вот, что бы кто ни говорил, но никогда нельзя ничего планировать. Потому что иррациональный фактор человеческой тупости, помноженный на милосердие и принцип «мне вообще ничего не надо», никогда нельзя исключать. Никогда.

Когда начался третий тур, и участники ушли в лабиринт, мы с Реем аппарирововали в Министерство, потому что ребята сообщили: «Движуха на кладбище уже началась». За ходом событий в школе остались следить Тео с Сэмом.

Малфоя мы отправили домой еще несколько дней назад, объяснять Нарциссе, почему у них в поместье снова поселится Лорд, почему Драко будет слегка неадекватным и зачем эти крупногабаритные ребята ставят какие-то коробочки по всему дому. Когда я прибыл в Малфой-Мэнор, утром перед началом Турнира, Нарси ходила злая и какая-то обреченная. Злобно посмотрела на меня и гордо вышла из библиотеки, оставив меня в полном одиночестве. Я тогда понял, что разговор с ней все равно не получится. Еще долго я смотрел ей вслед и размышлял о том, что никогда не смогу прочувствовать то, что чувствует сейчас эта женщина. Пережить в своем доме Лорда еще раз, постоянно балансируя посредине обоюдоострого ножа - не каждый так сможет. Раньше она практически каждый день прощалась с мужем, которого вызывал этот урод, а теперь она будет прощаться еще и со своим сыном, которого мы не сможем оградить от Лорда. Таким женщинам при жизни нужно памятник ставить.

Я вздохнул и отправился искать своего друга.

Люциус сидел у себя в кабинете за столом и, глядя в одну точку, наливал виски из уже практически пустой бутылки себе в бокал. Когда Малфой перевел взгляд на меня, я сразу осознал, что до начала его одиночной посиделки бутылка была полная. Я сел напротив него и кивнул на бокал.

- Это что?

- Я не хочу, Сев. Как только представляю, что придется пережить моей семье, так у меня сразу опускаются руки.

- Люциус, мне не на кого больше положиться, ты же знаешь.

- Знаю, - он вновь начал разглядывать стену. - Но, Сев, я не готов рисковать своей семьей. Даже не зная, ради чего. Нет, я неправильно выразился. Я знаю, чего ты хочешь добиться этой войной, но счастливыми ты все равно сделаешь не всех. Останутся многие из тех, кто будет недоволен этой политикой.

- Любой политикой люди останутся недовольными.

- Я знаю. Просто я Лорд. Я сам вершу ту политику, которая мне нужна. – Он замолчал, а я пристально на него смотрел. Если он решил все бросить – я его пойму. Просто пойму. Когда ты рискуешь только собственной жизнью, как это делает Рей – это одно. Но когда у тебя за спиной находится семья… - Сев, я все сделаю. Обещай мне только, что с моей семьей ничего не случится.

- Я не могу этого обещать. Но ты же знаешь, что я сделаю все, что будет в моих силах. – Я не врал. Я порву любого, кто причинит им вред. Малфой кивнул и, резко встав со стула, подошел к шкафу и достал мантию Пожирателя. Я удивленно на него посмотрел.

- Что ты смотришь? Сегодня только доставили. Я её на заказ шил. Ты что, серьезно думал, что я буду хранить такую вещичку в своем гардеробе?

- Нет, просто, ты не думаешь, что если прибудешь к Лорду при параде, он что-то заподозрит? - я ехидно на него посмотрел.

- Я же преданнейший его слуга. Как я мог расстаться со столь ценной для меня вещью. Она же дорога мне - как память!

- Люциус, с момента вызова до твоего прибытия на кладбище будет меньше минуты...

- Ты думаешь, никто из его слуг не понимает, что означает потемневшая и оживающая Метка? - Малфой фыркнул. Протрезвел бы он к вечеру, а то мало ли. - Да почти все, кто из Ближнего Круга, уже переоделись и ждут вызова. – Я вздохнул. Надеюсь на твою прозорливость – ты знаешь о Круге больше моего.

- Ты помнишь, что за час до начала испытания ты должен к Мальсиберу зайти в Отдел.

- Конечно помню. Что, я совсем тупой лететь к Лорду вслепую? – Люциус помолчал немного, а затем продолжил, глядя мне в глаза. – Я боюсь, Сев. Я боюсь до жути, до медвежьей болезни.

- Бояться – глупо. Когда-нибудь ты это поймешь, Люц. До вечера, - я похлопал его по плечу и аппарировал в Хогвартс.

Движение на кладбище началось где-то за час до начала третьего тура. Возле могилы наматывал круги Хвост, а Лорд молчал. Что удивило нас до глубины души. Рей напряженно сидел в кресле, в которое его со всем уважением посадили и очень любовно в нем зафиксировали, чтобы не мельтешил перед глазами. Развлекал нас Гаррет, который от скуки ходил по кладбищу, практически не отбрасывая тени и постоянно занимался своей непосредственной работой. За этот час он успел довести до сердечного приступа Хвоста, постоянно воруя прямо из его рук палочку Лорда, ритуальный кинжал и в который раз откопанные кости папочки Риддла. В конце концов, Хвост просто мертвой хваткой вцепился в палочку и кинжал и решил больше не заниматься предварительной эксгумацией останков.