Эртан (дилогия) - Светлана Середа

– Хорошо. Назовите ваши условия.

Молодой человек испытующе вгляделся в лицо собеседника, пытаясь отыскать хоть отблеск его истинных чувств. Кто для него этот таинственный беглец? Дорог ли он сам по себе или это еще один заложник, рычаг для управления влиятельными фигурами? Хранитель тайны, которую президент надеется заполучить – или наоборот, похоронить навсегда? На профессионально доброжелательном лице дипломата не отражалось ничего, кроме вежливого ожидания.

Готовясь к этой встрече, Женька заранее продумал свои требования, и они были достаточно скромными. Благоразумие подсказывало, что излишняя наглость в таком деле скорее повредит, чем поможет. Но сейчас он снова засомневался. Милославский не скрывал, что ради возвращения беглеца готов на многое. Но был ли это тщательно продуманный ход или жест отчаянья? И где проходит граница этого «многого»?

– Господин Милославский, – наконец решился молодой человек. – Я хочу, чтобы вы отказались от притязаний на Звезду Четырех Стихий.

Лорд Дагерати оторвался от созерцания своих безупречных ногтей и слегка приподнял бровь. Герцог удивлен, расшифровал Женька. Удивлен и, кажется, не особо доволен.

Президент ответил не сразу, но задумался он скорее над формой, чем над содержанием ответа.

– Простите, Женя. Я не могу дать такого обещания, пока не поговорю с человеком, о котором идет речь, с глазу на глаз. Но когда я его найду, вполне вероятно, мне действительно придется свернуть поиски Звезды. Скорее всего, мне станет просто не до того.

– Надеюсь, вы не рассчитываете, что я поверю столь расплывчатому заверению? – непочтительно хмыкнул Женя.

Президент качнул головой:

– Нет. Я рассчитываю, что это расплывчатое заверение поможет вам определиться с ответом.

Информация действительно любопытная, кто бы спорил. Надо будет обдумать ее на досуге. А пока… пока придется умерить аппетит.

– Господин Милославский, вот мое условие: я требую, чтобы вы оставили в покое мою сестру. Я расскажу все, что узнал от нее, – она сама не скажет большего. А использование Василисы в качестве инструмента для шантажа, как вы уже сами убедились, обходится вам слишком дорого.

– Я предполагал, что вы об этом попросите, – кивнул Милославский. – Я согласен. Сегодня же распоряжусь, чтобы мои люди прекратили поиски Василисы. Надеюсь, вам достаточно моего слова? К сожалению, более материальной гарантии предоставить не могу.

– Достаточно, – Женька усмехнулся уголками губ. – У меня ведь есть свидетель.

Глава 2

Мне все-таки пришлось принять Костино предложение. Не знаю, что произошло – то ли доктор Литовцев, освежив в памяти курс психиатрии, в самых черных красках расписал приятелю мое состояние, то ли белль Канто запоздало сообразил, что в доме старого друга мне будет комфортнее, чем под присмотром опытного, мудрого, но все-таки чужого эльфа, – но после того вечера Женька начал ежедневно донимать меня просьбами перебраться к Косте. Спорить у меня не было ни сил, ни желания – я быстро сдалась.

Впрочем, главная причина моей покладистости (ее я не открыла даже Косте) заключалась не в этом. В дворцовых стенах мне было душно – порой в самом прямом смысле: перехватывало дыхание, в глазах темнело, липкой волной накатывала дурнота. В такие моменты, вопреки всякому здравому смыслу, хотелось не лечь, а бежать: чувствовать, как горят ноги, стучит кровь в ушах и бьет в лицо ветер, такой густой и холодный, что его можно пить, точно воду из лесного родника. Во дворце, где каждый шаг контролировался заботливыми друзьями и бдительной стражей, убежать можно было разве что в себя, а в этом, самом надежном, приюте мне с некоторых пор становилось все теснее и теснее.

Я согласилась переехать к Косте с одним условием: полная свобода в перемещениях и никаких отчетов. Породистое лицо господина начальника Канцелярии скривилось в гримасе неудовольствия, но открытого возражения не последовало.

Костя сдержал обещание и не цеплялся ко мне с сочувствием и душеспасительными беседами. Но иногда я ловила на себе его вопросительный взгляд: он ждал, что я приду к нему сама.

После смерти отца я тоже ушла в себя – осознание утраты вызревало почти неделю, прежде чем прорваться рыданиями. Костя просидел на моей постели до утра, пока я, обессиленная плачем, не забылась тревожным сном. Потом была целая вереница однообразных дней и ночей, наполненных скорбью, но кризис миновал в ту, самую первую, ночь: проснувшись, я знала, что, хотя папы больше нет, я – не одна.

Но со дня смерти Вереска прошло уже полтора месяца, и я точно знала: слез не будет. Из ледяной пустыни не выдавишь слез.

Впрочем, с Костей мы вообще виделись нечасто. По вечерам он возвращался в реал – его ждала семья. Утром я старалась исчезнуть до его появления и весь день бесцельно бродила по городу. Осенняя погода неустойчива, но я с равным безразличием принимала и пронизывающий ветер, и мелкий дождь, от которого лицо мгновенно покрывается липкой пленкой, и жидкое октябрьское солнце.

Агентов Канцелярии я ни разу не видела – было бы странно, если бы они дали себя заметить, – но сама мысль о том, что за мной постоянно следят, вызывала глухое раздражение. Я все чаще задумывалась о том, чтобы исчезнуть телепортом.

…Маг-воздушник, молоденький эльф (похоже, недавний выпускник) всматривался в мой телепортационный браслет так пристально, словно руны на камнях могли растолковать ему тайные помыслы хозяйки, однако это не помогло. Взгляд голубых глаз снова переместился на меня – из надменно-горделивого («Я маг! Настоящий! Дипломированный!») он сделался слегка растерянным. Ну конечно, в Академии его хорошенькую головку нашпиговали магическими премудростями, но вряд ли объясняли, что делать со сложными клиентами вроде этой угрюмой девицы.

– Простите, госпожа, я все-таки не понял: на какие конкретно места вы хотите настроить камни вашего браслета?

– На любые, – раздраженно повторила я. Ну не идиот ли? Ему же ясно сказали: любые два места. Казалось бы, чего проще? Что первое в голову придет, туда и настраивай! Но дивные голубые глаза смотрели с таким искренним смущением, что я сжалилась и внесла уточняющее условие:

– Выберите на свой вкус. Что-нибудь уединенное, подальше от крупных городов.

Мне и в самом деле было все равно, на что настраивать телепортационный браслет: я не собиралась пользоваться этими камнями. Люди Дагерати – я в этом не сомневалась – обязательно потребуют у юного мага ориентиры и, когда я исчезну, прежде всего отправятся искать меня там. Телепорт в то единственное место, куда мне действительно хотелось попасть, я выпросила у Нимроэль.