История - Фукидид

1 Считая и день самой битвы.

2 Эта цифра повторяется и у Исократа (VIII86). Сюда включены также носильщики багажа и обозные.

76. Видя в настроении войска такой перелом в сторону полного уныния, Никий стал обходить воинов, ободряя и утешая их, насколько это было возможно в таком положении. Переходя от одной группы к другой, он все более повышал голос как от усердия, так и стараясь, чтобы его слова были слышны и понятны как можно дальше.

77. «Афиняне и союзники! Даже и при теперешних тяжких обстоятельствах не следует нам терять надежды: ведь иным удавалось спастись и из более ужасного положения, нежели наше. Не нужно укорять себя за отдельные неудачи и за незаслуженную беду, которая теперь обрушилась на нас. Вот и я сам не крепче любого из вас — вы видите, до чего довела меня болезнь, — и в отношении личного благополучия я, как кажется, не уступал никому как в частной жизни, так и в общественной; а ныне я подвергаюсь опасности наравне с простыми воинами. Между тем я никогда не нарушал своего долга по отношению к богам и всегда честно и безупречно вел себя с людьми1. Поэтому и ныне, несмотря ни на что, я твердо надеюсь на будущее, и наши чрезмерные невзгоды не страшат меня так, как могли бы устрашить, ибо им скоро должен наступить конец2. Ведь счастье улыбалось нашим врагам достаточно долго, и если походом в Сицилию мы возбудили неприязнь какого-нибудь божества, то уже в достаточной мере искупили нашу вину. Ведь и другие люди совершали вторжение в чужие земли, так как это свойственно человеческой природе, и за это несли умеренное наказание. Поэтому и у нас есть основание надеяться, что божество отныне будет милостивее, так как теперь мы заслуживаем скорее сострадания, нежели зависти богов. Если вы посмотрите на самих себя, когда вы в доспехах идете в боевом строю, то вам не надо будет слишком опасаться за свою участь. Подумайте: где бы вы ни остановились лагерем, столь многочисленные и вооруженные, вы там сами тотчас образуете город, и любой другой город в Сицилии не будет в состоянии выдержать вашего нападения или изгнать вас оттуда, где вы поселились. Теперь вам самим придется следить за тем, чтобы ваш поход проходил безопасно и в строгом порядке, и все должны проникнуться сознанием, что всякая пядь земли, где каждому приходится сражаться, в случае победы будет ему отечеством и оплотом. Все же нам нужно продолжать путь день и ночь без остановок ускоренным маршем. Ведь наши запасы съестного скудны. И вы сможете считать себя в безопасности лишь тогда, когда займете какой-нибудь пункт в дружественной нам области сикулов: ведь они еще сохраняют нам верность из страха перед сиракузянами. Мы уже послали им приказ встретить нас и доставить продовольствие. Вообще знайте, воины, что вам необходимо быть доблестными мужами, так как поблизости нет безопасного места, куда бы, утратив воинский дух, вы могли спастись, даже если теперь вы и ускользнете от врага. Если же вам удастся пробиться, то все вы снова увидите все то, к чему стремитесь — родину и близких. А вы, афиняне, восстановите великое, хотя и потрясенное теперь, могущество вашего города. Ведь город — это люди, а не стены и не порожние корабли».

1 Ср. VII 86,5.

2 Перевод дан с учетом конъектуры Шутца.

78. Так Никий старался ободрить свое войско, обходя ряды, и если замечал идущих врассыпную или в беспорядке, то приказывал сомкнуться и вновь выстраивал шеренги. Так же поступал и Демосфен, обращаясь с подобными же речами к своему отряду. Афинское войско образовывало на марше вытянутый четырехугольник: впереди, во главе, шел отряд Никия, а за ним Демосфен. Носильщики поклажи и многочисленный обоз следовали в середине, прикрываемые гоплитами. У моста через реку Анап афиняне застали выстроенный в боевом порядке на берегу реки отряд сиракузян и союзников. Отбросив врага, они овладели переправой1 и продолжали путь. Сиракузяне, однако, не давали покоя афинянам: конница все время теснила их с флангов, а легковооруженные поражали дротиками. В этот день афиняне прошли по правому берегу Анапа около 40 стадий и провели ночь у подошвы какого-то холма. На следующий день они выступили ранним утром и, пройдя стадий 20, спустились на равнину, где и разбили лагерь. Они хотели раздобыть в домах чего-нибудь съестного (место было населенное) и запастись оттуда водой, ибо в местности, куда они направлялись, на протяжении многих стадий воды было недостаточно. Между тем сиракузяне зашли вперед и принялись преграждать дорогу, по которой предстояло идти афинянам. Дорога вела через труднодоступный холм с крутыми обрывами, так называемый Акрейский утес2. На следующий день афиняне двинулись дальше. Отряды сиракузян и союзников, состоявшие из многочисленной конницы и метателей дротиков, старались помешать движению, тесня афинян с флангов и поражая дротиками. После длительного сражения афиняне отступили в свой прежний лагерь. Однако съестного у них уже там не было в том количестве, как прежде, так как неприятельская конница не давала им выходить из лагеря для фуражировки.

1 В том месте, где эта река (совр. Флоридия) течет с северо-запада на юго-восток.

2 Акрейский утес— возвышенность к западу от Сиракуз.

79. Рано утром афиняне вновь выступили из лагеря, думая силой проложить себе путь через укрепленный холм. Однако они увидели перед собой вражескую пехоту, стоявшую в боевом порядке за укрепленным холмом на узком пространстве во много рядов. Тогда афиняне сделали попытку штурмовать укрепление. Осыпаемые с крутого холма стрелами (с возвышенного места стрелы долетали лучше), они не смогли прорваться силой и поэтому отступили, чтобы отдохнуть. Случайно в этот момент грянуло несколько раскатов грома с ливнем, что обычно бывает под осень. От этого афиняне еще больше приуныли, думая, что и это все по воле богов происходит им на погибель1. Пока афиняне отдыхали, Гилипп и сиракузяне послали часть своего войска в тыл афинянам, чтобы отрезать укреплением путь, по которому те пришли. Афиняне также послали со своей стороны отряд и помешали работам. После этого афиняне отступили со всем войском еще дальше на равнину и провели ночь под открытым небом. На следующий день они продолжали путь. Тогда сиракузяне начали нападать на них, окружив со всех сторон, и многих ранили. Всякий раз, когда афиняне нападали, сиракузяне уклонялись, если же они отходили, то сиракузяне начинали теснить их, причем особенно нападали на арьергард, чтобы, обратив в бегство мелкие отряды, навести страх на все войско. Таким образом, афиняне еще долго оказывали сопротивление; затем, пройдя 5 или 6 стадий, остановились на отдых на равнине. Сиракузяне также оставили их в покое и возвратились в свой лагерь.

1 Ср. VI 70,1.

80. Положение афинского войска было крайне бедственным, так как съестного в лагере совершенно не хватало, и к тому же в результате постоянных стычек с врагом было много раненых. Поэтому Никий и Демосфен решили зажечь как можно больше огней и увести войско, однако не тем путем, до которому они сначала думали идти, а в противоположном направлении1 к морю, где сиракузяне их не подстерегали. Этот путь и вообще шел не на Катану, но по другой части Сицилии — на Камарину и Гелу и к другим эллинским и варварским городам в той местности. Итак, зажегши множество огней, афиняне ночью вышли из лагеря. Между тем (как это часто бывает во всех армиях, особенно в очень многочисленных) афинянами внезапно овладело смятение и страх, тем более что они ночью шли по вражеской стране и в непосредственной близости от неприятеля. Отряд Никия, шедший сомкнутым строем в авангарде, продвинулся далеко вперед. Однако около половины отряда Демосфена (и даже больше половины) сильно отстало от остальных и шло в полном беспорядке. Однако на заре оба отряда дошли до моря и, выйдя на так называемую Элорскую дорогу2, продолжали путь к реке Какипарису3, чтобы затем следовать вверх по ее течению в глубь страны (где Никий надеялся встретить извещенных заранее сикулов)4. Достигнув реки, афиняне, однако, и тут встретили заставу сиракузян, которые пытались преградить путь укреплением и засеками. Опрокинув неприятеля, афиняне перешли реку и тотчас же двинулись к другой реке — Эринею5 (избрать такой путь советовали им проводники).

1 Сначала афиняне думали идти на север в Катану. Они переправились через Анап, оставив Эпиполы справа. Затем, не будучи в состоянии пробиться, они повернули на юго-запад.

2 Элорская дорога шла от Сиракуз до устья реки Элор (совр. Телларо).

3 Какипарис (совр. Кассибиле) — на юго-востоке Сицилии.

4 Ср. VI 77,6.

5 Эриней — (теперь высохшая) р. Каваллата.

81. Тем временем сиракузяне и союзники с наступлением дня заметили уход афинян. В сиракузском войске стали подозревать Гилиппа в том, что тот нарочно позволил афинянам уйти. Сиракузяне тотчас же бросились в погоню (ведь узнать, в каком направлении пошел неприятель, было нетрудно) и снова настигли афинян в полуденную пору. Как только они подошли к отряду Демосфена (который шел сзади и после ночных страхов и смятения двигался слишком медленно и в беспорядке), то сразу же бросились на врага и завязали сражение. Сиракузская конница тем легче могла окружить афинян и оттеснить их в одно место, что они отделились от остального войска. Между тем отряд Никия был уже впереди не менее чем стадий на 50. Никий двигался скорее Демосфена, полагая, что в таком положении спасение не в том, чтобы непременно останавливаться для сражения, но как можно скорее отступать, сражаясь лишь в случае крайней необходимости. Напротив, Демосфен, следуя в арьергарде, уже раньше подвергался обычно большей опасности, чем. Никий, так как неприятель всегда сначала нападал на его отряд. И теперь также, увидев у себя в тылу сиракузян, Демосфен, вместо того чтобы продолжать путь, считал более правильным выстроить своих людей в боевом порядке. Потеряв на эти маневры много времени, он был окружен сиракузяна-ми и оказался со своими воинами в безвыходном положении. Оттесненные в какой-то огороженный стеной участок с выходом по обеим сторонам, засаженный множеством оливковых деревьев, они очутились под обстрелом со всех сторон. Сиракузяне, естественно, предпочитали сражаться таким способом, нежели грудь с грудью с противником в открытом бою. Ведь в битве не на жизнь, а на смерть с людьми отчаявшимися сиракузянам было труднее рассчитывать на победу, чем их противникам. Кроме того, сиракузяне стремились щадить свои силы (при столь явном превосходстве над врагом), чтобы не нести потерь без необходимости: они рассчитывали и так сломить врагов и заставить их сдаться.