Танцор. Возвращение Танцора - Николай Степанов

– Полковник, генерал ждет вас. Прошу следовать за мной. – Возле самой двери особняка дежурил немолодой офицер. Он предложил оставить оружие в прихожей.

Согласно полученной непосредственно перед заданием информации следовало, что Пальяас строг и недружелюбен, никогда не здоровается за руку с подчиненными, терпеть не может беспорядка на рабочем столе, а пыль в кабинете считает оскорблением собственной персоны.

«Или данные безнадежно устарели, или здесь что-то не так», – подумал лейтенант, когда излучавший радушие хозяин кабинета кинулся обниматься.

– Приветствую вас, полковник! – Генерал стиснул гостя в крепких объятиях и быстро сунул ему что-то в карман пиджака, а потом еще долго тряс руку. – Присаживайтесь.

«Когда такое было, чтобы начальник, не дожидаясь официального доклада, бросался обниматься?»

– Полковник Эрпониас прибыл согласно вашему приказу, – отчеканил двойник.

– Да бросьте вы свои формальности! Видите, мы совершенно одни в доме.

«Одни» было произнесено со странной интонацией. Складывалось впечатление, что собеседник пытался объяснить совершенно не то, что говорил.

– Слушаюсь. – Не отходил от служебного этикета двойник Эрпониаса. Он осторожно сел за стол, покрытый толстым слоем пыли.

– Я почему пригласил тебя сегодня. – Хозяин дома приступил к цели визита. При этом он как бы машинально нарисовал на полированной поверхности небольшой иероглиф, являвшийся у сотрудников спецслужб кодовым знаком опасности. Затем небрежным движением рукава стер пыль вместе с рисунком. – Помнишь, ты жаловался на отсутствие перспектив служебного роста и еще намекал, что вырос из нынешней должности? Так вот, есть возможность изменить положение.

Генерал говорил быстро, без пауз, словно боялся, что собеседник начнет задавать ненужные вопросы.

Сотрудников убойного отряда готовили на совесть по всем направлениям, особо развивая у них способность быстро ориентироваться в нестандартных ситуациях, так что лейтенант прошел отличную психологическую подготовку. Неадекватному поведению генерала могло быть всего два объяснения. Либо он специально провоцировал собеседника, чтобы по ответной реакции выяснить, кто перед ним на самом деле, либо таким образом Пальяас пытался подсказать полковнику, что действует не по своей воле.

Резко усилившаяся головная боль напомнила двойнику слова Эрпониаса о сканировании мозга. Невидимый враг сам подсказал ответ: пытаясь спровоцировать собеседника, никто не будет одновременно проводить сканирование. «Генерал под контролем».

– Карьера для меня – главное в жизни, – издалека начал Лиртис, – но хотелось бы узнать, какую цену придется за это заплатить? Генеральское звание посмертно меня вряд ли устроит.

Лжеполковник решил воспользоваться тактикой своего собеседника, давая понять, что игра понята и принята.

– Узнаю, узнаю! Ты всегда отличался особой расчетливостью. – Генерал лукаво погрозил пальчиком. – В нашем деле это важно. Сначала я расскажу о твоих перспективах на будущее, а потом мы обговорим наши совместные действия. Не желаешь вина? У меня есть твое любимое.

«Ни в коем случае не есть и не пить в доме генерала! Если тебе введут какой-нибудь неизвестный нам препарат, вся маскировка полетит к черту». – В раскалывающейся от боли голове четко прозвучали наставления инструктора.

– Извините, генерал, у меня через час совещание, а я, как вы знаете, не появляюсь на работе в нетрезвом состоянии. Никогда. Зачем давать лишний повод для сплетен? – Лейтенант импровизировал.

– Ладно, обойдемся без напитков, – сказал Пальяас и тут же, сморщившись от боли, приложил руку к голове.

– Что-то случилось? – сочувственно спросил двойник начальника оперативного отдела.

– Ничего страшного, иногда постреливает. Годы дают о себе знать.

Сомнений не оставалось, первый зам председателя штаба стратегического планирования находился под контролем. А поскольку, как генерал сказал, в доме он находился один, семья наверняка использовалась в качестве гаранта его правильного поведения.

В комнату без вызова вошел тот, кого лейтенант принял за адъютанта. Он подошел к столу и поставил поднос с единственным бокалом.

– Полковник, дальнейшая беседа может и не состояться, если вы не выпьете это, – твердым голосом сказал «официант».

– Я не понял, кто здесь устанавливает правила игры? – возмутился Лиртис.

– Мы должны иметь гарантии, что нас не водят за нос. Или вы думаете, что хлебные места раздаются даром? – слишком вольным для подчиненного тоном ответил офицер. – Это совершенно безвредный напиток, обладающий одним полезным свойством: он делает людей максимально искренними.

– Прежде чем принять ваше предложение, я хотел бы узнать, какой род деятельности будет мне предложен. Может, пуля в висок окажется желаннее вашей работы. – Лиртис решил сменить тактику и не ошибся.

«Адъютант» задумался и кивнул генералу, разрешая ознакомить Эрпониаса с планами пришельцев:

– Хорошо, но учтите: способ выхода из нашей игры вы избрали сами.

Пальяас вкратце обрисовал ситуацию и будущую роль полковника.

– Существует и другой вариант колонизации, – подытожил рассказ номинального хозяина дома чужак. – Без вашего участия, но с гораздо бoльшим количеством жертв.

– Небогатый выбор… – Лиртис сделал небольшую паузу, словно обдумывая все сказанное. – А, собственно, какая разница, кто нами управляет? Предложение принимается. Всегда хотелось поработать вместе с великим человеком, – лейтенант кивнул в сторону Пальяаса.

– За столь серьезное решение просто необходимо выпить. – Чужак снова указал на бокал.

– Я сказал, что согласен работать в паре с генералом, но становиться зомби не собираюсь. Кто вас знает, что намешано в этом стакане?

– Нам не нужны зомби, их слишком легко выявить. Здесь совершенно безобидный препарат, помогающий человеку всего на несколько минут стать искренним. Не беспокойтесь, уже через полчаса вы опять сможете скрывать собственные мысли.

– Спиртным от меня точно пахнуть не будет? – решил уточнить лейтенант. Выбора ему не оставили.

Полковник наблюдал за действиями своего двойника глазами сотрудника убойного отряда. Если начало беседы еще внушало оптимизм по поводу возвращения подчиненного, то, когда в комнату вошел «адъютант», все встало на свои места. Сбывались худшие прогнозы.