Давай никому не скажем - Агата Лель

Галина Федоровна в полусонном состоянии торопливо семенила к ЦРБ, двигаясь по наитию. Конечно, столько лет в этой больнице проработала, знает по пути каждый камень и каждый куст. С закрытыми глазами доберется, если надо.

А глаза продрать утром было действительно сложно: полночи с Николашей заливали ускользнувшую выгоду. Он так расстроился, что ничего не вышло, разозлился. Кричал, ругался, обозвал глупой бабой. Обидно ей было, что и говорить. И за слова его обидно, и за то, что возможность разжиться сама же по собственной глупости прошляпила. Но что теперь — былого не вернуть, в следующий раз умнее будет. Жаль только, что не видать ей следующего раза.

Вдруг кто-то довольно грубо схватил ее за руку и потянул за обшарпанное здание морга. Она уже хотела на помощь позвать что есть мочи, а потом увидела знакомые золотые часы на запястье. Голову испуганно подняла: Набиев собственной персоной.

Что он здесь забыл? А вдруг пришел ее уличить? Вдруг там наряд милиции за забором?

— Ты чего руки распускаешь, паршивец? — выдернув из его цепкой хватки рукав пальто, гордо задрала подбородок. Сама же тряслась как осиновый лист. — Думаешь, если во власть сунулся, значит, теперь все можно?

— Короче, слушай меня внимательно. Здесь, — он вынул из кармана белый пухлый конверт и воровато огляделся по сторонам, — десять миллионов. Больше рубля не дам, поняла?

Галина от неожиданности даже дар речи потеряла. Десять миллионов! Пусть не двадцать, как она просила, но все равно это же такие деньжищи! Она уже и мечтать не смела о такой негаданной радости.

Потянулась забрать, но он резко поднял руку с конвертом вверх.

— Фотография где?

Галя всплеснула руками и торопливо заковырялась в сумке. Не дай-то бог, если потеряла или дома оставила. Нет, вот она, родимая.

Вытащив смятую фотокарточку, протянула Роману Алексеевичу, а сама на конверт алчно смотрит, не отрывается.

— Не думай, что я поверил в твой бред насчет дочери. Мне просто нужна была эта фотография, — Набиев сунул снимок в карман пиджака и протянул деньги. — И имей в виду, если хоть когда-нибудь откроешь свой рот...

— Да поняла я, не дура, — огрызнулась Галя и сразу же стушевалась: а вдруг отберет? Скорее засунула конверт на дно сумки, повесила ремешок на плечо и для верности ближе к себе добро прижала.

— Вот и хорошо. Если что, я знаю, где тебя найти, не забывай об этом, — Роман Алексеевич, не прощаясь, быстро зашагал к большой прорехе в заборе и через минуту скрылся.

Галя не могла поверить своему счастью, это же сон какой-то! Счастливый сон! Ниоткуда такое состояние привалило! Надо срочно бежать домой, обрадовать Колю.

Обхватив второй рукой сумку, Галина Федоровна развернулась и потопала обратно к автобусной остановке. В магазин надо забежать, купить водочки, закусочки... Нет, сначала деньги в надежном месте спрятать, а потом уже идти в магазин. Вдруг вытащит кто, сейчас ушлых много.

— Галь, а ты куда это? — окликнула спешащая на работу напарница Нина.

— Скажи, что нездоровиться мне, невмоготу, — не останавливаясь, отмахнулась Галина, думая о том, что с такими деньгами она теперь вообще может с работы уйти и жить припеваючи целых полгода. А то и год!

***

Набиев-старший, утирая со лба крупные капли пота, сел в автомобиль и закрылся изнутри. Как это унизительно — бегать по трущобам в поисках какой-то алкоголички! К счастью, время раннее, никто его не видел.

Извлек из кармана фото, безжалостно разорвал на мелкие кусочки и выкинул в приоткрытое окно.

Неужели все кончено? Сколько он за эти сутки пережил — словами не передать. Ночь не спал, в красках представляя, как его брак, карьера, да и вообще жизнь летят в тартарары. А теперь все! Можно наконец свободно выдохнуть.

Блаженно откинулся на спинку кресла и расслабил узел галстука. Напряжение отпускало, и даже аппетит проснулся, коего со вчерашнего дня как ни бывало.

Главное, чтобы теперь эта курва молчала. Нет фото — нет доказательств, а слова — это только слова. Да и кто алкоголичке вообще поверит, даже если рот и раскроет?

Вспомнил о Яне этой, которая его якобы дочь. А вдруг действительно?.. Эта мысль тоже нет-нет да проскальзывала. По срокам все сходится, аккурат через девять месяцев после их интрижки девчонка родилась...

Нет, не может этого быть! Не может!

Щелкнув застежкой кожаного портфеля, извлек фотографию девочки. Прихватил вчера с собой из кабинета, не стал улики оставлять.

Присмотрелся снова. Кого-то она ему напоминала... Этот взгляд, нос курносый... Где-то он встречал эти черты, причем как будто совсем недавно... Впрочем, какая разница. У него одна дочь — Карина. Все!

Хотел разорвать фото и выкинуть следом за тем, но, подумав, открыл бардачок и бросил в кучу старых квитков и подкассетников. Пусть еще полежит, выбросить всегда успеется.